Читать книгу - "Новая прошивка императора II - Николай Бутримовский"

Биметаллическая система была лишь чуть-чуть лучше, чем золотой стандарт — оставался большой риск терять драгоценные металлы из-за свободного вывоза монет. Но какие варианты у меня сейчас были? Россия не Англия с её схематозами в океанической торговле, и не САСШ с продуктивными серебряными рудниками и замкнутой на обе Америки экономикой… А с золотом, точнее с проблемой его потери из-за экспортно-импортных операций ещё древние римляне сталкивались. Хорошо быть богатым и здоровым, а как быть, если ты не очень?.. Идеально было бы ввести аналог Бреттон-Вудской системы, но сейчас это попросту невозможно… Как по внутренним, так и по внешним причинам, вот и придётся мудрить со ставками по вкладам и процентами по золотым и серебряным облигациям, привлекая инвестиции в страну…

А затем на доклад в овальный зал прибыл государственный канцлер Игнатьев…

— Господа, мы добились преимуществ на Босфоре, но можем потерять многое в иных международных отношениях. Изменилось ли что-то в этом вопросе за прошедшие две недели?

— Государь, — начал свой доклад канцлер. — Наша твёрдая позиция позволила с честью выдержать психологическое давление Англии. И хотя средиземноморская эскадра всё ещё проводит демонстрацию в виду Дарданелл, её силы в том районе сокращены. Войны не будет!

— Был в этом уверен, Алексей Павлович… — Довольно кивнул я.

Успех в разрешении ситуации с проливом случился не только благодаря действиям графа Игнатьева и доставшихся ему в наследство дипломатов. Мои агенты тоже постарались и всё-таки смогли провести в ряде влиятельных европейских газетах несколько публикаций на тему: «а нафига козе баян»… Это что-то хорошее про Россию там заказывать пока нам тяжело, а всякие пасквили на «недалёкого царя» эти подлецы печатают легко…

Первая статья вышла в The New York Times — некий Рауль Дюк корреспондировал из Стамбула о Босфорском пакте и последующем кризисе, а также излагал свои соображения о том, что занятое русскими место совершено негодно в военном отношении и, случись война, их просто скинут в море несметные азиатские орды султана османов. А уже затем её пересказали, добавив своих размышлений-измышлений в лондонской Financial Times. Не знаю, сыграли ли статьи, или англичане снова решили не рисковать с крейсерской войной, но скандал начал успокаиваться.

— И хочу отметить, что мы все хорошо потрудились, чтобы этот результат стал реальным — и дипломаты, и военные с моряками. Мне докладывают, что Ванновский там успел нарыть траншей и прочего — словно армию кротов привлёк. Подготовьте наградные списки, граф.

— Это самое малое, что мы сейчас можем сделать, государь. Но проблема с Англией остаётся.

— Я написал ряд писем английской королеве, маркизу Солсбери и императору Австро-Венгрии с заверениями в мирных намерениях России. Понятно, что они не восприняли их всерьёз, но это дипломатия императоров, и она также необходима, как и ваша служба. Алексей Павлович, предлагаю вам лично встретиться с графом Агенором Голуховским. Пригласите его в Россию и намекните на моё желание провести личные переговоры с Францем Иосифом. Дайте знать австриякам, что мы готовы обсудить идею нейтрального статуса Болгарии и Сербии.

— Но как же… — Игнатьев задохнулся от неожиданности. — Сербия — наш союзник! Обреновичи верны России! И вся наша политика ранее предполагала тесный союз.

— Который нам ничего, кроме проблем не даёт! Мои дед и отец, да и не только они, но и прадед, а до него и Екатерина сделали очень много для освобождения православных народов Балкан и как они нам за это отплатили? Россия потеряла сотни тысяч жизней, чтобы что? Румыния в сфере германского влияния, устье Дуная не наше и никогда не будет нашим, Болгария прямо сейчас предаёт нас, Грецией овладело безумие реванша, и, помните мои слова, — этот путь закончится браком с англичанкой!

— Лишь про сербов можно с натяжкой говорить, что они нам верны… Но и этими горячими головами больше проблем, чем пользы! Они также больны вредной и несвоевременной идеей создания своей маленькой великосербской империи — и хотят её строить, подчиняя окружающие народы, да ещё и за счёт России. А нам это зачем?

— Союзный долг перед славянами и православными, государь. — Хмуро сказал Игнатьев. — Кем мы будем, если предадим их? Станем теми же румынами?

— Подловили вы меня, Алексей Павлович! Как есть, подловили на слове. Но… Вы неверно оцениваете ситуацию. Вовремя исправить ошибки друга, пусть даже и применив силу — это не предать. В гимназиях у нас так и вовсе учеников секут розгами. А сербы, перед нами и австрияками те же ученики. Они опьянены свободой и хотят большего, но не понимают, что для этого им придётся разгромить Австро-Венгрию — конечно же сие невозможно! Но ведь они неизбежно втянут в это дело Россию, а затем и всю Европу. Сейчас Сербия — это фитиль будущей общеевропейской войны. И если такое случится, то они первые же и пострадают. Пока русские будут биться где-нибудь на Карпатах и в Мазурии — их растопчут.

— Государь, я не рассматривал такой сценарий. — Сказал Игнатьев. — Но обдумаю его. Мысль о том, что нам не позволят просто так хозяйничать на Балканах верная, мы уже обжигались на этом.

— Вот и я о том же… А вот статус нейтральных государств сулит им очень многое. В первую очередь это большие возможности в торговле! Балканские страны смогут построить мост между Западом, Востоком и Севером.

— Это будет сложно, нельзя так просто взять и изменить мнение целого общества, их национальный характер… В Сербии засилье радикалов и непопулярная династия!

— Да, но это их шанс не стать разменной монетой великих держав на следующую сотню лет… Мы немного отвлеклись. Намекните австриякам на этот новый подход к балканским делам. Даже если у нас и не получится, то выиграем время… А я пока напишу ещё одно письмо Солсбери и Францу Иосифу — для того, чтобы успокоить им нервы, я согласен на присутствие английского и австрийского стационеров в Анадолуфенери.

— Но как это возможно? — Старый империалист Игнатьев снова возмутился. — Это же обнуление всех наших стараний по изоляции Чёрного моря!

— Вовсе нет, мы вообще ничего не теряем, кроме видимости… В военном отношении одиночные корабли, которые к тому же будут стоять в будущей гавани, крайне уязвимы. Нам даже не нужно будет их расстреливать из орудий — хватит внезапного ночного абордажа. Стационеры, таким образом, потенциально становятся нашими