Читать книгу - "Восхождение язычника 2 - Дмитрий Шимохин"

Я же кивнул и убрал топор обратно в петлю. Пара минут ожидания, и мне ведут вороного жеребца с накинутым на шею арканом.

Красавец, просто красавец.

— Благодарю и принимаю твой дар, уважаемый, я назову его Крылом, — я принял веревку.

И кивнул Димитру на крепость. Мы спокойно направились туда, меня начало потихоньку потряхивать, все-таки, когда на тебя мчится всадник в тяжелом доспехе, так себе ощущения.

— Чужестранец, — раздался сзади крик предводителя перса, и я оглянулся. — Ты очень интересный собеседник, постарайся не умереть, ведь, когда я возьму эту крепость, мы выпьем с тобой чая.

Ох, как хорошо, что ты это сказал, прям молодец, спасибо тебе огромное.

— Уважаемый, если у тебя все воины как твой сын, то ты ее никогда не возьмешь, — с насмешкой откликнулся я.

В мою сторону понеслись, судя по тону, какие-то ругательства.

— Яромир, зачем ты это сказал, зачем ты его разозлил? Он теперь грозится, что спустит с тебя шкуру и натянет на барабан.

— Затем мы и ходили к ним, а теперь пошевеливай ногами на всякий случай.

А жеребец, до этого шедший спокойно, решил показать свой нрав и начал брыкаться и упираться. Так что пришлось выпустить силу жизни, чтобы успокоить коня.

Подойдя к воротам, я начал в них колотить, но калитку перед нами не открывали.

[1] Очелье — славянская повязка для волос, передняя часть которой приходилась на лоб.

Глава 18

Подойдя к воротам, я начал в них колотить, но калитку перед нами не открывали.

— Эй, вы там совсем оглохли, что ли? — нервы уже шалили вовсю, и от возмущения я закричал. — Бух, бух, — я снова заколотил по воротам. — Ну, я предупреждал, — вновь вскричал я, давая последний шанс одуматься.

Очень уж не хотелось торчать возле крепости, в особенности, когда спину жгли взгляды персов, хоть и далековато было до них, но пробирало.

Без ворот, конечно, остаться не хотелось, когда нас будут штурмовать, но остаться здесь хотелось еще меньше.

Вздохнув, я призвал силу ветра, и вокруг меня тотчас начали закручиваться порывы ветра.

— Видят боги, я этого не хотел, — пробормотал я, уже готовый обрушить стихию на ворота.

— Открыть ворота, — донесся до моих ушей голос кентарха Юрия.

Что? Ворота открыть, не калитку. Открывать ворота, когда рядом стоит войско персов, м-да уж. Нет, закрыть-то успеют, но это же все равно риск.

Створки ворот начали раскрываться, и оказалось, что за ними собрался весь гарнизон. Солдаты начали кричать и улюлюкать, а также бить в щиты, приветствуя мое возвращение. Это было неожиданно и чертовски приятно, в особенности, когда я увидел лицо десятника, который назвал меня трусом.

Он улыбался, как и все остальные, вот только улыбка его была кривоватая, как, впрочем, и лицо.

Они радовались первой победе. Битва еще не началась, а победа уже есть. А может, уже и началась, я ее и открыл.

В общем, моральная обстановка в крепости улучшилась благодаря моему поединку, и это хорошо.

— Яромир, это было великолепно, ты словно герой из древнего эпоса. — Бросок и лошадь валится, да еще и копье чуть ли не полностью ее пробило, ты славный воин, — и Амон ударил меня по плечу, радуясь, как и все остальные. А солдаты что-то кричали о том, как вломим персам и отстоим крепость.

А за моей спиной закрылись створки ворот. Димитр тоже стоял и улыбался, весь выпрямился, плечи расправил, настоящий орел.

— Ладно, повеселились, и хватит, пора за работу, — раздался зычный голос Юрия.

И толпа начала расходиться, за время моего отсутствия к воротам подогнали две телеги и начали загружать камнями и другим хламом. Также было видно, что в башню стаскивают припасы.

Оглянувшись, я заметил, что все солдаты в броне, значит, и мне надо, чувствую, в ней теперь даже спать придется.

Только со своим подарком надо бы разобраться. Так что первым делом с жеребцом я пошел в конюшню. И разместил его в стойле рядом с Кусакой. И сейчас у меня было время, чтобы более подробно осмотреть свой подарок. А конь действительно был хорош. Жеребец вороной масти, еще молодой, похоже, трехлетка. Ну, тут у Язида надо будет поинтересоваться, он все же лучше разбирается. Крыло косил на меня свой глаз, изредка похрапывая.

— Ну, хороший, хороший, — я погладил его лобастую голову. — Ты теперь будешь здесь, обживайся, — и я его поставил в стойло рядом с Кусакой. Который весьма недовольно посмотрел на нового своего соседа.

— Ты его не обижай, — и я погрозил пальцем Кусаке. Хотя кто кого еще обидит, непонятно, Крыло тоже, видимо, с норовом.

Долив в поилку воды из ближайшей бочки, я направился в лекарскую, пора и принарядиться, а то скоро гостей встречать.

Пока облачался в доспехи, прозвучал рог. О, видать, гости пожаловали, ну ничего, я сейчас, я скоро. И мне пришлось ускоряться, все эти кожаные ремешки раздражали, пока завяжешь нормально, умаешься еще до битвы.

Ну все, я надел шлем, готов, и выбежал во двор.

А там были расставлены пустые бочки, которые срочно заполнялись водой суетящимся десятком солдат. Повсюду слышались крики десятников, распределяющих солдат по периметру стены.

До меня никому дела нет, так что место я себе выберу сам. И выбрал справа от ворот, там как раз было пространство. Поднявшись по каменной лестнице, я выглянул из-за зубца крепостной стены.

А там, не подходя к крепости, собралось почти все войско персов. Ну да, действительно, после моего приглашения-то. Разглядывая их, я не увидел ни лестниц, ни тарана, и как же они собрались нас штурмовать?

Также было видно, что они разожгли костры, это еще зачем? Но это я не успел обдумать, как со стороны персов прозвучал сигнал, и полетели стрелы.

Было страшно видеть, как туча стрел сорвалась и полетела в нашу сторону.

— Стрелы, — разнеслось со всех сторон, предупреждая об опасности. А я не стал дожидаться итога и юркнул за зубец, пригнувшись, еще и щит сверху разместил. И не зря, пару раз в него чувствительно прилетело, а одна стрела даже пробила.

Спрятавшись за зубцом, я не мог разглядеть, что происходит снаружи, но прекрасно видел, как во двор крепости с неба сыплются смертельные гостинцы. Народ во дворе прижался к стенам и так же прикрывался щитами сверху, как и я.

Кто-то из солдат молился громко и неистово, кто-то ругался, вспоминая говно и другие особенности человеческого тела, и его самые интересные места. Да еще и персы что-то орали, и все эти звуки смешивались.