Читать книгу - "Орден надежды - Алекс Хай"

Мустафин едва сдержался, но все же сохранил лицо.

— Ты не сможешь доказать.

— Я и не собираюсь никому ничего рассказывать, — улыбнулся я. — Вашу тайну я не выдам. Многие постулаты Ордена Надежды находят отклик в моей душе, и мешать я вам точно не стану. Но сейчас важно не это. Афанасьева в ваших рядах точно не было?

Куратор мотнул головой.

— Нет. Даже никогда не рассматривали.

— В таком случае у нас с вами большая проблема, — я указал на артефакт. — Это маячок. И кто бы его ни отслеживал, сейчас он знает, что мы здесь.

Глава 18

Глас разума внутри меня истерично верещал о том, что я совершил огромную ошибку. Теперь Мустафин знал, что я его раскрыл. Знал о том, что я нашел убежище Ордена Надежды — наверняка одно из многих. Не могли же они так рисковать, собрав все яйца в одну корзину. И все же того, что мы с Денисовым нарыли, вполне могло хватить для начала больших разбирательств.

А еще Мустафин знал, что ректор питал ко мне особый интерес и наверняка догадывался, что меня посадили на кровный поводок. Зато стало понятно, почему куратор отказался делиться со мной информацией после того, как меня увели на разговор к Долгорукову той роковой ночью.

И сейчас все стало еще опаснее. Я торчал на кукане у Аудиториума, но при этом слишком много знал об Ордене Надежды. И еще во мне было достаточно богатырской силушки, чтобы дать отпор в случае нападения. Трудно представить большую головную боль для господина куратора…

Мустафин покрутил в руках маячок.

— Говоришь, нашли у Афанасьева? В вещах?

— Ага. Но не в комнате. Он сделал тайник. И вместе с маячком там лежали еще и эти фотографии, — я порылся в барахле и вытащил из книги спрятанные снимки. — Очень странный набор. И все — мои одногруппники.

Куратор чуть усилил яркость светового шара и принялся листать снимки.

— Погибшие княжичи, ты, Ронцов и Денисов. И правда, странная компания.

— И вроде там еще Перовская должна быть, — добавил я. — Но она-то жива и во всем том безобразии не участвовала.

Интересно, а могло так получиться, что Марианна тоже получила то “приглашение”, но отказалась? Или, например, ее отговорил Забелло. Странно, что она оказалась единственной из той княжеской шайки, кого вся эта история вообще не коснулась. Поговорить бы с ней, поспрашивать. Но со мной она бы точно не стала откровенничать. Кроме того, ей тоже могли завязать язык, как и Денисову.

— Из всего этого списка мы приглядывались только к вам с Ронцовым, — расщедрился на подробности Мустафин. — Думаю, не стоит объяснять, почему.

— Потому что мы изгои. Мой род опозорен, а Серега и вовсе бастард. С ущербными вроде нас вам проще работать.

— И не только поэтому.

Ага. Еще я валю второранговых студентов-менталистов родовой силой, а Ронцова невозможно убить. Мы оба — прекрасные кандидатуры для различной подрывной деятельности. Может поэтому мной так в свое время заинтересовался Радамант? Косоликий-то специально отпустил меня погулять-побегать, чтобы я на своей шкуре ощутил все грани отмороженности имперской аристократии.

Эх, знай Корф, в какое пекло я угожу и какие таланты раскрою, хрена лысого он бы отправил меня в Аудиториум. Сперва как следует промыл бы мне мозги и вбил в голову “генеральную линию партии”, чтобы не поддавался соблазну примкнуть к инакомыслящим. И уж затем отправил бы сюда. И то не факт, что все прошло бы гладко.

Однако сейчас я оказался настолько противоречивой фигурой, что ни одна из всех этих сторон не знала, чего от меня ожидать. С одной стороны, это плюс. С другой — мне обеспечено слишком навязчивое внимание.

— Ладно, с нами все ясно, — я оперся локтями о каменную плиту стола. — Куда больше меня сейчас беспокоит вопрос с Афанасьевым. Вы можете высказать о нем хоть какие-нибудь предположения?

Мустафин положил фотокарточки на стол и скрестил руки на груди.

— Возможно, засланец Аудиториума. Или наблюдатель от Темной Аспиды — его могли ангажировать еще до поступления. Или Афанасьев был здесь по поручению органов государственной безопасности.

Я вздрогнул.

— Тайное отделение?

— Не разыгрывай невинность, Соколов. Ты должен понимать, что у тайного отделения к нам особый интерес. И раз уж речь зашла об этом… Насколько мне известно, тебе помогал с подготовкой к поступлению сам знаменитый Корф, — пронзительные глаза куратора, казалось, сверлили мне череп. — Это так?

Я пожал плечами.

— Да, у нас с ним была пара встреч. Он помог мне попасть к Матильде фон Штофф на обучение. Это ни для кого не секрет. Моя семья воспользовалась связями и с помощью Корфа убедила госпожу Штофф принять меня в Лебяжьем. Там я познакомился с Ириной, племянницей Матильды Карловны, и тройняшками Сперанскими. Мы вместе готовились к Испытаниям. Корф в этом процессе не участвовал, всем руководила Матильда Карловна. Если хотите, можете прочитать мою память.

Мустафин презрительно фыркнул.

— Если тебя завербовало Тайное отделение, то они уж точно позаботились о том, чтобы подсунуть всякому любопытному нужные воспоминания. Имперские ищейки пойдут и не на такое.

— В таком случае вы должны подозревать не только Афанасьева в возможной работе на Отделение, но и меня.

Мустафин печально усмехнулся.

— Я рассматриваю и такой вариант.

— Тогда что же нам делать дальше? Точнее, что вы собираетесь со мной делать, раз я раскрыл вашу причастность к Тагматис Эльпидас?

— Это очень хороший вопрос, Михаил.

Куратор принялся измерять шагами небольшое пространство грота. Моя задница одеревенела от холода, а яйца, казалось, и вовсе втянулись внутрь. Но я уже не мог торопить окончание этой встречи. По сути, от того, как я себя поведу сейчас и что скажу, решится моя судьба.

Мустафин должен был мне поверить.

— Я хочу работать с вами, — тихо сказал я, и Мустафин резко остановился.

— Боюсь, ты не осознаешь, о чем просишь. Даже если бы я доверял тебе, все равно требовал бы трижды подумать.

А вот сейчас нужно было особенно осторожно подбирать слова.

— Я не говорю, что намерен стать частью Ордена и не требую взять меня в свои ряды. Ректор взял мою кровь, и вы понимаете, что это значит.

— Просто взял кровь или заставил принести клятву?

— Кровь и клятва. Правда, слишком уж в общих словах. Ее довольно легко обойти, если в должной степени владеть собой и формулировать намерения правильно.

Мустафин кивнул.

— Дальше будет хуже. Поначалу всех держат на длинном поводке. Но чем больше тайн ты узнаешь, чем сильнее будешь становиться,