Читать книгу - "Сколково. Хронотуризм. Книга 1 - Всеволод Глуховцев"

Зоя Григорьевна брезгливо оглядела грязно-кровавые мазки на белом:

— Гена! Обеспечь.

— Вижу, — буркнул немногословный подмастерье и жестом подозвал уборщиков.

Вскоре под куполом царила идеальная чистота.

— Пора, — сказала Зоя.

Игорь Коротин, еще здесь

Он пригубил кофе и внезапно понял, что не хочет. Волнение жгло изнутри. Все же он заставил себя проглотить ароматный напиток — для пользы дела.

Тут и научный консультант явилась:

— Идемте.

Игорь плохо запомнил коридор, которым они шли, да и сам хронозал почему-то очень слабо зацепил его память. Он успел увидеть стерильно-белый, словно снежный, круг, а затем длинные, без маникюра пальцы сунули ему чуть ли не в нос маленькую синюю горошину:

— Хронокристалл. Вода нужна?

— Да, будьте добры.

Та же рука подала стакан с чистейшей прохладной водой. Игорь проглотил горошину, запил. Прислушался к себе. Пока вроде как ничего.

— Ждем с полминуты. — Голос Зои Григорьевны необычно потеплел.

А Игоря тут в первый раз качнуло, дальняя стена вдруг отодвинулась еще дальше, а потом стала надвигаться…

Биолог заспешила:

— Ну, Игорь Николаевич, пойдем. Правила помните? Поза катапультируемого, голову глубже, глаза закрыты. Дыхание ровное! Главное — спокойно. Все спокойно! Все будет хорошо.

Последние слова, уже приняв позу катапультируемого, Игорь слышал все глуше и дальше, словно говорящая стремительно отдалялась от него… Да так оно, видно, и было.

Все! Что-то призрачно сверкнуло, пропали звуки, затем вдруг исчезла тяжесть — то ли швырнуло вверх, то ли полетел вниз. Он вздрогнул, чуть не раскрылся, но сумел сдержать себя. Спокойно! Сгруппировался плотнее. Спокойно! Спокойно!.. Поехали!

Игорь Коротин, уже там

Дуга полета стала резко круче. Возникла тяжесть. Так! Ну, кажется, дело к точке…

И земля как бы сама мягко приникла к подошвам ботинок. Сперва слегка, но с каждым мигом все сильнее и сильнее, словно нажимая снизу. Коротин едва удержал равновесие. Захотелось растопырить руки крыльями, но твердь под ногами окрепла окончательно.

Игорь ощутил, что приземлился в прямом смысле слова. Еще через секунду он вздрогнул от холода. Еще миг — и услышал шум, который не спутать ни с чем. Так шумят листья под ветром.

Игорь открыл глаза.

Вот попал: что закрой, что открой, один черт! Темно, как… как…

— У африканца в сфинктере, — произнес он негромко. Он не любил грубости.

Глаза привыкли к темноте, и теперь ясно было, что вокруг — лес. Ночной лес. Сырой, осенний, стылый, неуютный… Черт возьми, да так ведь и простыть недолго!

Он скинул ветровку, быстро надел свитер, кепку, вновь накинул куртку. Хорошо! Ну, теперь будем выбираться отсюда.

По неуловимым признакам он догадался, что это не глухой дальний лес, а пригород. Пошел наугад и вскоре выбрался на проселочную дорогу, а по ней дошагал до какого-то садоводства.

Там он наткнулся на сторожа, низенького кривобокого дедка, наспех сочинил нечто вроде того, что отстал от компании, поехавшей на пикник… наверно, это была глупая выдумка, но Коротин подкрепил свой рассказ трешкой, напросившись на ночлег, и старикан жутко обрадовался, больше ни о чем не спрашивал, а Игорь усмехнулся позабытой уже им наивности советских людей, позже начисто выжженной «новой эрой».

В домике сторож сделался совсем почтительным, предлагал чаю и даже водки, но Коротин отказался. Благополучно переночевал на продавленной скрипучей кровати, а утром вручил деду еще три рубля:

— Спасибо, выручили, — и, как бы спохватившись, озаботился: — Ах да… Сегодня у нас какое число наступило? Что-то я того…

— Двадцать шестое! — услужливо подхватил дед. — Среда сегодня, — и объяснил, как пройти к автобусной остановке.

Игорю повезло: только вышел к шоссе, как из-за поворота возник грязно-рыжий ЛиАЗ — неуклюжий, громыхающий железной требухой ящик.

Господи! И от таких авточудовищ успел отвыкнуть.

Людей в салоне оказалось немного, и все народец пожилой, тусклый, потертый жизнью. И все так дружно и молча уставились на Игоря, как будто увидели привидение.

Ну, напрягло, конечно. Он постарался сесть в угол, как можно незаметнее. Автобус покатил, надрывно воя мотором, одно колесо бухнулось в яму, тряхнуло так, что Игорь чуть не прикусил язык.

И враз дошло, отчего залебезил сторож, почему вытаращились пассажиры. Да потому, что он, Игорь Коротин, выглядит как пришелец с другой планеты! Он не похож на всех. Разбитые дороги, грубые одежды, телогрейки, сапоги — и тут здрасьте вам, мужчина неясного возраста в светлых, элегантных джинсах и куртке, в невиданной кепке… Игорь с запоздалой досадой понял, что выглядит в глазах провинциалов 1989 года столичным молодящимся пижоном, хотя старался одеться как раз скромнее.

Вот они, годы.

Грязно, серо, плачевно вокруг — плакать хочется… Глядя в окна, видя людей в салоне, Игорь убеждался в том, чего не замечал тогда, живя в этом времени первый раз: во всем царил упадок. Прежний мир шел к концу, он был неизлечимо болен. А миру новому лишь предстояло родиться…

И будет он не светлым и не радостным.

Коротина так и пробрало от мысли, что никто из этих людей еще не ведает, что предстоит им года через три-четыре — безработица, безденежье, войны, бандиты, мошенники… Эх, жизнь-жестянка!

Так тошно стало на душе, что Игорь поспешил выйти, не доехав. А уже когда вышел, подумал: не доехав — до чего? До дома своего тогдашнего, где жили они еще тогда все вместе, жили счастливо… Так туда рано пока.

Мысли клубились вокруг структуры времени. «Если время суть нечто, созидающее физические формы и текущее сквозь них… значит, я могу встретить здешнего Игоря Коротина, который не-Я, и он увидит в этом странном взрослом типе нечто знакомое…»

Тут мысль сделала внезапный скачок.

«А я-то сам, я, сознающий себя, может, и я когда-нибудь встречал свое второе Я, да только не узнал?! Или оно само не захотело показаться мне, смотрело издалека… Могло это быть? А почему нет?»

Загруженный такими думами, Игорь брел грязными улицами, мимо пустых витрин. За час-полтора он привык к этому позабытому миру, скудость и уныние не резали глаз, разве что иногда на месте давно уже знакомых высоток или торговых комплексов вдруг оказывались пустыри либо трущобы, и он сразу вспоминал: точно, так и было.

Он бродил, время шло. Самое обычное время, безо всяких выкрутасов. Голод стал ощутимо сжимать желудок, и Коротин, оглядевшись, припомнил, что неподалеку был ресторан… то есть он и в новую эру имеется, но совсем иной, буржуазно-респектабельный. А тогда это был кабак средней руки с неважной репутацией. Игорь, кстати, в нем никогда и не был. «Ну, вот и побываю», — решил он.