Читать книгу - "Гротенберг. Песнь старого города - Александр Деворс"

сложно, если не сказать «невозможно». Казалось бы, угроза жизни ей должна была прочистить мозг. Но только вот... нет, и может, я просто этого понять не мог, но орали они друг на друга достаточно долго, прежде чем Диор сдался, подняв руки — хотя, вероятно потому, что Хью на них смотрел уже очень долго и неодобрительно, и собирался подойти, а другие завсегдатые уже бросали не любопытные взгляды, а откровенно недовольные, намереваясь, скорее всего, сами попросить Хью нас успокоить.

Мы посидели в угрюмом молчании, и вскоре потихоньку начали расходиться. Я собирался также идти — скоро заступать на смену, а туда ещё прийти надо, и надо так тонко намекнуть, чтобы мне начали искать замену полноценную, но Диор поймал меня за руку.

— Сэм, подожди. — Капитан редко называл меня по имени, поэтому я насторожённо вернулся на место. — У тебя же отец скоро отплывает, да? Расскажи ему всё. Уплывай просто, и найди место где-нибудь, кроме этого города. Ты же хотел уехать с сестрой? Так вот, езжай. Сейчас.

Я грустно улыбнулся ему.

— На что, Ди? На что мы там будем жить? Последние деньги ушли на достойные похороны мамы, а то, что сейчас мы с дел получаем, на церковное обучение, и жизнь. К тому же... отец мне не простит, если я всё расскажу, как есть. Я хотел завязать, когда ты сказал, сколько по предварительной договорённости нам заплатят. Этого должно было хватить, чтобы уехать в Шорот, городок в предгорье, тоже на реке расположенный. Я уже даже посовещался с отцом, и он был согласен. — Я не заметил, как мой голос сел. — И вот... как я ему теперь скажу, что нас заставляют убить наследника, а если мы откажемся, то путь нам до висельницы короче, чем при измене?

Диор не нашёлся, что ответить мне на это. Только потрепал по плечу.

— Я... я не мог не предложить тебе такой выход. Я бы себя за это потом…

— Да не выход это... — перебил я его с нажимом, — я буду чувствовать себя предателем. Я же буду знать, что бы ни случилось, вы, скорее всего, погибните тут. Этого я себе не смогу простить. Никогда не смогу.

Я поднялся, и, молча, покинул паб. Диор остался один за столиком. Но я не хотел оборачиваться. Мне нужно было просто уложить в голове это всё. Принять то, что, вероятно, нужно готовиться к своей смерти. Вероятно, просто искать выход, которого нет. Быть может, впервые за свои пятнадцать лет жизни помолиться божествам.

7

Акт III

Раннее утро. День третий

— Стой! — Сегель выступил вперёд, отсекая путь юноши к поверженной жрице.

Асари раздражённо фыркнул, перехватывая клинки, и, чуть сместив баланс. Ему не хотелось драться с ним. Темноволосая жрица смотрела на них напряжённо, и растерянно, но всё сильнее в её взгляде проступало что-то другое. Так смотрят фанатики или одержимые. Она поднималась на ноги, не отрывая от них взгляда.

— Ей промыли мозги, но до этого она была хорошим человеком! — Снова привлёк внимание голос мужчины, всё ещё защищавшего свою несостоявшуюся убийцу.

Если раньше Асари смотрел на него, как на мягкотелого, словно застрявшего в позднем подростковом возрасте незрелого мальчишку, то сейчас он видел другое: если понадобится, тот будет драться. Драться насмерть. Только Чёрный Кинжал считал глупостью защищать ту, которая его явно хотела убить уже ни один раз, нападала на своего защитника. Глупо, черт подери! Откуда такая уверенность в том, что этой дьяволице надо сохранить жизнь?

Любая пролитая кровь усиливала магию Асари, можно было бы поспорить, но в конечном итоге он положил клинки в поясные ножны. Он не хотел драки с ним, пусть Сегеля считать другом он никак не мог. Это просто ему не выгодно. Только этот человек мог ему помочь осуществить задуманное.

Сегель расслабился, и опустил своё оружие, он собирался что-то сказать.

На события далее, Асари смотрел, как в замедленной съемке.

Вот мужчина поднимает голову и на его губах расцветает подобие улыбки. Губы приоткрываются и замирают, искажаясь в болезненном спазме. Глаза широко раскрываются в удивлении. В следующее мгновение его слова застряли в бульканье собственной крови, сменились тихим хрипом. Кончик короткого копья жрицы показался из груди её спасителя, и тут же скрылся — незнакомка рывком выдернула оружие назад, оставляя бездыханное тело биться в недолгих конвульсиях.

— Во имя Керана... — прошептала девушка, — теперь твои грехи прощены справедливой карой.

Асари выхватывая клинки, тут же переместился, проходя через пространство, вмиг оказываясь перед жрицей.

— Надо было прирезать тебя сразу, — прорычал мальчишка, совершая подсечку.

И без того выбившаяся из сил девушка отпрянула назад, повалилась наземь, поскользнувшись на влажных камнях. С такой позиции её оружие было бесполезным. Просветлённый навис с клинками, отчего-то медля, но она сопротивлялась, резко схватив его за запястья. Силы у неё было немерено. И парень даже пожалел о том, что не нанёс удар сразу, замешкал. Сейчас же ему казалось, что его запястья выкручивает каменный исполин, а не хрупкая девушка. Под рык боли он расстался с обеими дагами, со звоном покатившимися по мостовой. С великим трудом освободившись из рук стражницы, старавшейся скрутить его, заковать в наручники. И ему пришлось, скрипя зубами сделать вид, что поддаётся.

Сиола была вынуждена перехватить его кисти одной рукой, стараясь снять с пояса антимагические кандалы.Асари не стал тормозить. Резко дёрнулся, выкручиваясь из