Читать книгу - "Застрявший в Великой Пустыне - Антон Текшин"

Местные жители не носили с собой часов, но всегда точно знали, сколько сейчас времени. Теперь стало понятно, что им в этом помогала местная система. У меня помимо счётчика рабства появился и полноценный хронометр. Удобненько.

И раз уж я снова вспомнил о своей приборной панели, неплохо бы разобраться с остальными параметрами.

Стойкость показывала, как быстро меня вывести из строя. Мой запас прочности, так сказать. Выражалось это в сопротивлении физическим повреждениям на восемнадцать процентов и болевым порогом в тридцать две единицы. Цифры довольно абстрактные и я пока что понятия не имел, чему они соответствуют. Понятное дело, что от царапины меня внезапный обморок не постигнет, как и от сломанного пальца. Интересно другое – во сколько единиц исчислялся недавний приступ? Мне и ста баллов для него не жалко, лишь бы этот опыт стал для меня последним.

Пока что заниматься измерениями собственной ударопрочностью в мои планы не входило, так что этот вопрос я решил отложить до лучших времён. А скорее – худших.

Последним шло не менее абстрактное Восприятие. В него входила моя меткость, равная гордой единице, а также наблюдательность, ровно в пять раз больше. Тут уже без всяких замеров ясно, что это так себе достижение. Странно, ведь меня трудно назвать невнимательным. Тут либо подразумевалось нечто другое, либо я себе всё это время льстил.

Очень жаль, что в перечне моих характеристик отсутствовал интеллект или харизма. Вот уж где цифры вышли бы впечатляющими! Но увы – операционная система не посчитала нужным измерить мне пресловутый «ай-кью» и прочие его аналоги.

В целом информация была занимательная, но не более того. А вот ещё одна новая вкладка, которую я едва не пропустил, имела куда большее значение. Просто громадное. Выглядела она, как квадратная пиктограмма у самого края зрения. Раньше там её точно не было. И стоило сосредоточить на ней взгляд, как я ослеп окончательно. Если все предыдущие изображения, включая срочные «оповещалки», предпочитали накладываться поверх изображения с глаз, то это зрелище вовсе выключало органы зрения.

К счастью, эффект тут же прерывался, как только я терял мысленную концентрацию. Так что слепота в первый раз постигла меня всего на мгновение. Зато сколько новых впечатлений! На второй сеанс пришлось настраиваться несколько минут – уж больно неприятно находиться в искусственной темноте. Но кроме неё там было ещё что-то, и это требовало детального изучения.

Во второй раз мне удалось совладать с эмоциями, но когда я понял, что это за изображение, то снова вылетел из транса.

Карта, мать её! Посреди темноты были чётко видны скальные массивы с высоты птичьего полёта, как на спутниковых снимках. Детализация позволяла рассмотреть малейшие перепады рельефа, и у меня не осталось никаких сомнений, что я вижу кусочек Синкаана. Насколько большой – трудно сказать, без привязки к масштабу. Зато там было обозначено моё местоположение – ярко-синей точкой ровно по центру изображения. Рядом как раз шёл ровный каньон, по которому я двигался накануне. А вот граница с пустыней была не видна, как и арочная скала, возле которой меня караулила стая чёрных костепсов. За круглыми границами снимка снова сгущалась непроглядная тьма.

Вот это я понимаю, перепрошивка мозгов…

Теперь мне не грозило заблудиться здесь, даже с завязанными глазами. Жаль только, что карту нельзя было прокрутить по сторонам и хорошенько осмотреться. Глядишь, и какие-нибудь населённые пункты бы нашлись. Но всё равно, теперь достаточно приблизиться к ним, чтобы они попали в зону видимости. Навскидку она составляла километров десять-двенадцать в поперечнике. Для горной местности – шикарно, а вот на ровной пустыне будет явно маловато.

И всё равно круто, очень круто! У меня теперь появился датчик нагрузки на ось, спидометр и спутниковый навигатор до кучи. Ещё немного – и стану полноценной тачкой. Осталось себе только хромированный бампер с дисками воткнуть, но за этим дело тоже не станет. Мне как раз бы апгрейд не помешал. И пусть здешняя деталь мне совсем не подходила, одно её существование вселяло надежду на светлое будущее. Не могут же быть все руки в этом мире – левыми!

А ещё неплохо бы проверить и обработать свою многострадальную культю, чтобы у меня было, куда её привинчивать. То, что она меня больше не беспокоит – ещё не значит, что с ней всё в порядке. Может, там уже отмирание тканей вовсю пошло. И пока вокруг окончательно не стемнело, я решительно срезал повязку, ороговевшую от крови и грязи. Она настолько пристала к телу, что её пришлось буквально отдирать по кусочку.

Но каково же было моё удивление, когда под слоем отошедшей сухой корки показалась здоровая розовая кожа. Рваная рана целиком и полностью затянулась, как будто простая ссадина. Только вот и они зарастали у меня добрые пару недель, помнится, когда я сдуру вмазался в отбойник на новеньком «Порше». А тут всего-то несколько дней прошло, а культя выглядела, как у ветерана боевых действий в отставке.

Я неверяще потрогал её пальцем, но под новенькой кожей оказалось моё родное мясо, отозвавшееся тянущейся болью. Даже обрубок кости прощупался без проблем – теперь он обзавёлся округлым наростом на месте слома. Чудеса, да и только…

А ведь не соврал мне в своё время Хат – наследие древних людей действительно было способно врачевать тяжёлые раны. Неудивительно, что у аборигенов совсем не развита медицина. А ведь действительно, если припомнить – от ран умирали только рабы, на которых не тратили странное лекарство. Лишь для меня сделали исключение.

Возможно, тут ещё постарались те самые синие искорки, что я так неосмотрительно собирал ножом. Хотя мои мучения определённо того стоили. Как бы мне ни тяжело это было признавать.

Потому что среди вытянутых красных хребтов и каньонов на закачанной в меня карте нашлось небольшое светло-голубое пятнышко. Подозрительно округлой формы.