Читать книгу - "Новая жизнь темного властелина. Часть 2 - Андрей Анатольевич Федин"

Какую цель преследовала их богиня? Хотела пополнить ряды своих приспешников? Или нуждалась в кровавых жертвоприношениях? А может вовсе не участвовала в делах своих служанок — те действовали по своему усмотрению, стремились к обычным для людей вещам: власти и богатству? На основании рассказа Бареллы мне сложно было сделать выводы. Хотя те меня, признаться, и не особенно волновали.

Я рассматривал дерево с условным изображением кроны и чёрную ленту змеи на стволе — эмблему на одежде змеих. Раньше много раз видел похожие, но не точно такие же. Взять ту же чашу, оплетённую змеёй. Или символ бесконечности. По каким мирам я её помнил? Были те знаки символами божеств? Или красовались на гербах земных правителей?

Я рылся в воспоминаниях, мысленно перебирал всех известных мне богов из разных пантеонов — реальных и вымышленных, действующих и канувших в небытие. Силился, вспомнить тех, что предпочитали использовать женские обличия и аватары. И при этом могли применить для обозначения своего присутствия и расположения изображения дерева и змеи.

С деревом и просто, и сложно одновременно. Те же эльфийские жрецы сплошь и рядом использовали их при оформлении алтарей своих божеств, многие из которых красовались на большинстве полотен и фресок в облике прекрасных дев. Но ни одна богиня эльфов не позволила бы изобразить свой любимый меллорн настолько безлико и схематично: изображение священного дерева в их святилищах всегда можно было легко опознать.

Змея, или змей, тоже появлялись рядом с божественными ликами нередко. Но именно что «рядом». На ум мне приходили лишь несколько богов-мужчин, чьими аватарами могли быть ползающие гады. Женщины-богини предпочитали отождествлять себя с более романтичными образами — яркими птицами, хитрыми пушистыми лисами… и прочими тонконогими антилопами.

Но чтобы кто-то из божеств изобразил себя обмотанным вокруг ствола дерева гадом… — такого я и представить не мог. Либо прибывшие на остров дамочки поклонялись неизвестной мне богине-извращенке, либо герб на их накидках — плод воображения человеческого гения. Причём во второй вариант мне верилось значительно больше: людская фантазия была способна и не на такое — изображения на гербах боярских родов Кординии яркий тому пример.

* * *

В небольшом постоялом дворе, где остановился на ночь, застал примерно ту же картину, что видел в салоне Бареллы. Женщины по привычке продолжали работать, боясь лишиться заработка. И в то же время изображали из себя невидимок — лишний раз не показывались на глаза посторонним, прятались в тёмных помещениях, за закрытыми ставнями.

Побеседовав с девицей-разносчицей, узнал, что перевозивший детей караван телег позавчера проследовал этим же маршрутом — вечером. Они ехали не спеша, на постоялом дворе не задержались. По моим прикидкам, передвигаясь в таком темпе, телеги с боярышнями должны были добраться до Оргоны прошлой ночью или сегодня утром.

А ещё в зале трактира я смог понаблюдать за отрядом служанок богини — схожих лицами женщин в знакомых накидках, с посохами. Змеихи отличались от местных смуглой кожей, строгой одинаковой одеждой и спокойными, слегка отрешёнными взглядами. Как мне сообщила разносчица, они следовали в Бригдат — сопровождали реквизированные у крестьянок повозки.

Ни одна из пришлых не говорила на староимперском — змеихи объяснялись с персоналом постоялого двора жестами. Вели себя они себя по-хозяйски: ни за что не платили, брали всё необходимое, особенно не стесняясь. Но не особенно и наглели, обходились без излишней грубости и рукоприкладства — вполне приличные и цивилизованные захватчицы.

На мою нашивку с гербом боярского рода Силаевых служанки богини никак не реагировали, хотя временами и бросали на неё взгляды. Змеихи старались меня не беспокоить, не проявляли по отношению ко мне агрессии. А вот местные все, как один, посматривали на меня с осуждением; словами и поведение намекали, что я просто обязан немедленно вцепиться пришлым в глотки.

Поведение жительниц Кординии меня нисколько не смущало. Они могли сколько угодно прожигать мой кафтан гневными взглядами — я не считал себя чем-либо им обязанным. Тем более что с меня они нисколько не стеснялись требовать серебро. И, судя по завышенным расценкам, владелицы постоялого двора за счёт меня же покрывали нанесённые им змеихами убытки.

* * *

В Оргону я прибыл во второй половине дня — уставший, голодный. Позёвывал, убаюканный долгой поездкой по плохой дороге. Не уставал напоминать себе, насколько удобнее перемещаться через эльфийский дом, нежели путешествовать в экипаже.

Подивился количеству народа на улицах города — местные явно не прятались от захватчиц. Вдохнул подзабытый коктейль из запахов морской воды, тухлой рыбы, мочи и лошадиного навоза. Он напомнил, почему я так стремился уехать отсюда в столицу Кординии.

Увидел на улицах и патрули служанок богини. Не так много, как ожидал. Местные на них реагировали спокойно, хотя старались обходить стороной. Видел, что змеихи изредка останавливали горожанок, что-то у тех спрашивали — кого-то и конвоировали. Горожанки покорно шли за захватчицами, опустив головы.

Выбрался из кареты около кафе, в котором не так давно работал. Увидел за барной стойкой его хозяйку. По полупустому залу сновали знакомые разносчицы. Меня не узнали. Либо моя внешность за прошедшие дни сильно изменилась, либо мой боярский герб отвлекал внимание от лица.

Я пробежался взглядом по столикам кафе, отыскивая среди посетительниц знакомые лица. Тех оказалось много. Но в основном женщины сидели большими компаниями. Я же собирался найти словоохотливую одиночку — для приватного разговора.

Бывшая портовая грузчица, а ныне бандитка и мать двух взрослых дочерей (и любительница посплетничать, насколько помню) в качестве собеседницы меня вполне устроила.

Я подошёл к её столу, поинтересовался:

— Уважаемая, вы не будете против, если я составлю вам компанию?

Женщина зыркнула на герб Силаевых, на мой кошель; улыбнулась, отсалютовала мне кружкой.

— Присаживайтесь, молодая госпожа, — сказала она.

Указала на моё плечо.

— Хороший у вас кафтан, интересный. Почти как новый, даже следов крови не видно. Нашли где-то? Или кто вам его продал? Сейчас многие в таких расхаживают. После той бойни у Мужской крепости. Только картинку с плеча… обычно срезают — чтобы не дразнить предков бывших хозяек одёжки. Предки, молодая госпожа — они бывают обидчивыми. Особенно боярские.

— Это мой кафтан, уважаемая, — сказал я. — Мой. И картинка — герб моей семьи. Мне давненько не доводилось бывать в вашем городе. И на острове тоже. В последнее время всё больше живу в королевстве Ягвара. Знаете, где это?

— А чего ж не знать, молодая госпожа? Мы тут не совсем тёмные.

— Вот… я недавно здесь. И совсем