Читать книгу - "Книга IV: Алый Завет - Михаил Злобин"

— Помнишь, Данмар, я когда-то говорил тебе о мести? — Спросил Астал так, чтобы никто другой его не мог услышать. — Вот это я и имел в виду. Смерть дяди не принесла Кавиму успокоения, а только утяжелила бремя, лежащее на его совести.

— И все же, это был его выбор, мой огромный друг, — спокойно парировал я. — Пусть не каждый способен осознать последствия своих поступков, но это не избавляет от обязанности нести за них ответственность. Наш соратник не глупец, он все понимал, но все равно не отступился от своей цели.

— Ну а ты, Данмар?

— Что я?

— Какая цель у тебя? К чему ты сам движешься?

Прежде чем ответить, я бросил взгляд на безоблачное голубое небо. Такое безмятежное и прекрасное. Наверное, такой же мирной должна быть и смерть для любой почившей души. Никто не имеет права вмешиваться в этот естественный порядок, даже сам Дьявол.

— Когда-нибудь ты поймешь это, Астал, — сказал я после непродолжительного молчания. — Но если я отвечу тебе сейчас, то ты, скорее всего, посчитаешь меня сумасшедшим.

— Почему-то я был уверен, что ты скажешь что-то в подобном духе. Любишь ты напускать тумана, Данмар…

* * *

За то время, что я отсутствовал в Махи, произошло не так уж и много. После явления «ангела» на публичной казни моих последователей, жрецы Воргана перестали уничтожать еретиков. Нет, они, конечно, по-прежнему всячески пресекали проповеди на улицах совместно с городской стражей, и особо не церемонились в применении силы. Однако пролитой крови стало заметно меньше. Кроме того, как мне сообщила Кара, некоторых пророков даже отпускали с различными напутствиями, цель которых была вызвать Небесного воина на мирный диалог.

Одновременно с этим я узнал, что меня разыскивает и тот самый экзарх, с которым я имел удовольствие вести беседу и которая стоила мне двух сломанных пальцев. Похоже, что патриархи Ордена уже оценили масштаб грядущих проблем, и теперь готовы были поступиться своими принципами ради любой информации. То, что явившийся посланник Воргана выступил на стороне каких-то чокнутых сектантов, оказалось для храмовников настоящим ударом по репутации. Среди простого люда поползли различные слухи о том, что нынешние служители бога очень далеки от заветов Великого Стража. Все чаще звучали крамольные изречения, что на протяжении сотен и тысяч лет жрецы врали людям.

Иными словами, руководство Ордена не могло не заметить, что их авторитет среди граждан империи сильно пошатнулся. А посему они заняли выжидательную позицию, не рискуя в одностороннем порядке обострять конфликт с еретическими ковенами, чтобы не нанести еще больший урон своему имени. А то Дьявол знает, на что еще способен этот крылатый уничтожитель, если объявится вновь.

Что касалось Иилия, то он тоже не спешил отказываться от настырных намерений со мной повстречаться. Не так давно в Махи прибыла целая палатинская когорта ауксилариев, которые не подчинялись напрямую здешнему наместнику. Командир этих гвардейцев вел самостоятельную розыскную деятельность, пытаясь найти меня, и должен сказать, что его присутствие сильно нервировало многих аристократов, к которым он захаживал. Тем не менее, это были сущие цветочки по сравнению с тем, что сейчас переживал ставленник императора. По сути, этим своим действием правитель Исхироса признал профнепригодность руководителя провинции, и чиновник не мог не обратить внимания на столь прозрачный намек.

Однако же нельзя было сказать, что Иилий Второй пытался принудить меня к диалогу исключительно одной силой. Нет, он прибегал и к другим инструментам. К примеру, я с минимальным интервалом получил целых три приглашения во дворец на различные мероприятия. На общеимперский турнир Аколитов, на праздник весеннего равноденствия и даже на состязание исхироских артефакторов, к которым я никогда не имел никакого отношения. Это если не считать остального десятка писем из канцелярии правителя, где мне прямым текстом предписывалось бросить все дела и двигаться в Агат. Причем, если первые послания больше походили на повестки, безапелляционно требующие моего немедленного присутствия, то содержание каждого последующего заметно смягчалось. В последнем меня чуть ли не умоляли почтить столицу своим визитом, если у меня, конечно, не найдется препятствующих этому каких-либо важных обстоятельств. И буде такие вдруг есть, то не соизволю ли я назвать приблизительную дату, когда меня стоит ожидать в столице.

В общем, поняв, что изловить меня оказалось не так-то и просто, императорские писари сильно поумерили свой пыл. Но в этом, как раз-таки, ничего поразительного и не было. Я примерно так себе и представлял их реакцию. Равно как и плавно нарастающее раздражение Иилия, который с каждым новым днем все больше злится на неуловимого воздушника.

Единственное, что меня приятно удивило после возвращения, так это послание от Луаны, в котором она не излагала никаких конкретных просьб. Но зато между ее строк очень явно читался вопрос: «Что делать дальше?» И этот посыл меня, должен признаться, весьма обрадовал. Я хорошо помнил ее слова о том, что убрать действующего главу она могла бы и сама. Останавливало ее только то, что остальные члены семьи все равно не позволили бы поставить во главу дома Астру. Однако теперь я дал ей силу достаточную для того, чтобы удержать власть в роду, но аристократка все равно не предприняла никаких действий, ожидая от меня дальнейших указаний.

Поэтому Луана стала первой, с кем я встретился, вернувшись из султаната. Конечно же, в кишащем ауксилариями городе мне приходилось соблюдать предельную осторожность, а потому время и место для рандеву я выбирал очень тщательно, позаботившись о своей безопасности и о путях отхода.

— Добро пожаловать в мою скромную обитель, домина, — тепло поприветствовал я женщину на пороге своей очередной конспирационной лежки. — Проходите, чувствуйте себя как дома.

Посторонившись и впустив аристократку, я отметил разительные перемены, произошедшие в ее облике. Облегающие и открытые платья, которые так любила носить Луана, теперь сменил практичный, если не сказать воинственный, наряд. Некогда длинные пышные волосы теперь оказались заметно укорочены и собраны на затылке в тугой пучок. А на поясе висело сразу два коротких клинка с обеих сторон и длинная шпага, которую мать Астры никогда при мне ранее не носила. Практически каждая мелочь в ее образе предупреждала о том, что некогда сиятельная домина теперь сосредоточилась на освоении новой ступени развития своей Искры.

Не тратя слова на приветствия, Луана прошла внутрь, бросив на меня лишь короткий взгляд, а затем без всякого предисловия спросила:

— Ты собираешься исполнять свое обещание?

— Вы о том, чтобы сделать из вашей дочери новую главу Персус?

— Именно!

Женщина встала напротив, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Она смотрела на меня с вызовом, будто полагала, что я в самом деле ей чем-то обязан, и она сейчас пришла этот долг истребовать. Да уж, как-то сильно ее изменило мое вмешательство. Став Грандмастером, аристократка растеряла всякий такт и вежливость. Неужели, она думает, что теперь я бессилен как-либо на нее воздействовать?