Читать книгу - "Саракш: Кольцо ненависти - Владимир Контровский"

— Рудольф, — сказал Максим, активировав канал экстренной связи, — у меня гости. К Городу Просвещения приближается огромная толпа, тысяч в сто пятьдесят, намерения явно агрессивные. Многие вооружены: камни, палки, есть и ружья. Даю изображение.

— Вижу, — отозвался Сикорски. — Мы заметили эту толпу еще час назад, когда она только вышла за пределы кольцевой автострады столицы. Она была еще многочисленнее, но по дороге сильно поредела — очевидно, у организаторов всего этого безобразия не хватило наркотиков и водки, чтобы воодушевить всех. Скорее всего, это стихийное возмущение масс на религиозной почве — военных в толпе не наблюдается.

— Да, я тоже так думаю.

— Но эти религиозные фанатики могут быть опасны — не допускай их на территорию Города. Справишься сам или тебе помочь?

— Справлюсь.

— Тогда действуй.

Отключившись, Максим повернулся к Раде, стоявшей рядом.

— Пошли?

— К Алтарю?

— Рада, ну хоть ты-то не повторяй эти сказки, — Максим недовольно поморщился, — про Алтарь, Голос Богов и прочее в том же духе. Я же тебе рассказывал — и показывал, — а ты опять за свое? Ты меня еще назови «Святым Маком»!

— Не буду, Святой Мак, — Рада усмехнулась, и он не мог понять, шутит она или говорит серьезно. — Пойдем.

Они спустились на цокольный этаж. Максим приложил к опознавателю ладонь — доступ в аппаратную имели немногие, — бронированные створки разошлись, и скоростной лифт доставил их в узел управления ретрансляцией пси-поля: в просторное помещение, залитое искусственным светом и снабженное телеэкранами внешнего обзора.

Картинка на экранах настораживала: толпа подошла вплотную к ограде, в воздухе мелькали камни, летевшие через забор. Святой Город не имел оборонительного периметра — когда его строили, не стали тратить время и силы на защитные сооружения: зачем они нужны, если противник любой численности разлетится под ударом пси-поля, как листья под ветром?

Отпугивающее поле, отпугивающее поле, бормотал Мак, склонившись над пультом и чувствуя спиной внимательный взгляд Рады, следившей за каждым его движением Молодец девочка, из нее будет толк, несмотря на ее любовь к сказкам. Если меня убьют, сказал я ей, ты будешь управлять полем, смотри и учись. Тебя не могут убить, сказала она, ты же Святой Мак. Что за глупости, сказал я, ну что ты, в самом-то деле. Я не бог и не святой, я всего лишь человек из другого мира, сказал я, а она промолчала. А я ведь ей все рассказал, все-все, и показывал фильмы, записанные на кристаллах. А она… Но все равно — из нее будет толк. Не вечно же Земля будет опекать этот мир — придет время, и мы передадим его в руки самых лучших. Я передам в руки Рады целый мир, ее мир — красиво звучит, да. Спектр, частота, мощность… И конус, конус, а то зацепит и моих ребятишек. Хотя вообще-то это не страшно: излучение «серое», специфика другая. На Земле не зря корпели над пси-полями — дискретное излучение работает выборочно, оно реагирует на ментальный настрой, и негатив для него — это что-то вроде системы распознавания «свой — чужой». Не таи в душе зла, и тогда тебе ничего не грозит — если, конечно, правильно настроить спектр. А я настрою его правильно, не впервой, я регуляторы-кнопки не перепутаю, как тот хонтиец на границе. На этом инструменте я могу сыграть любую симфонию — я же все-таки Святой Мак.

Так, кажется, все.

Максим еще раз проверил показания приборов и решительно нажал замыкатель.

И ничего не произошло.

