Читать книгу - "Космос. Марс - Никита Андреев"

— Скучно, — заметил Маккензи.

Макс словно оказался на экзамене. Правильные ответы он знал, только не знал вопросов.

— Тридцать девятый, сорок четвертый, сорок шестой, сорок восьмой… — перечислил Маккензи.

— Дату высадки переносили из-за проблем с готовностью спускового челнока, — пояснил Макс.

— Корпус челнока без обшивки ржавеет шестой год под полиэтиленом. Можешь заглянуть в цеха на обратном пути, только смотри чтобы пыльной шапкой не пришибло. Там такой слой, что, если обвалиться позвоночник переломит, — объяснил Маккензи.

— Почему НАСА не созовет пресс-конференцию, не объявит о переносе даты?

Маккензи отодвинул коробку с пиццей и поставил локоть на стол. Коробка свалилась, но Бруно успел ее подхватить у самого пола.

— Всем плевать, — на распев сказал Маккензи. — Знаешь сколько пользователей следило за запуском последней команды Ноя в сорок шестом? Семь тысяч триста. И я знаю лично три четверти этих людей. А сколько следило за недавней свадьбой собачек той французской певички в Сети? Шестьсот миллионов в прямом эфире. Чувствуешь разницу? Да к нам журналисты заходят раз в год, как на поминки проверить не передохли ли мы тут от голода. Половина конгресса думает, что проект «Террос» это название нового супермаркета.

— Многие знают в России. И следят.

— Да ни хрена они не знают.

Маккензи выхватил у Бруно коробку из-под пиццы, достал последний кусок и швырнул коробку в общую кучу под столом.

— Я знаю, — как бы в оправдание сказал Макс.

— Ты знаешь… — повторил Маккензи, сопроводив саркастическим кивком. — Доктор Пател был бы рад этому достижению.

— Тогда почему он ушел, почему перестал бороться? — спросил Макс.

Вопрос кажется показался Маккензи оскорбительным. Лицо его округлилось, а ноздри расширились. Макс не сводил уверенных глаз с начальника, и тот, кажется, оценил смелость новичка.

— Потому что не мог смотреть как дело всей его жизни политики втоптали в грязь, — ответил Маккензи и поднялся со стула. — Урок окончен.

Бруно вернулся к себе, Макс занял место у пустующего терминала. Судя по тому как кресло продавилось, до него здесь сидел некто комплекции Бруно.

Маккензи стоял на центральной площадке, откуда просматривался каждый из присутствующих. Глаз ретранслировал телеметрию с марсохода. Датчики фиксировали подъем окружающей температуры на восемь градусов по сравнению с днем ранее.

Терминал Макса не реагировал на запросы. Маккензи заметил это и приказал Бруно помочь. Сам он пил кофе из бумажного стаканчика и всматривался в центральный экран.

— Этот терминал самый глючный, — сообщил Бруно. — Соседний намного лучше.

— Маккензи велел сесть за этот, — сказал Макс.

Бруно с пониманием кивнул. Макс спросил его шёпотом:

— Какого черта марсоход у купола Юпитера?

Бруно несколько раз проморгал, на линзе очков отобразилось изображение с камеры видеонаблюдения за спиной Маккензи. Начальник отвлеченно что-то обсуждал с одним из операторов.

— Год назад Глаз обнаружил небольшую пещеру у подножия Купола Юпитера, — заговорил Бруно в пол голоса. — Геологическое общество отправило запрос провести изучение. Маккензи согласовал.

— Как его колеса выдержали путь по скалистой местности?

— Не выдержали, — Бруно открыл фотографию, на которой колесо марсохода выглядело, словно напоролось на мину. — Вчера прислал. Из пещеры ему обратной дороги нет.

— Безрассудство, — Макс взглянул на Маккензи, который уже громко отчитывал оператора. — Он же убил его.

Бруно пожал плечами, словно над его шеей нависло лезвие топора палача, готовое обрушиться если он скажет еще лишнее слово.

— Сегодня запланировано взять пробы воздуха и грунта.

— Литтл, я поделю твою зарплату на двоих, — крикнул Маккензи. — Чего ты там копаешься?

Бруно закончил с терминалом Макса и вернулся к себе. Его пальцы застучали по виртуальной клавиатуре.

— Мистер Маккензи, время отклика вышло, — проговорил Бруно спустя некоторое время. — Марсоход не ответил на запрос движения. Какие-то проблемы с питанием.

— Повтори, — сказал Маккензи.

— Уже дважды пробовал, мистер Маккензи. Он не реагирует.

Бруно выглядел растерянным и виноватым. Повисла пауза.

— Литтл, покажи еще раз фото колеса, — сказал Макс.

— Не сейчас, — отмахнулся Бруно.

— Мистер Маккензи, нужно внимательно рассмотреть вчерашнее фото колеса, — громко сказал Макс.

— Спасибо за твое мнение, — бросил Маккензи. — Литтл, отправь аварийный запрос телеметрии и пусть выбирается на солнце.

Макс подошел к Бруно и силой вытолкал его с места. Толстяк остановился рядом, беспомощно озираясь на начальника. Маккензи и сам не ожидал такого поворота. С вынужденным любопытством он наблюдал за Максом, как смотрит надсмотрщик с хлыстом за распоясавшимся перед избиением рабом.

Макс вывел фото на центральный экран.

— Глядите, вот правая стойка, сразу за амортизатором.

Макс увеличил это место. сСтойка крепления колеса оказалась выгнута восьмеркой.

— Она же титановая, — воскликнул Бруно.

— Поэтому он и не двигается, — сказал Макс. — Он уже никуда не двинется.

Маккензи молча вглядывался в экран.

— Может он в бурю попал? — тихо предложил Бруно.

— Тут что-то другое, — сказал Макс. — Я отправлю команду включить прожектор и сделать панорамное фото. Спутник усилит сигнал.

Маркус Маккензи кивнул. Бруно ревностно взглянул на начальника.

— Мистер Маккензи, — обратился Макс спустя время, когда сигнал вернулся. — Аварийная телеметрия. Заряд батарей резко упал на семьдесят процентов. Питание с резервного ядерного генератора тоже пропало.

— Черт возьми, что происходит!? — Маккензи спрыгнул с площадки и подбежал к терминалу. Бруно отскочил, иначе бы Маккензи снес его, как кеглю.

— Одна батарея вышла из строя, — резюмировал Бруно, глядя на экран.

— Или ее уже нет, — предположил Макс.

— Смотрите сюда, температура контура термобомбы поднялась, — сказал Бруно, указывая пальцем на экран.

Повисла тишина.

— Вырубай его нахрен! — рявкнул Маккензи.

— Отправляю код подтверждения, — сказал Макс. — Бруно, код!

Застывший мгновение назад Бруно подпрыгнул, затем подскочил к терминалу и ввел код.

Последующие минуты пока со скоростью света сигнал летел миллионы километров до красной планеты и обратно никто из присутствующих не проронил ни слова. Когда время ожидания истекло, Бруно виноватым голосом произнес: