Читать книгу - "Школа дорог и мостов - Тамара Витальевна Михеева"

– Я не понимаю.

Алехин вздохнул, глянул на Сашу, потом снова на Этьена.

– Не могу знать наверняка, ведь я, в отличие от вас, ни разу не держал книгу истин в руках, но я много думал об этой книге и все спрашивал себя: почему же ее еще называют книга-судьба? И, мне кажется, я знаю почему.

Он вдруг встал и заходил по комнате, заговорил горячо, будто с ним кто-то спорил.

– Ведь что такое истина? Единственно, абсолютно, бесконечно верная информация. Истина может быть только одна, ее нельзя оспорить, а все, что не истина, – ложь. Дважды два – четыре. Это истина. Оспорить это невозможно. Тогда в книге истин должны быть записаны исключительно вот такие изречения, причем… ну, не знаю, много ли наберется таких вот истин, если они не про цифры и формулы? Слова изменчивы и текучи, и каждый понимает их по-своему. Я вообще не знаю, можно ли выразить истину словами. И при чем тут судьба? Почему истина и судьба идут рука об руку, когда мы говорим об этой книге? Вы рассказывали, что в ней пустые страницы, но иногда на них появляются будто бы подсказки?

Гаррэт завороженно кивнул.

– И эти подсказки… разве они казались вам истинными? Если исходить из мысли, что это нечто неоспоримое для всех?

– Нет, конечно, нет, даже тогда они казались мне фальшивкой, издевательством…

– Но при этом они были вашей судьбой!

– Я не знаю.

– И вот я подумал, – почти не слушал старика Алехин, – что, может быть, все дело в этой пропасти? Истина, конечно, существует, но как ее отразить, как выразить ее в словах, если даже одна и та же история, рассказанная разными людьми, будет выглядеть как абсолютно разные истории. Как ты думаешь? – вдруг развернулся он к Саше.

– А… ну… я не знаю, – выдохнула Саша.

– Подумай. Порассуждай.

– Ну… хм-г…Судьба – это же что-то… ну, очень субъективное, да? То есть когда мы говорим «судьба такая», мы же можем иметь в виду что угодно? Кто-то стал сиротой – судьба такая, кто-то родился неотразимым красавцем – судьба такая. Поскользнулся, упал, гипс – судьба такая. Я вот кошку не могу завести, аллергия, – судьба такая… То есть это что-то очень про восприятие человеком себя и других, да?

Алехин кивнул.

– А истина, вы сами только что сказали, она одна для всех, она никак от человека не зависит, и, как ни бейся, дважды два – четыре. И тут ничего не изменить. Но многие же верят, что и судьбу не изменить? Что кто-то там уже все за нас решил, всемогущий такой, и мы только идем по этому пути. И для этих людей судьба так же неизменима, как истина, и не зависит от желания человека.

– Ого, – сказал Гаррэт, и Саша смутилась. Она сама не понимала, несет какой-то бред или нащупала что-то важное.

– Я не знаю, – сдалась она.

– Но твое рассуждение интересно, – задумчиво сказал Алехин. – Про неизменность истины и судьбы.

– А зачем нам искать эту книгу? – спросила Саша. – Для чего?

Алехин глянул на Гаррэта, будто предоставляя ему слово.

– Я… – Гаррэт закашлял. – Простите. Понимаешь, Сашенька, я потерял одного человека, людей… я потерял любимую жену и сына. Не в том смысле, что они умерли, а потому что я их бросил, пытаясь разгадать, как устроен мир, в котором я живу, в попытках найти его создателя. Книга истин вела меня, давала подсказки, а потом… хм-г… в общем, вы, конечно, правы, – он посмотрел на Алехина. – Я не умел ею пользоваться, я ее боялся. И однажды я оставил ее в доме жены и сына. И с тех пор не могу их отыскать, они как будто растворились. И это моя, моя вина, вместе с книгой я передал им проклятье! Звучит невероятно и даже как-то сказочно, но я не могу найти никакого другого объяснения, ведь их нет, их нигде нет! Я не должен был им ее оставлять, я проявил слабость, я…

Он спрятал лицо в ладони. Саше стало его мучительно жалко.

– Мы найдем их, – выпалила она. – Я отыщу эту книгу в Риле, и мы как-нибудь вызволим их… только я не знаю как.

И она посмотрела на Алехина. Но он смотрел на Гаррэта.

– Почему вы думаете, что книга в Риле? – спросил он. – Ведь вы говорили, что Элоис с мальчиком, скорее всего, вернулась в Рионелу.

– Я думаю, что они вернулись в Рионелу, потому что куда же им еще идти? Ведь у нее никого не было, кроме тетки, которая жила в Рионеле. Но книга истин ведь не одна. Их несколько, они связаны между собой. И я знаю, что одна из них хранится в Риле, я слышал об этом много раз, когда мальчишкой жил там.

Они все надолго замолчали. Потом Алехин сказал:

– Этьен, мы вас сейчас оставим, у Саши еще уроки. Спасибо за разговор.

Гаррэт кивнул, и Алехин поднялся, Саша следом. У двери она оглянулась. Гаррэт смотрел в окно странно остановившимся взглядом. Глубокая тоска пронизывала всю его фигуру.

– Почему он сам туда не пойдет, не найдет своих, если так страдает? – спросила Саша Алехина в коридоре.

– Он не может.

– Да? А выглядит довольно бодро. Ну, он старый, конечно, но не умирающий же. Ой, у него какая-то страшная болезнь, да? Ему осталось совсем чуть-чуть, и перед смертью он хочет попрощаться с любимой женщиной и сыном…

Алехин расхохотался, но, увидев Сашино лицо, спохватился.

– Прости. Прости, Яна ведь говорила, что у тебя все в порядке с воображением и ты хорошо додумываешь, если чего-то не знаешь или не понимаешь. Надо бы тебе попробовать сменить мастерскую, Саша, следопыты обычно допытываются до сути, а не придумывают.

– Вот я и допытываюсь, – буркнула Саша, глубоко задетая. – Почему Гаррэт сам не может найти Элоис? И как он вообще тут оказался?

Алехин вздохнул.

– Сложный вопрос. Точнее, я могу ответить, но не уверен, что это правильный ответ, это просто мое предположение. Он не может пойти сам, потому что тот мир не пускает его обратно. Не знаю, в чем тут дело, но думаю, что в книге. Думаю, что срабатывает какой-то неизвестный нам закон мироздания: если тебе в руки попал такой мощный волшебный предмет, как книга истин, то ты должен научиться с ним взаимодействовать. Это вопрос про ответственность, наверное. И если ты от него отказываешься…

– Вы что-то похожее говорили мне про талант, – вспомнила Саша. – Ну, когда мы только познакомились.

– Да, в самом деле… В общем, в тот момент, когда он отказался от своей книги истин, двери для него закрылись. Так я думаю, но точно не