Читать книгу - "Самый лучший комсомолец. Том шестой [СИ] - Павел Смолин"

Далее награждению подверглись члены научной группы — им выдали ордена пятой степени. Мне не дают, потому что заслуг перед Чили я не имею, но осторожно надеяться на получение такого ордена в будущем можно. На этом официоз закончился, ученые отправились собирать вещи — они тут в гостинице живут — а товарищ Кнорозов по просьбе-приказу Кириленко согласился поработать экскурсоводом.

На мрачность его прекрасно бы подошедшей к экранизации Лавкрафта рожи высокая награда ни капли не повлияла, но это не потому что он мудак, а потому что жизнь у него была очень грустная — семья пережила и Первую мировую с гражданской войной, и немецкую оккупацию, а первую любовь товарища Кнорозова убили нацисты. Сам он пытался призваться в Красную армию, но был «зарублен» из-за дистрофии — много лет жил впроголодь. Будешь тут мрачный, когда за спиной вот такой вот бэкграунд. Однако — не сломался, не погрузился в апатию и ненависть к окружающему миру, а все время работал и работать продолжает. Еще один образчик человека со стальным стержнем, и на таких равняться нужно обязательно! Но какая фактурная рожа все-таки! Как только возьмусь снимать ужастик, обязательно приглашу Юрия Валентиновича на роль странного ученого — в ужастиках почти всегда есть человек, который рассказывает героям о том, как работает происходящая жуть и куда копать, чтобы она прекратилась, вот здесь товарища Кнорозова и задействуем.

Погрузившись в старенький, попыхивающий вонючим выхлопом автобус, мы отправились к вулкану Рано-Рараку. По пути Юрий Валентинович рассказал нам о расшифровке табличек — очень нудно на мой взгляд, но старшие товарищи и Ким — он вообще пацан любознательный — слушали с интересном и вниманием. Я же отдал предпочтение видам за окном — автобус время от времени взбирался на высоты, и взгляду открывались дивной красоты панорамы.

Прибыв к бухте у подножия вулкана, выбрались наружу. Да тут сотни этих статуй! Офигеть!

— Панорама оттуда, — указал я на ведущую на вулкан тропинку оператору. — Общий план оттуда, — указал второму на холм. — Потом пробегитесь вдоль статуй, кадров на четыре минуты нужно.

Кивнув, мужики с ручными камерами отправились снимать материал для будущей документалки, а Юрий Валентинович тем временем начал ликбез:

— Высота статуй-Моаи достигает двадцати метров. Существует теория, согласно которой статуи были установлены для устрашение чужеземцев, но, как мы можем наблюдать, лица обращены вглубь острова. Изготовлены из вулканической породы, — указал рукой вглубь острова. — Во многих каменоломнях до сих пор можно найти недоделанные образцы.

Ким попытался приподнять ближайшую статую и сделал вывод:

— Очень тяжелые! А как аборигены из каменоломен доставляли их сюда?

— Хороший вопрос, товарищ Юрий, — похвалил его Кнорозов. — Согласно местным преданиям — истуканы пришли сюда сами.

— Мракобесие! — не принял версию Ким.

— Совершенно антинаучное мракобесие, — подтвердил Юрий Валентинович. — Не нужно быть ученым, чтобы соотнести заготовки из каменоломен и брошенные в глубине острова, не довезенные до места назначения статуи и стоящие, например, здесь, — кивнул на длинные ряды идолов. — Совершенно очевидно, что некоторые статуи бросали на полпути или, обнаружив изъяны в базальтовой породе, брались за новую заготовку. Все это, — обвел руками окружающее пространство. — Плоды тяжелого труда аборигенов. Благодаря содействию синьора Альенде, мы провели серию экспериментов по изготовлению копий идолов при помощи каменных молотков и их доставке к береговой линии в вертикальном положении. Семнадцать человек с веревками при помощи деревянных катков довольно быстро перемещали пятитонную статую в вертикальном положении.

Опередили Тура Хейердала, который проведет такие опыты только в 1986 году.

— Засняли? — спросил я.

— Засняли, — кивнул Кнорозов.

— Офигенно, — одобрил я.

— Сергей, следи за лексикой! — одернул меня Кириленко.

Пошел ты, душный старпер, я буду говорить как хочу!

— Извините, — потупил я глаза.

Ухмыльнувшись, Юрий Валентинович вернулся к обязанностям экскурсовода:

— Европейцы-колонизаторы долго не могли понять, кто и каким способом изготавливал эти статуи.

— Провести опыты типа ваших они не додумались? — спросил я.

— Снобизм «белого человека», — развел руками Кнорозов. — Разве могли дикари-язычники овладеть такими продвинутыми технологиями как каменный молоток, веревки и деревянные катки?

