Читать книгу - "Знак Избранника - Мария Симонова"

Левый погасил сигарету.

— Некоторые не так давно уже ошиблись, пытаясь прогнозировать ее поведение…

— Но не я. Хочешь знать, каков был мой прогноз ее интимной беседы с герцогом? Девяносто процентов я давал за то, что Горячему не придется брать девчонку силой — да он никогда и не стал бы делать этого. Все мы любим свою работу и отдаемся ей без остатка, а у нее появилась такая редкостная возможность отдаться своему обожаемому средневековью в лице его лучшего представителя! Если бы к тому времени она уже не познакомилась с тобой, я поставил бы все сто процентов на то, что она поступит именно так…

— Довольно! — прервал Левый речь шефа. — Вы меня убедили. Удивляет только ваша откровенность именно теперь, когда она может разрушить в последний момент столь тщательно и долго взлелеянные планы. Вы таки сумели доказать мне необходимость отложить свидание с ней до моего возвращения.

С этими словами Левый встал и пошел к двери. Лош тут же покинул свое место в углу и направился вслед за рыцарем.

— Минутку! — остановил Левого почти на пороге, заставив его обернуться, спокойный голос начальника. — Ты даже не попрощался со мной, мальчик, а это не по-дружески. Но я не обижаюсь, потому что уверен, что расстаемся мы не надолго. Да, кстати, тебе не говорили, что Леди Акьютт Таникч вот уже четвертую неделю как врачует раны своих родственников в фамильном замке? Когда она узнала о состоянии их здоровья после столь успешного прикрытия ваших тылов, то внесла предложение отправиться туда еще разок, на неопределенный срок. Учитывая, что девушка в ближайшее время может оказаться в свите герцога, начальство пошло ей навстречу, и даже я не стал возражать: впервые у нас появилась реальная возможность заиметь своего человека в непосредственной близости к руководителю государства.

Пока шеф говорил, Левый вернулся к столу и остановился напротив Рока, оперевшись ладонями о край столешницы.

— Но Таникчи не отдадут ее Логанну, — возразил он, однако утверждение это больше напоминало вопрос.

— У Таникчей есть три выхода, — с готовностью продолжил Рок, удобно откидываясь в кресле. — Первый — выдать ее поскорее замуж, и тогда любые притязания властелина автоматически становятся незаконными. Но, зная герцога, мы рискуем утверждать, что очень скоро он нашел бы способ освободить ее от супруга, если бы леди пошла на такое замужество. Но она, что естественно, решительно протестует, ссылаясь на траур по вам, так безвременно погибшему в горах под обвалом. Тогда возникает второй вариант — монастырь, и пока глава семейства вроде бы отдавал Богу душу, остальные родственники уже всерьез вознамерились ее туда упечь. Но с тех пор, как папаша пошел на поправку, никто не смеет даже заикнуться об этом: ты же знаешь, что монастыри в стране имеются только мужские, и участь попавшей туда женщины незавидна — одиночная келья до конца дней. Отец уж скорее пойдет на третий вариант…

— Таникч не отдаст ее Логанну! Он ради этого уже поставил на карту благополучие семьи и сам едва не лишился жизни…

— Один раз поставил — и проиграл. Ставить второй раз семейное благополучие на битую уже карту Таникч не рискнет, да и клан едва ли поддержит его в таком начинании. Ты дважды сумел увезти леди, но поскольку не успел-таки жениться на ней, она принадлежит теперь герцогу по праву первой ночи. Откровенно говоря я не сомневаюсь, и руководство со мной в этом солидарно, что и отправка в монастырь закончилась бы для нее герцогской спальней. Как видишь, туда ведут все три ее Эйморкских дорожки. Не знаю, подумала ли она об этом, когда так самоотверженно бросилась на спасение родственников, но руководство только об этом и подумало, и только поэтому дало добро на ее повторную засылку.

— А вы не находите, Рок, что у нашего уважаемого руководства слегка едет крыша? — Левый был вне себя от ярости и не собирался этого скрывать. — Сначала они срывают меня с задания, и я увожу Риплайн от Логанна ценой его крови и крови многих других. А сейчас они уже готовы сами держать свечку, подложив ему девушку прямо под бок!

— Не передергивай, мальчик, — невозмутимо посоветовал Рок. — Ты был вызван, чтобы найти ее и уберечь от насилия. С заданием ты, до известной степени, справился, остальное не имеет к тебе никакого отношения. Можешь считать, что я рассказал тебе это просто по дружбе. И нахожу нелишним напомнить, что на сей раз речь не идет о насилии: если она не отказала герцогу в первый раз, с какой стати ей делать это теперь?

Левый невесело усмехнулся.

— Вы напрасно боялись потерять в моем мнении, Филлип, — неожиданно сообщил он. — Я уверен, что вы никогда не допустили бы отправки в пятый индекс девчонки, не объяснив ей предварительно по буквам, что именно ее там ожидает и не заручившись ее стопроцентным согласием, если бы не были уверены, что я отправлюсь туда за ней. Но ведь у вас наверняка имеется вариант и на случай моего отказа?

— Мне стыдно признаться, сынок, но другого варианта, кроме твоего вмешательства, не существует. Девушка неплохо соображает и сама напросилась на это. Но на случай твоего отказа у меня действительно есть дополнительная информация для тебя лично. При замке Таникч дежурил человек Логанна, и герцогу давно уже известно о возвращении леди Акьютт. До недавнего времени его задерживали в столице государственные дела, но около недели назад он куда-то сорвался, прихватив с собой большую часть своей регулярной гвардии. Если учитывать, что от столицы до владений Таникчей восемь-девять дней пути, то, даже препираясь сейчас со мной, ты уже рискуешь опоздать.

Левый оттолкнулся ладонями от стола и выпрямился.

— Вы правы, к чему терять время! Прощайте, Филлип! Вернее, до свидания, которое, я надеюсь, будет не скорым.

Он развернулся и вышел из кабинета, сопровождаемый верным Лошем по пятам.

— Не забудь переодеться и взять лошадей — ты должен появиться в замке обычным путем — через ворота! — успел дать последнее напутствие шеф, прежде, чем дверь за его подчиненным и мальчишкой закрылась. Оставшись в одиночестве, Филлип Рок откинулся в кресле и сжал руками подлокотники.

— Не подведи, девочка! Свяжи хоть на какое-то время! А там, глядишь, как он выразился, «будет уже поздно»! — тихо молился он.