Читать книгу - "Милан. Том 2 - Arladaar"

Ты хорошо помнишь мои занятия. Я этому очень рад. Но вы упускаете из виду очень значительный факт, когда следуете моим советам. А именно, что танго действительно танец парный. И нужно время от времени танцевать его вживую. Для чего? А всё очень просто. Танго — это в первую очередь танец чувственный, танец про чувства. Он рассказывает о чувствах мужчины и женщины. И абстрактную галиматью здесь скатать никак не получится. Вы даже в теории не сможете изобразить это. Да, научиться движению танго можно, так же как и освоить страстное, прекрасное выражение лица, уносящее куда-то вдаль и много чего обещающее. Но вы должны чувствовать запах мужчины, а мужчина должен чувствовать запах женщины. Мужчина должен ощущать теплоту и нежность женских рук, мягкость и податливость её тела. А женщина должна чувствовать сильные, уверенные руки и твёрдое плечо, которое упирается в неё. Вот тогда, когда вы почувствуете это, вам откроется весь секрет танго.

— И всё это можно изобразить? — заинтересованно спросила Сашка.

— Можно, — согласился Железов. — Но только после того, как ты научишься танцевать танго с живым партнёром, а не тогда, когда твой партнёр только лёд и каток. Сейчас разбиваемся на пары. Смелова встаёт в пару с Самсоновым, Стольникова с Москвиным, Иванова с Терновым, Котова со мной, Хромова стоит в гордом одиночестве и во все глаза смотрит на сложившиеся дуэты.

К Людмиле подошёл Андрей Москвин, остановился перед ней и с лёгкой улыбкой посмотрел на неё сверху вниз. Люда смело посмотрела снизу вверх. Так и обменялись взглядами. Правда, ничего жгучего и похожего на танго в них не было. А нужно ли это жгучее в принципе?

— А теперь партнёр берёт правую кисть партнёрши в левую руку, чуть согнутую в локте, левая рука при этом лежит у партнёрши выше талии, чуть ниже лопаток, — сказал Железов и, встав в пару с Ксенией Котовой, показал, как должно быть. — Партнёрша доверяет правую кисть партнёру, а её левая рука при этом лежит на правом плече партнёра. Занимайте эту позицию.

Когда фигуристы заняли нужные позиции, Железов внимательно посмотрел на них и начал занятие…

…— Ну и что, помогло тебе это занятие с Самсоновым? — поинтересовалась Люда у Смелой, когда за обедом поглощала вожделенную яичницу с сосисками.

— Ты знаешь, трудно сказать… — задумалась Смелая и отложила вилку. — Ощущения, конечно, совсем другие, чем от чтения либретто. Когда я читала либретто на свою музыку, то офигела. Эта пьеса про такую прожжённую тётю, которая оторви да выбрось. Да и все главные герои такие же. И мне Брон сказал изображать сам танец. Знойные улицы Буэнос-Айреса, милонга, жаркие вечера в бедных кварталах, танцы на улице и всё такое. Это легко представить, и мне кажется, я вполне усвоила эту программу. Я уже как бы отошла от образа этой Марии. Но сегодня я как будто почувствовала настоящее танго, настоящий танец. Это был, конечно, не образ Марии. Но в тоже время это был и не образ Буэнос-Айреса. Это был просто парный танец с парнем. Я не думаю, что буду впечатления от него вставлять в программу. Но мне кажется, я больше буду чувствовать то, что танцевала раньше и даже лучше. Мне кажется, наоборот, я раньше переигрывала и лицом и телом. Танго вполне может быть спокойным танцем, никакой страсти, никакого разрыва аорты. Это может быть просто прекрасное времяпровождение. Да, и мужчина дарит уверенность, а не только страсть, вот это я усвоила от сегодняшнего урока. Ты знаешь… Железный — просто гений. А тебе как танцевалось с Москвиным?

— Да примерно то же почувствовала, о чём ты говоришь, — ответила Люда. — Я бы не сказала, что он на меня сильно повлиял. Я знаю только одно: танцоршей мне не быть. Я люблю свободу и самостоятельность…

— Железов сказал, придёт смотреть сегодня на мою произвольную программу, и на твою тоже, — напомнила Сашка. — Я сегодня, кстати, платье притащила, буду в нём кататься.

— Я тоже, — согласилась Люда. — Нужно опробовать платье в деле…

…Когда Люда в раздевалке надела своё платье для произвольной программы, девчонки с большим удивлением уставились на неё а потом подбежали, с интересом разглядывая его с близкого расстояния.

— Ни фига себе! — удивилась Ксюша Котова, трогая полосатую футболку за плечо. Потом она провела рукой по спине, коснулась подтяжек, шорт.

Общее мнение сложилось, что костюм у Арины Стольниковой на произвольную программу в этом сезоне просто гениальный, и никто никогда такого не надевал в обозримом прошлом.

— Вы только, пожалуйста, на телефоны не снимайте, — попросила Люда. — Все должны увидеть его на контрольных прокатах.

Девчонки ехидно усмехнулись, стараясь не смотреть на олимпийскую чемпионку. Ясное дело, втихаря будут снимать…

Когда Люда вошла на каток и сняла олимпийку для разминки, явив платье на свет божий, тренеры тоже очень удивились, увидев фигуристку в новом костюме. И даже подъехали поближе, чтобы внимательно рассмотреть его.

— Оригинально и свежо! — вынес вердикт Бронгауз. — Пожалуй что, стоит позвать Аделию Георгиевну.

Ну вот ещё… Придётся делать контрольный прокат при главном тренере спортивной школы! Впрочем, она всё равно рано или поздно увидела бы, так что сейчас или позже, не имело никакого значения.

Аделия Георгиевна пришла и встала у бортика, облокотившись об него и о чём-то негромко переговариваясь с другими тренерами. Все застыли в ожидании проката произвольной программы Людмилы! Даже одногруппники кататься все бросили и сбежались посмотреть!

— Аря, катаешь произвольную программу со всеми прыжками, элементами и вращениями, — сказал Бронгауз. — Всё делаешь на максимальные уровни, чисто и чётко. На старт!

Люда покатила к центру арены и заняла стартовую позу. Ноги на ширине плеч, руки сложены на груди, голова опущена влево. Девушка спит. Зазвучали начальные аккорды «Мегаполиса». Девушка проснулась!

Людмила быстро подняла голову, широко улыбнулась, правой рукой со сжатыми пальцами, сделала движение вверх, словно держа в руке воздушный шар, и тут же исполнила на месте два пируэта на левой ноге, отставив правую ногу в аттитюде в сторону и вверх. В этот раз пируэты получились с хорошей центровкой.

После этого Люда пробежала вперёд и влево на зубцах коньков, остановилась, опять сделала два таких же пируэта, остановилась, выгнулась влево и вверх, и двумя руками оттолкнула шары в небо, выгнувшись всем телом вперёд и подавшись верх. Выражение лица при этом было очень наивным и вдохновляющим. Замерев на пару секунд в этой позиции, Люда сделала отталкивающее движение перед лицом, словно разгоняя чары или тьму, а левая нога при этом была поднята в арабеске. После этого развела руки