Мы отреагировали на грустную на самом-то деле шутку смехом.

— По этому же принципу некоторые странные личности приписывают постройку египетских пирамид инопланетянам, — добавил я.

— Только инопланетянин мог догадаться рубить известняк на кубы и складывать их в наиболее примитивную архитектурную форму, — иронично согласился Юрий Валентинович.

— Вы шутите? — на всякий случай уточнил Юра.

— Шутим, — с улыбкой подтвердил я. — Извините, что отклонился от темы, Юрий Валентинович.

— Потенциал статуй-моаи в качестве объектов научного изыскания довольно ограничен, — развел он руками. — Поэтому отклоняйся на здоровье, Сергей. Известна островная легенда о вожде клана Хату Мату’а, покинувшего дом в поисках нового. Этим домом стал остров Пасхи. После смерти вождя остров был поделен между его сыновьями, затем — внуками и правнуками. По легенде в этих статуях заключена сверхъестественная сила его клана. Аборигены верили, что чем больше статуй они поставят, так сказать, за ними приглядывать, тем обильнее будут урожаи, погода, здоровье, плодовитость съедобных животных и так далее. Изначальный, полный текст легенды восстановить невозможно — аборигенное население практически истребили колонисты.

— А некоторые языческие культы предполагают имитирующий половой акт ритуал в виде совокупления жреца с распаханным полем, — поделился я кругозором.

— Сергей! — одернул меня товарищ Кириленков.

— Это ведь наука! — сымитировал я удивление.

Закончив с туризмом, мы отпустили товарища Кнорозова собирать вещи, а сами поехали на пляж Анакена, который считается лучшим из имеющихся на острове.

Пляж — офигенный! С одной стороны — лишенная деревьев, покрытая травой и кустарниками гора со «ртом» в виде входа в пещеру — туда не пойдем, охрана не дозволила. С другой — не менее «лысые» зеленые холмики. Вместе они формируют бухту с пронзительно-голубой водой. На берегу — мелкий, чистый песочек, дно пологое, с большим мелководьем. Переодевшись в автобусе по очереди — девочки отдельно потому что — мы под присмотром корейской камеры (мне такой материал нафиг не нужен) отправились погружаться. Наши операторы тем временем будут бегать по пляжу и взбираться на холмы, записывая красивости для документалки.

Ким выбрал плавательные трусы, его жена — целомудренный купальный костюм, оставляющий открытым только ладони, голову и ступни. Виталина облачилась в закрытый Советский купальник стандартного образца. Какие ножки! Какая фигурка! Осознание, что это сокровище принадлежит мне, делает любимую еще краше.

Вода в бухте оказалась теплой, лишенное камней дно приятно щекотала ноги песочком, и мы добрых полчаса плескались на мелководье и даже поиграли в волейбол. Пожилые товарищи в воду не полезли, отдав предпочтение распитию вина за установленным для них пляжным столиком с большим зонтом.

После купания нас окатили пресной водой из стоящей на берегу цистерны, мы переоделись в чистое и поехали обратно в аэропорт. Так-то командировка проходит хорошо, и у меня есть прецедент почти нормальной загранки — кроме закоротившей розетки мой второй визит в Японию прошел без сучка и задоринки, а значит можно надеяться на благополучное завершение и этой поездки. Осталось-то совсем немного — вернуться на материк, переночевать, с утра сходить на нафиг мне не упершуюся рыбалку и вечером улететь домой. Всё, мистическому сознанию — бой, мы тут за материализм, и никакого «проклятия загранок» на мне не лежит!

Маленькие корейцы поездкой прямо довольны — весь обратный перелет оживленно обсуждали пережитый опыт и пространно благодарили синьора президента за такой хороший отдых. Маленький Юра будет помнить эти радостные деньки до конца жизни, прямо ассоциируя позитивные эмоции со мной, подсознательно и может даже сознательно считая их источником. Словом — наследник корейского престола прямо приручился, и мне придется сильно постараться, чтобы потерять его расположение. А стараться я не стану, значит — все хорошо! Ну а после Нового года в гости приедет сын товарища Бяо — товарищ Лиго. Ему сейчас чуть больше двадцати лет, чуть старше, чем нужно, но я справлюсь и у меня появится еще один высокопоставленный узкоглазый друг. По телу пробежали приятные, замешанные на азарте и предвкушении будущих свершений, мурашки. Ох держись, капиталистический мир — грядет Красная эпоха, которая заставит весь этот погрязший в злобе, жадности и обезьяньих играх мир пойти уже в светлое будущее!

И если кто-то будет против — ему же хуже.

Глава 25

Всю