Читать книгу - "Глубокий контакт - Андрей Астахов"

Ответ: Скажу коротко — у господ экологов бред. В течение двадцати лет были проведены сотни экспертиз, в том числе и независимыми организациями. Ответ однозначный; во-первых, комплексный биоактивный аэрозоль, известный как UZ, совершенно БЕЗОПАСЕН для земных организмов.

Во-вторых, это вещество не образует НИКАКИХ токсических соединений. Все, что говорится о существующей угрозе UZ — абсолютная чушь и паникерство…

(Из отчета пресс-конференции представителя МГКС во Всемирном центре информации, Стокгольм, 23.10.2188 г.)

На рассвете случилась вещь, удивительная для Аваллона — пошел дождь. Мы как раз выходили из развалин станции. Все произошло очень быстро; сначала небо за какие-нибудь несколько минут затянули бурые тучи, потом загремел гром, и начался дождь — самый обыкновенный, такой же, как на Земле. Но Апостол сразу начал нервничать. Он строго запретил снимать гермошлемы и раздал нам всем портативные инъекторы.

— Антидот, — объяснил он мне, — может пригодиться. Если почувствуешь тошноту и головокружение, сразу вколи его в бедро.

Я знаю наш дальнейший маршрут. От станции нужно пройти примерно восемь километров на северо-восток, до заброшенных шахт «Экстратеррарис майнинг». Этот отрезок пути мы пройдем частью по поверхности, частью по дну высохшего канала. Дальше мы должны продвигаться к развалинам биохимического завода. Апостол сказал, это самая опасная часть пути. Окрестности завода постоянно патрулируются. Кем — Апостол не уточнил. Но если нам повезет, и мы все-таки доберемся до завода, цель наша будет почти достигнута — до заброшенного города таинов останется всего четырнадцать километров по прямой. Я говорю «всего», как будто речь идет об увеселительной поездке, или туристическом походе. Я почти уверен, что Апостол собирается преодолеть эти четырнадцать километров по одному из двух возможных маршрутов — либо через подземный комплекс «Ренессанс Инджиниринг» в двадцати километрах к западу от нас, либо, что еще вероятнее — через старый космодром, расположенный южнее Города Солнца. Оба маршрута представляются мне очень опасными. Возможно, что каждый метр нам придется преодолевать с боем. Что до меня, я готов ко всему.

Утром я хотел поговорить с Апостолом об Анне. Убедить его, что девушке необходимо вернуться в Долину Бурь. Ей здесь не место — слишком опасно. Однако я почти уверен, что Апостол не станет меня слушать. То, что Анна присоединилась к нам, вовсе не случайно, и дело совсем не в ее капризе. Я понимаю это. Анна — очередная загадка, которую преподносит мне Аваллон. А загадок этих уже так много, что я отчаялся их разгадать. Пусть все идет, как идет. Если я останусь в живых, у меня будет время сопоставить концы с концами и найти ответы. Если же нет… Об этом я даже думать не хочу. Я должен выжить. Судьба не может быть ко мне так жестока.

Сейчас, когда мы тащимся гуськом по раскисшей от дождя почве на дне неглубокого канала, у меня вдруг возникла неплохая мысль. На первом же привале я обязательно поговорю с Апостолом. Не думаю, что он мне откажет. Но если все-таки он откажет, я попрошу Анну сделать это для меня.

* * *

— Что такое, дружище?

Апостол улыбался так искренне и открыто, что Северянин ощутил непонятную тоску.

— Хотел поговорить с тобой, Вадим, — произнес он. — Не знаю, правильно ли я выбрал время для такого разговора, но другого момента может и не быть.

— Что такое? — Апостол перестал улыбаться, в его глазах появилась озабоченность.

— Хочу попросить тебя. По-дружески. Если со мной что-нибудь случится, помоги моей жене. Найди для нее Панацею. Вот мнемокристалл, я записал тут адрес клиники, имя лечащего врача и… мое последнее письмо.

— Ты это серьезно? — Апостол даже не взглянул на мнемокристалл.

— Я похож на шутника? По-моему, такими вещами не шутят.

— Прости. Я другое имел в виду. Мне непонятно, почему у тебя такой настрой.

— Еще бы! — неожиданно для самого себя взорвался Северянин. — Откуда у меня такие мысли, ешкин кот! Мы же на Багамах, на белом пляже среди пальм и девочек в бикини! Оглянись вокруг, приятель — что ты видишь? Или ты еще не понял, куда и зачем мы пришли?

— Понял. Причем раньше тебя. Скажу больше — я знаю то, чего ты не можешь знать. Именно поэтому я говорю тебе: перестань паниковать. С таким настроением не стоит идти дальше. Лучше вернуться обратно.

— Нет, — Северянин покачал головой. — Я не могу вернуться. Мне нужна Панацея. Поэтому я и хочу, чтобы ты мне помог. Я не собираюсь подыхать в этой задолбанной пустыне, но всякое может случиться. Если случится, сделай то, ради чего я пришел сюда. Найди Панацею для моей жены.

— Ты сам ее найдешь, — Апостол легко хлопнул Северянина по плечу, ободряюще улыбнулся. — Я не сомневаюсь. Но чтобы ты не забивал себе голову пустяками, обещаю — я обязательно помогу твоей жене.

— Спасибо, — Северянин ощутил необыкновенное облегчение. — Я знал, что ты согласишься.

— Воздух! — крикнул Пудинг.

Метрах в тридцати по ходу движения в стене канала зияла глубокая ниша — все бросились туда, забились в нишу, вжимаясь в сухую красную глину. Потом появился вибрирующий рокот, приближающийся с каждой секундой. Со стен ниши посыпалась пыль, вибрация проникала даже сквозь бронекомбинезон. Геликоптер, догадался Северянин. Кто-то совершает патрульный облет Территории. Военные? Боевики Везалия?

Геликоптер сделал круг и полетел дальше, на юг. Рокот стих. Апостол выглянул из впадины первым, махнул рукой — мол, пошли.

— Легко отделались, — сказал Темный, когда отряд вышел на маршрут. — Эти парни частенько постреливают для профилактики.

— Боевики? — спросил Северянин, обращаясь ко всем сразу.

— Армейцы, мать их! — ответил Пудинг. — Никаких боевиков тут нет. Это все сказки для дураков. Думаю, они нас все-таки засекли. Наверняка на геликоптере были биосканеры.

— Хорошо, что русский с нами, — сказал Крис Жестянщик. — Он у нас вроде талисмана, ха! Пока он с нами, вояки стрелять не будут.

— Попридержи язык, Крис, — холодно ответил Апостол. — Не стоит попусту болтать.

— Ага, вы все его защищаете! — Жестянщик внезапно сбросил на землю свою поклажу и кина-ружье, замахал руками. Его голос в наушниках гермошлема звучал пронзительно и визгливо. — Вы же все знаете, кто он! Он шестерит на «Галактику», этот сукин сын! Его заслали к нам, чтобы он пробрался туда, куда эти молокососы не могут пройти уже восемьдесят лет, ха! Вы же прочитали его, как говеную книжонку, а теперь делаете вид, что он наш, что он свой! Думаете, вам за это выпишут чек на пол-ляма? Думаете, погладят по головке — мол, молодцы, мальчики, помогли нашему стукачу добраться до Пирамид? Держите карман шире! Нас поставят к стенке, а этот козел будет подавать патроны расстрельной команде, если еще сам не будет в нас стрелять. Ну что ты молчишь, Северянин? Скажи им, что я прав! Признайся, мать твою. Ты ведь сексот, человек «Галактики». Кишка тонка признаться?