Читать книгу - "Фантастика 2025-46 - Маркус Кас"

Военный министр лорд Милнер тут же заявил, что он лично позаботится, чтобы сухопутная и авиационная составляющая будущей экспедиции тоже были стопроцентно обеспечены. Ллойд Джордж, в свою очередь, сказал, что сам переговорит с главой МИ-6 и потребует от него активизировать британскую агентуру в России, чтобы образовать новую разведывательную сеть взамен разгромленной.

При этом лорд Милнер вспомнил про Сиднея Рейли – опытного разведчика, уже успевшего с успехом поработать в России во время Русско-японской войны и после нее. Он должен был отправиться в Мурманск вместе с британской эскадрой, а оттуда уже самостоятельно прибыть в Петроград. Одной из целей миссии мистера Рейли должна была стать подготовка убийства царской семьи, для того чтобы обвинить в этом злодеянии большевиков и Сталина лично.

– Джентльмены, – завершил совещание Ллойд Джордж, – я хочу напомнить вам, что мир или даже перемирие между Россией и Германией представляют огромную опасность для нашей империи. Эту опасность надо устранить любыми средствами! Я подчеркиваю – любыми! Прошу исходить из этого во всех своих дальнейших действиях… И да поможет нам Всевышний!

1 ноября (19 октября) 1917 года, 8:15 Восточный фронт, 8-я германская армия, Рига

Ровно в семь тридцать утра, действуя строго по плану, германская артиллерия открыла огонь химическими снарядами по русским позициям в полосе Хинцберг, Лембург, Сунцель, занимаемой 2-м Сибирским стрелковым корпусом. Уже через полчаса на КП 8-й германской армии, вынесенный по случаю наступления в городишко Рекстинь, стали поступать первые сведения об отступлении русских частей со своих позиций. Иногда это отступление переходило в паническое бегство. Первую часть плана можно было считать выполненной, и генерал Гутьер, приказав артиллерии перенести огонь на фланги полосы прорыва, двинул вперед севернее Лембурга 14-ю Баварскую и 19-ю резервную дивизии, усиленные прибывшими в последние дни подкреплениями. Вторая гвардейская дивизия пока оставалась в резерве. Передовые штурмовые отряды немецких войск, почти не встречая сопротивления, преодолели обе полосы русской обороны и быстро продвигались в направлении Ратниек – Венден.

Первая ложка дегтя в немецкий мед пролилась тогда, когда командир германского бронепоезда, которому было приказано продвигаться в направлении станции Венден, сообщил, что прямо за линией фронта железнодорожные пути перед ним до самого горизонта забиты большим количеством теплушек и платформ. Немецкие генералы стали ломать голову, пытаясь решить неразрешимую задачу: если приказать сбрасывать эти вагоны под откос, то тогда на чем потом везти войска к Петрограду. А если растаскивать вагонный завал, то это займет не один день, и на планах стремительного рывка к Петрограду можно поставить жирный крест.

Но это уже не имело никакого значения, поскольку истекали последние минуты игры в одни ворота. Фельдмаршал Гинденбург еще на все лады проклинал коварных восточных варваров, а от трамплина «Адмирала Кузнецова» по его и Людендорфа душу уже оторвался первый груженный бомбами Су-33. Выявить армейский командный пункт противника – профильная задача для самолета-разведчика, а незнание немецкими штабистами даже основ маскировки основных и выносных командных пунктов сделало их легкой добычей. Свой первый удар в этой битве адмирал Ларионов наносил по штабам. Змее нужно было отрубить голову. А потому тройка истребителей-бомбардировщиков сбросит на выявленную цель ковер из двадцати четырех бомб ОДАБ-500. Всех в прах и пыль!

Еще раньше отдельная вертолетная эскадрилья вылетела в район станции Венден, куда вместе с тыловым имуществом бригады Красной гвардии были доставлены запасы топлива и боеприпасов с переведенного в Петроград транспорта «Колхида». Технический персонал эскадрильи был доставлен к новому месту базирования на борту десантных вертолетов Ка-29 вместе с двумя взводами роты СПН ГРУ, которые на тот момент все еще оставались на борту «Адмирала Кузнецова».

В районе той же станции закончили развертывание дивизион самоходок «Мста-С» и дивизион РСЗО «Тайфун». Два закончивших разгрузку и развертывание батальона Красной гвардии под общим командованием капитана Рагуленко были посажены на грузовики «Фиат» и «Рено» и, в сопровождении штатной бронетехники, танковой роты, батареи самоходных гаубиц «Нона-С» и батареи ТОС-1М «Солнцепек», двинулись по шоссе в направлении Риги навстречу передовым частям баварцев.

Сводной механизированной группе была поставлена следующая задача: встречным ударом остановить противника, уже свернувшего войска в маршевые колонны, отвлечь его внимание на себя и заставить атаковать подготовленную оборону. А потом, после исчерпания его наступательного порыва, перейти в наступление и обратить в бегство. Еще одна батарея легких самоходок и механизированное ядро третьего батальона Красной гвардии были приданы кавалерийской группе генерал-лейтенанта Романова. Частям под его общим командованием была поставлена следующая задача: обойти правый фланг наступающего на Венден противника, смять на марше его резервы и внезапным ударом захватить германские переправы под Иксюлем, тем самым поставив ядро 8-й германской армии под угрозу полного окружения. Остальные силы были оставлены в резерве у станции Венден. Стволы гаубиц и направляющие РСЗО на огневых позициях задрались высоко вверх, все было готово к открытию огня.

1 ноября (19 октября) 1917 года, 8:25 Лифляндская губерния, станция Венден

Генерал-лейтенант барон Густав Карлович Маннергейм

Едва только загрохотали германские пушки, сразу стало ясно – началось. Пока я быстро одевался, его императорское высочество уже успел вернуться из штаба. Старые планы оставались в силе – мы пойдем в обход. Пристегнув к портупее шашку и затянув ремни, я наконец снова почувствовал себя боевым офицером.

На улице с низкого серого неба моросил мелкий осенний дождик, казаки и текинцы седлали фыркающих лошадей, звякала сбруя, где-то вдали грохотала канонада германцев. Мне подвели коня – толстого флегматичного пегого жеребца по кличке Черчилль. Если мне память не изменяет, именно так звали бывшего Первого лорда Адмиралтейства, оскандалившегося во время Дарданельской операции.

Одним движением я взлетел в седло. В ответ на это Черчилль только фыркнул и повел головой. Непонятно, за что так оскорбили это вполне приятное в общении и послушное животное, назвав именем бешеного британского лорда. Немного освоившись с жеребцом, я с высоты седла огляделся по сторонам.

Полевой лагерь, сам собой возникший вокруг места высадки, быстро пришел в движение. На лугу техники снимали брезентовые чехлы с боевых стальных стрекоз из будущего. Они прилетели сюда вчера вечером, когда уже было темно, и сейчас я мог уже разглядеть их во всех подробностях.

Это оружие с ужасающим эффектом было использовано в деле при Эзеле, а потом целый месяц терроризировало германские тылы. Сейчас снующие среди аппаратов техники заливали в их баки керосин и вкладывали в круглые штуки, висящие у них по бокам, длинные тонкие снаряды, на глаз калибра три дюйма.

С другой стороны лагеря, по шоссе в сторону Риги, в реве двигателей и