Читать книгу - "Слезы Эйдена. Часть 2 - Денис Владимиров"

моих и глоковских глаз, я не заметил ни одной зеленой травины, ничего живого — даже насекомых.

Не знаю, может воображение разыгралось, но здесь все пропиталось злом и болью. Казалось, на грани слышимости кричали и стонали миллионы жертв. Атмосфера давила. Да, гораздо меньше, чем в сумеречную ночь на землях Хаоса или в средоточии сил Бездны, но нечто похожее ощущалось. Скорее всего, помимо трудностей с переходом сюда из других миров, именно в таких эманациях крылся ответ на вопрос: почему добрые мародеры не разграбили город и не оставили камня на камне от него? Почитатели же Ригмара, может, дискомфорта не испытывали, но они последние в списке, кто осмелился бы бесчинствовать в главном храме их божества.

Отметил, что Оринус предельно точно моделировал окружающее пространство во время тренировок, даже расстояния между объектами сходились до миллиметров.

Оруст работал, соотносил.

Глок согласно всем программам и установкам, едва я появился на вершине рядом с постаментом, совершил мгновенный круговой облет территории. Затем медленный, спускаясь ниже. Я вычленял прячущуюся паству. Большая их часть находилась по всем признакам ниже, меньшая на одном со мной уровне, укрываясь в сооружениях, напоминавших жилища из снега северных земных народов и расположенных по краю яруса перед высокими пандусами. Купол каждого венчала статуя Проклятого.

Кощей, при всей его силе, способностью видеть искажения не обладал. У мертвого же колдуна задача не просто убить всех вокруг, но по возможности оставить несколько свидетелей подвига. Конечно, при идеальных условиях или близких к ним. И если не окажется радикальным монстром враг, целью которого являлось обретение меча Демморунга.

— Можно я заберу их силу? Выпью? — задал тогда вопрос архилич.

— Если они затем смогут вернуться обратно, откуда явились, и говорить, то обязательно выпей.

Мара тоже молодец, переместила меня к ступеням перед пьедесталом, не пришлось топтать ноги. Я пока не уходил в невидимость, а проявил штандарт в реальности, во вторую руку взял жезл Антонио де Тисса. Используя символ Дома, как посох, неспешно и величественно стал подниматься. Отмечал десятки и сотни различных облучений от сканирующих заклинаний, прилетавших даже с яруса, расположенного ниже на три. Их фиксировало «Восприятие Арракса» Не знаю, или это беспечность, или же наплевательское отношение к маскировке, но местоположения врагов именно они обозначали дополнительно и предельно точно. Стоило ли тогда так тщательно прикрываться? С другой стороны, количество противников и их силу я до сих пор не определил.

Оруст работал в связке уже с моими сканирующими артефактами и способностями, а также с Глоком. Собирал данные. Отмечал их на имеющейся карте, которую тоже дополнял.

Тишина звенящая.

Лишь моя мерная тяжелая поступь. Специально чеканил шаги.

Уверен, наблюдатели затаили дыхание и следили за каждым жестом.

Я невозмутимо приближался к цели.

Смердящее четырехметровое тело Проклятого нашло упокоение в месте своей силы, где раньше находился изначальный алтарь или первоалтарь божества. Вокруг в творческом беспорядке валялись красные полупрозрачные обломки и глыбы — остатки кровавого ромба, разрушенного Верховным. Как и чем он убил конкурента реальные свидетели событий умалчивали, а мифы и легенды, даже в полученных информационных пакетах, расходились радикально. Но сейчас я видел перед собой, как и на тренировках в чертогах Оринуса, словно уснувшую абсолютно целую гадину темно-коричневого цвета.

Очередная антропоморфная тварь. Голову можно было с натяжкой назвать козлиной. Конечно, если домашней или дикой скотине вытянуть челюсти, снабдить их рядами волчьих зубов, то подходило идеально. Открытые ноздри на верхней передней части морды демонстрировали пучки седых волос. Имелась в наличии и характерная борода на подбородке. Рога все же больше напоминали бараньи, нежели иные. Они выходили из лобных долей, оборачивались вокруг треугольных ушей и смотрели под углом вверх острыми полуметровыми концами. Глаза маленькие. Закрытые веки без ресниц. Ирокез на лысой макушке. Визуально не определишь, то ли это волосы, обработанные древними парикмахерами или магией, то ли природные образования, типа гребня, лишь похожего на земную прическу панков.

Кожа грубая, чешуйчатая

Две шестипалые мускулистые руки, каждый палец заканчивался острым звериным когтем, две ноги им под стать. Набедренная повязка явно из дорогой ткани с причудливой вышивкой удерживалась широким вычурным поясом. Обнаженный атлетический гипертрофированный торс — очень тонкая талия и слишком широкие плечи, как у Оринуса. Грудь закрывали огромные костяные пластины, а меньшего размера живот. На спине уродливый горб, являвшийся основанием для шести пятиметровых щупалец, четыре из которых заканчивались иззубренными острейшими клинками около семидесяти сантиметров длиной и шириной в ладонь (два отсутствовали, явно вырванные неким вандалом с корнем, похоже, именно они и пошли на мой меч). Нижняя пара с присосками, как у осьминогов.

Не знаю, сколько точно провалялся здесь божок (история умалчивала), чей запах заставил сразу же материализовать шлем и перейти на закрытый цикл дыхания, но выглядел он практически нетронутым тленом. Впрочем, и специфическая вонь могла быть обычным его звериным смрадом, а не признаком гнили. И смотрелся поверженный, ровно таким же, как и при жизни в моих базах.

В пяти шагах от Проклятого я остановился, воткнул штандарт в каменную плиту. В предвкушении разгорелись глаза дракона и черепа.

Воздел над собой жезл Антонио де Тисса и активировал его мысленной командой.

Процедура отработана не раз и не два.

И тут же, ожидаемо, все затопило собой сияние, которое словно собираясь со всех сторон превратилось в пылающую желто-белым светом антропоморфную чуть размытую тень с крыльями.

Она взмыла высоко вверх, а я заговорил, усиливая запредельно голос. Для наблюдателей и главного свидетеля — крови, чтобы те же мертвецы и разумные под моей рукой затем захлебывались от восторга и собственного величия. Служа мне, оно автоматически передавалось и им.

— Восстань, подлая тварь! Ибо твоя паства прогневала меня! Твой брат, такой же низший — Раонос не хочет преклонять передо мной колени, дабы принять мою непреклонную волю. Другие тоже не спешат покоряться неизбежному. Я же решил, что первым ответишь за все ты, как породивший это зло, а после сдохнут и остальные! Их муки будут гораздо страшнее от осознания, что никто и никогда не придет им на помощь! Кошмары и страх станут их постоянными спутниками. Моя же поступь будет звучать неумолимо, едва только они закроют глаза. И так день за днем. И да познаете вы все боль!

С последними словами крылатая тень рухнула сверху, окутав золотистым сиянием четырехметрового гиганта, жезл в руках осыпался белой трухой. Тело покойника окутала красная дымка.

Монстр задрожал…

Пора.

Пусть Оринус пытался смоделировать поведение противника и обстановку максимально реалистично, но он не мог учесть