Читать книгу - "Слесарь. Книга 1-2 - Иннокентий Белов"

Еще я получил копье и мешок с продуктами на грудь, головной убор из мелких прутьев от солнца и для защиты этой части тела. В таком виде я весьма неплохо защищен, но слишком неуклюж, чтобы с кем-то всерьез воевать.

Караван вышел со стоянки, щитами закрыли вход, после чего мы все подошли к маленькому кладбищу. Вчера днем уделили мало времени прощанию с погибшими, оказалось много необходимых дел нужно закончить, но сейчас никто уже не спешит. Сняв поклажу, мы стоим около могил и молча ждем, пока все желающие скажут все, что можно хорошего о людях, нашедших последний приют в этих на редкость пустынных местах.

Альс с грустью отметил, что это — самые первые похороненные здесь Охотники, хотя у других стоянок давно есть свои личные кладбища. На этой, очень важной для Гильдии стоянке, охотились обычно самые сильные, опытные Мастера и Охотники. Потерь у них раньше не имелось, а всех раненых удавалось довести до Сторожки.

— Интересно, от чего раненых? — подумалось мне. — От Кортов, что ли?

Учитывая довольно высокую смертность уже при мне, даже странно, что не имелось погибших до этого времени.

Хотя сколько лет тут вообще охотятся — для меня темный лес.

Он назвал Тонса по имени и фамилии, рассказал, каким тот был Мастером, надежным и спокойным, как скала. Вспомнил про жену и детей, погибших в те страшные времена.

Про то, как он по земле вывел почти всех, кого встретил на Дороге Горя, спас и вывел за Смертные горы.

Как спас своим умением тех, кто оказался с ним рядом и кого можно было спасти в первую ледяную зиму.

Как подавил панику и разобрался жестко с теми, кто потерял совесть и человека в себе окончательно.

Я слушаю очень внимательно, не поднимая глаз от могил, чтобы никто не понял, как я потрясен.

Какие Дорога Горя, Ледяная Зима, Смертные Горы? Почему они погибли: замерзли или оказались убиты?

Множество вопросов требует на них обстоятельных ответов, но я не поднимаю глаза и стою молча, не выдавая своего сильного потрясения.

Альс перешел ко второму Охотнику, Ученику Охотника Карну Олсеру.

Тут таких героических слов не нашлось. Вспомнили, что он работал на Гильдию восемь лет, его семья теперь живет около Астора — Гильдия их не оставит в беде.

Да, Карн оказался ничем особо не примечательным Охотником.

Потом все бросили по крупному камню на могилы каждого из Охотников.

Я, как отомстивший за обоих сразу, бросал свои камни первым. Потом уже Альс и остальные по старшинству. Я даже успел почувствовать легкую зависть в глазах бросавших в конце Носильщиков.

Вообще сама тема мщения и отмщения очень популярна среди этих людей, даже образно служит цементирующей основой общества и порядка в нем.

— За каждое деяние должна оказаться выдана соответствующая плата!

Так сказал Альс, и все молча кивнули, соглашаясь с его словами.

Присутствующие негромко что-то прочитали про себя, я тоже прошептал «Отче наш» — одну из двух знакомых молитв — и заметил ненароком, что Понс сбоку теперь явно прислушивается к моему бормотанию.

Значит, ему все же Старшие поручили постоянно приглядывать за мной и все подмечать. Понс, кстати, почувствовал мое внимание и сразу же отошел за соседа. Он тоже достаточно чувствительный, как и я сам получается.

Такие дела, брат, к тебе присматриваются и ничего с этим не поделаешь. Остается только молча терпеть и делать добросовестно свое дело, больше мне ничего другого не светит пока в новой жизни. Но я очень рад тому, что шагаю в одном строю с Охотниками, принят в их сплоченный коллектив, иду куда-то и уже не один в новом для меня мире.

Это чувство меня согреет, когда придется проявить свою храбрость и ответственность с риском для моей жизни.

На могилы положили два куска расколотого ствола, более ровной стороной наружу, на каждом вырезана ножом и забита синей краской надпись с полным именем, годами жизни и смерти погибших Охотников.

Это я понял, внимательно разглядывая знаки на могильных чурбаках, цифры и буквы, которые я не изучал с Тонсом и совсем не знаю. Такими их сделали здесь, в походных условиях, еще эти надгробия утопили в мягкую землю так, что поверхность дерева немного возвышается над уровнем земли.

Практично сделано, если и занесет неминуемо землей, всегда можно расчистить и прочитать, кто тут лежит. Краска выцветет, но новые обитатели стоянки будут ухаживать за кладбищем и подновлять надписи через год, когда снова придут сюда охотиться.

Пока стояли, прощаясь, я опять задумался о превратностях судьбы. Положение мое из почти безнадежного превратилось в почти стабильное. Гильдия в лице Старшего Мастера Альса приняла меня на работу. Остаются еще проблемы, но они никак не касаются ближайшего времени.

Ибо, как тут относятся к выходящим из Храма иномирянам, я пока не знаю и узнавать вообще не спешу.

Долго еще мне придется скрывать свои мысли, даже самые простые для моего мира знания и умения. Хотя бы умение умножать и делить в столбик любые цифры, ремонтировать подвеску современных авто и делать легкий ремонт двигателей. До этого времени тут еще лет четыреста-пятьсот планомерного развития, я могу очень ускорить технический процесс, если выживу.

Только тогда гораздо больше шансов просто умереть, как только я вызову хотя бы какие-то подозрения в своей иномирянской сущности. Что слишком много чего знаю и понимаю.

Караван двинулся дальше после прощания и, вытянувшись цепочкой, мы идем вперед. Светило освещает наши спины, тени, пока еще очень длинные, бегут впереди нас, собачонки скачут вокруг.

Я шагаю в середине, за мной через одного идет Понс, я даже чувствую его пристальный взгляд на спине. Через полчаса я уже не обращаю ни на что внимания, кроме неровной почвы под ногами. Хорошо, что копье реально помогает удерживать равновесие, я постоянно использую его, как посох. Остальные Охотники идут очень легко, а мне приходится стараться, чтобы не отстать от них.

Вообще выносливость всегда являлась одной из моих козырных способностей, но возраст и многолетнее отсутствие нужды ходить в быстром темпе на десятки километров с серьезным грузом за спиной делают меня теперь явным аутсайдером.

Конечно, охотясь с Тонсом, я увеличил физические кондиции, только сейчас мне все равно приходится довольно туго. Когда через пару часов скомандовали привал, я оказался весь мокрый, но зато неподдельно счастливый от прозвучавшей команды.

Оказывается, что мы остановились не просто отдохнуть, а заодно еще и понаблюдать вокруг. Плоская площадка на краю уходящей вниз огромной