Читать книгу - "Повелитель теней #8. Финал - А. Никл"

— Кто это с тобой сделал? — пробормотал я и глянул ему через плечо. Крылья держались на тонких полосках сухожилий. Их явно пытались отрубить, но почему-то остановились, не закончив начатое. Меня пробрал мороз по коже. Накатило осознание, что где-то в ущелье шастает маньяк, который издевался над Богом.

— Мва-а-а-а-ам-м-м-м! — промычал юноша, встрепенувшись. От неожиданности я вздрогнул и отскочил. Юноша завращал глазами и… шагнул вперёд. С мерзким хлюпаньем и хрустом сухожилия, державшие крылья, разорвались, и юноша, оттолкнув меня плечом, куда-то поплёлся. Перед ним образовался овальный светлый портал, и юноша ступил в него. Не прошло и двух секунд, как молодой Бог вернулся и встал на «своё» место. Крылья приросли к его спине. Не полностью, а как и раньше — на окровавленные сухожилия.

— Кто ты? — спросил я. Конечно, мне никто не ответил. Я направился к другой фигуре. Позади раздалось мученическое мычание. Я обернулся. Всё повторилось: юноша оторвал крылья, шагнул в появившийся портал и вернулся обратно. Я постарался абстрагироваться — меня прислали на Олимп не для того, чтобы спасать юных Богов. К тому же, возможно, его наказали за дело. Остановившись перед второй фигурой, я заглянул ей в лицо и остолбенел. Да они же с предыдущим бедолагой — близнецы! Просто идеальные клоны, если не считать того, что у первого зашит рот, а у второго — глаза. Этот тоже висел на своих почти-отрубленных крыльях и метался в бреду.

— Войны! Смерть! Не убивайте… Крах и отчаяние! Пощадите! — шептал он, метаясь из стороны в сторону.

Я читал много жестоких историй из греческой мифологии. Но обычно жестокость была направлена на провинившихся людей и разную нечисть. Не Богов. Или правила изменились? Я сомневался. Нет, всё-таки стоит уточнить.

— Гермес! — громко позвал я, и мой голос прозвучал как раскаты грома в оглушительной тишине. По ущелью раскатилось эхо.

— Чего тебе? — передо мной материализовался недовольный Гермес. Он открыл рот, чтобы отчитать меня, но замолк и растерянно заморгал, принялся озираться. Его лысина тускло поблескивала, хотя в ущелье было темно. — Куда ты меня притащил? Ты бы меня ещё на помойку заманил под благим предлогом! Ты, шутник, я не люблю, когда надо мной издеваются. Выходки с Герой тебе показалось мало?

— Да какие уж приколы, — перебил я. — И если вы помните, то я не знаю Олимпа. Без понятия, где у вас тут злачные места, а где и Богам прогуляться не зазорно. Меня сюда привела Грозовая Жемчужина. Я обнаружил кое-что странное и решил уточнить у вас — нормально ли это.

— Уточняй побыстрее, — потребовал Гермес.

— Вот, — я по очереди ткнул пальцем в изуродованных Богов. — Они всегда такими были?

— Ты о ком? — Гермес прищурился, вглядываясь в темноту, и вдруг закричал: — Да чтоб меня Гефест молотом перешиб! — из его рта полился поток ругательств. Вытерев вспотевший лоб, Гермес сказал: — Нет, они такими не были. Близнецы Гипнос и Танатос — повелитель кошмаров и управитель смерти. Один насылал ужасные ночные видения, а второй — забирал души, когда приходил их срок. Странно, люди продолжают умирать, как же… — он не договорил. В этот момент открылся портал, и Танатос повторил то, чему я уже несколько раз был свидетелем. Гермес крепко ущипнул себя за предплечье, словно проверяя, не спит ли.

— Почему никто не заметил? — поинтересовался я.

— Потому что они никому не нужны. Их избегают. Нет, когда Сизиф приковал Танатоса к скале, мы пришли ему на помощь. Но лишь потому, что он — Бог. Кровь от крови. Никто не любит их и не ждёт в гости. Предназначение Танатоса и Гипноса — не только пасти человечество, как собаки пасут стадо овец. Но и ограничивать Богов. Напоминать им, что они не всесильны, что они… То есть мы — не можем защититься от всего на свете. Никто не желал видеть лишнее напоминание об этом. Изначально Богиня Ночь родила их, чтобы наказать Кроноса. Помимо Танатоса и Гипноса, она родила Эриду, Апату, Кер и Немезиду.

— Ещё четверо. Кажется, я знаю, к кому ведут другие нити, — пробормотал я.

Гермес продолжил свой рассказ, пропустив мои слова мимо ушей:

— Сперва мы радовались их рождению. Кронос был диктатором в худшем проявлении — трусливых, злым, намертво вцепившимся во власть. Он жаждал править вечно. Дети же Ночи подтачивали его трон, ввергали его в безумство и вынуждали делать ошибки. В конце концов Кронос пал. Мы ликовали и даже пригласили детей Ночи на пиршество в честь победы над тираном. Но в тот же день… В тот же день я увидел свой первый кошмар. Афина рассорилась в пух и прах с Афродитой. Посейдон же потерял целое поселение преданных последователей — их выкосила чума. Тогда мы осознали, что ничем не защищены перед детьми Ночи.

— Отселить их в забытую всеми дыру показалось отличным решением? — я усмехнулся.

— Они не сопротивлялись, — огрызнулся Гермес. — О них как бы забыли. Поэтому это… — он махнул на Танатоса, — прошло незамеченным. Как бы мы их не сторонились, никто бы не сотворил такого. Преступника накажут. Когда найдут.

— Есть у меня подозрения, что издевательства над Танатосом и Гипносом как-то связаны с исчезновением Зевса. Может быть, кто-то помог Зевсу пропасть, а потом обезвредил детей Ночи? Они могли что-то увидеть, стать свидетелями преступления. Вы сможете привести их в чувство?

— Спрашиваешь, — высокомерно хмыкнул Гермес, произнёс какую-то тарабарщину и направил в Гипноса поток энергии. Я не успел понять, что произошло. Просто обнаружил, что валяюсь в пятидесяти метрах от точки, где только что стоял. Голова болела, с виска капала кровь. Я приподнялся и, пошатываясь, схватился за стену, чтобы не грохнуться. Чуть правее раздался хрип: — Помоги!

Несколько долгих секунд я не мог понять, откуда доносится звук. Мозг просто не мог обработать увиденное. Гермеса впечатало в твёрдую горную породу — от удара образовалась яма в форме его тела. Бог торговли и хитрости не мог пошевелиться — не позволял каменный гроб. Вся передняя сторона его тела превратилась в кровавое месиво. Я аккуратно раздробил камень вокруг Гермеса. Пыль и камешки посыпались на его раны, и он сдавленно застонал. Очень скоро он начал громко материться. Ну,