Читать книгу - "Т-Модус - Джордж К. Форс"

осталось неповреждённых порталов. Да… Иногда специально, а иногда и случайно, но мы с Джурой атаковали и порталы. И вот, в радиусе сорока метров от нас больше не осталось ни одного работающего портала, и ни один враг не смел приближаться.

Я упирался сжатыми кулаками в колени, продолжая держать в правой руке меч. Я дышал часто и с жадностью впитывал воздух, ощущая, как всё тело болит и сводит судорогами. Я никогда в жизни так не уставал, и мне казалось, что это сражение длится дольше всей моей предыдущей жизни. А затем я просто сел, рядом с телом пребывавшего без сознания архимага. Джуро явно потратил свой запас манны, или менты, чёрт поймет эти магические термины…

Секунды сливались в минуты, минуты растягивались, словно жидкая карамель, а меня так больше никто и не трогал. Вокруг было мокро и жутко воняло гарью и кровью. Небо, всё ещё красное, уже стало привычным, словно всегда таким и было. Шум сражений, вопли и крики, стенания и рычания — всё это словно отдалялось. Казалось, что битвы, если они вправду ещё продолжаются, сместились к северу, ближе к центральному порталу Мидгарда.

А затем моему взору предстал тот самый первый портал, который взрос на моих глазах вначале сражения. Он долгое время был серым, неактивным, и вот, вдруг, снова окрасился фиолетовым цветом. Из марева телепорта показались две руки, которые схватились за стенки портала, словно за поручни. Обе руки были красными, с обсидианово-чёрными когтями вместо ногтей. С маленькими бугорками косточек на запястьях и мелкими рогами на локтях. Демон вылазил медленно и важно. То, что это был демон, на этот раз я не сомневался. Ведь он был полностью красным…

Правда, тело демона буквально усеяли чёрные костяные наросты и шипы, рожки и пластины. На голове у него прямо изо лба выходила толстая костяная пластина, которая переходила в два рога, торчащих не вверх, а назад.

Одежды на демоне почти не было, и, как и у очерненных, его тело покрывала лишь набедренная повязка, да через плечо был переброшен длинный ремень сумки, покоившейся на бедре сбоку.

Демон принюхался, морщась и обнажая острые зубы. Ростом он был метра под два, но ссутулился и почему-то показался мне старым.

"Это марен — демон разведчик. Самый слабый из братии демонов. Настолько слабый, что даже подвержен старению"

— А обычные демоны не стареют?

"Нет. Они же бессмертные."

— Марв, где ты был? Я звал тебя и Мирааля, даже голос охрип, слышишь?

"Я всё это время был тут. Но молчал, чтобы сохранить твои силы. А Мирааль… Он старался прийти, но не мог"

— Почему?

"Твоя вера в него ослабла"

— Что? — Я аж поперхнулся от такой несправедливости, чем привлек внимание демона-разведчика или демона-марена, как назвал его Марв. Он уставился на меня своими вполне человеческими глазками.

"Ты стал больше верить в себя, Реул. Ты видел много чудес и стал верить в командира Вириана и в своих друзей. Но твоя вера в Мирааля ослабла"

— Как моя вера в Мирааля могла ослабнуть, если я знаю, что он есть? Лично его видел!

Демон-марен не двигался, продолжая пялиться на меня. Он напрягся, а его рука замерла возле сумки, словно он хотел выхватить оттуда пистолет. Но мне почему-то было всё равно до этого демона. В душе горела обида на Марва и Мирааля.

"Послушай, Реул. Я говорю не просто о вере в то, что Мирааль существует. Но ты перестал видеть в нём могучего союзника, и ты сомневаешься в его величии. Это и значит, что твоя вера ослабла.."

— Я знаю, что он могущественный! — Перебил я Марва.

"Знания и вера противоположны, мой юный друг. Перестань думать, что понимаешь могущество Мирааля и можешь его оценить, откажись от ожиданий. Просто снова начни верить в то, что он всемогущ. Чем сильнее твоя вера в него, чем больше ты веришь в его величие, тем сильнее он сможет помочь тебе. Сейчас же твоя вера так слаба, что он не может даже воплотиться в твоём теле"

— Глупости! — я почему-то взревел, напугав демона-марена и заставив того отскочить. Возле него вдруг появилось несколько очернённых, которым он пальцем показывал на меня и что-то говорил. Похоже, что они выскочили из темного переулка, который я со своей позиции плохо видел. Я внимательно следил за всеми, пытаясь предугадать их дальнейшие действия.

Глава 40. Ночь Демонов

Марв замолчал и на мои вопросы больше не отвечал. Я почувствовал, что достаточно отдохнул, и хотя тело по-прежнему ныло от усталости, решил подняться. Я огляделся. Казалось, что место, где я нахожусь, самое безопасное. Что мне теперь делать? Бежать некуда, да и Джуро с его мощной комплекцией я далеко не унесу.

Поверить в Мирааля… Отказаться от ожиданий и оценивания, просто верить. Это звучало глупо и противоречило само себе. Если я знаю, что он силён, что он может взмахом меча убить и Джарена и сотню врагов, то значит я верю в его всемогущество… А потом до меня вдруг дошло… Если я оцениваю Мирааля, значит создаю рамки для его могущества, ограничиваю его этими рамками. Это как посадить маленькое дерево внутрь маленькой железной коробки. А ведь и вправду, откуда мне знать предел мощи такого сильного старшего бога, как Мирааль? Когда это я решил, что могу понять и оценить его могущество? Когда я посчитал, что имею право ожидать от него чего-то?

Дерево растёт тогда и только тогда, когда его ничем не ограничивают, когда на него льётся свет. Дерево может вырасти большим или маленьким, кривым или прямым — это и значит верить в дерево. Если же я ставлю дереву рамки, считая что оно вырастит именно таким, каким я знаю, что оно должно вырасти… То это уже не вера в дерево, а вера лишь в свои собственные знания…

Часть меня противилась и вопила о глупости подобных мыслей, но другая, более мудрая часть, понимала, что это верный путь. "Вера это отсутствие оценок и ожиданий" повторял я про себя, пытаясь осознать сказанное. Ведь с людьми тоже так — когда мы многого от них ждём или оцениваем каждое их действие, то загоняем их в рамки, мешаем им расти и развиваться. Откуда нам знать, каким хочет и может вырасти человек? Разве можно, увидев трёхлетнего ребёнка, сразу сказать, что в сорок лет он будет жутким тираном или гениальным режиссером, могучим атлетом или потрясающим певцом? Нет! Как многого бы мы не ждали от него,