* * *

Получив донесение Каммерера, Сикорски не стал предпринимать никаких поспешных действий. О концентрации на улицах столицы значительного числа взбудораженных людей — явно не случайной и явно чреватой серьезными беспорядками — он узнал задолго до того, как многотысячное людское сонмище выплеснулось за городскую черту и направилось к Городу Просвещения (иначе он не был бы Странником, вполне обоснованно именовавшимся здесь «теневым диктатором»). Сам по себе факт демонстрации еще не был причиной для тревоги — за последние два года столица бывшей Империи и бывшей страны Неизвестных Отцов видела множество митингов и шествий, начиная от марша «атомных ветеранов» и забастовок рабочих, требовавших урезать непомерные аппетиты магнатов, и кончая карикатурными сборищами борцов за право свободной личности открыто распивать спиртное из горлышка в общественных местах и заниматься групповым сексом в кустах центрального парка (при обязательном соблюдении условия: обнаженные части тела членов любовного коллектива не должны быть видны гуляющим-отдыхающим и случайным прохожим). Настораживала численность толпы — по примерным прикидкам, к Району реморализации изначально двинулось почти сто тысяч горожан — и ее целеустремленность, наводившая на мысль: этой толпой кто-то руководит.

Самым простым способом избежать нежелательных эксцессов было бы немедленно послать навстречу демонстрантам молодогвардейцев и солдат на транспортерах, поднять в воздух эскадрилью летающих платформ, а для полной гарантии — поддержать их десятком-другим передвижных излучателей. Однако этот самый простой способ в то же время являлся и самым предсказуемым — такое решение напрашивалось и наверняка ожидалось теми, кто организовал эту масштабную акцию. Не делай тою, чего от тебя ждут, — Рудольф Сикорски чуял чутьем старого опытного хищника, что ситуация не простая, она многослойная, и хотел вычленить все ее составляющие.

К тому же он был уверен: серьезная опасность Святому Городу не угрожает, тем более что большая часть первоначальной толпы вернулась обратно или отстала по дороге, рассеявшись по улочкам и паркам.

Сикорски изучал саракшиан в течение семи лет, изучал их с дотошностью энтомолога, часами наблюдающего муравейник в разрезе. Он знал обо всех (или почти обо всех) тайных пружинах, приводящих в движение больной социум Республики. Он знал расстановку сил в кланах банкиров и промышленников, ведущих между собой беспощадную войну и временно объединявшихся только против общего врага; знал о зреющем недовольстве среди военных, тосковавших о «старых добрых временах»; знал настроения простых людей, раздраженных всем происходящим; знал о кровавых гангстерских войнах, знал об амбициях чиновников и членов правительства (особенно тех, кто в прошлом были подпольщиками-выродками), знал поименно всех более-менее заметных политических (и не только политических) деятелей и знал даже объем сделок картеля торговых контрабандистов, поставлявших в беспокойную Хонти оружие (в том числе добытое в лесах за Голубой Змеей) и ввозивших в Республику самодельные хонтийские крепкие напитки и пандейские любовные зелья, употреблявшиеся также в качестве наркотиков. Странник знал многое, но не все — кое-что ему было неясно, — и поэтому он затаился в своем Департаменте, приведя в полную боевую готовность все свои личные вооруженные силы со всем их техническим арсеналом.

Странник ждал и дождался: через две минуты после разговора с Каммерером в его кабинете появился секретарь-адъютант Фанк, взъерошенный и встревоженный.

— Докладываю, Экселенц: в дополнение к трем официальным зонам пси-излучения — лагеря военнопленных на Голубой Змее, госпиталь профессора Зефа и окрестности Святого Города — наши детекторы пси-поля зафиксировали еще одну, четвертую зону, нелегальную. Зона создана семнадцатью башнями, находящимися в непосредственной близости к столице и стоявшими в «горячем резерве». Семнадцать башен ожили — они ретранслируют излучение от неизвестного источника, являющегося эпицентром нелегальной зоны. Мощность этого источника невелика — поэтому мы не сразу его засекли, спектр излучения — классический, внушение-мотивация. Диаграмма направленности итогового поля — вытянутый овал, протянувшийся от предместий столицы до Святого Города. Толпу религиозных фанатиков гонят излучением, Экселенц.