Читать книгу - "Весь этот Джакч. Соль Саракша - Андрей Лазарчук"

— Я гляжу, война вам вообще пофиг была, — ляпнул однажды Князь, и мы опять как следует отполировали друг дружке рожи.

Как же пофиг, когда практически каждая семья кого-нибудь да потеряла в Нижнем Бештоуне!

Потеряли мы и сам Нижний Бештоун. До войны (в детстве я думал, что Довойны — это такая страна, где есть всё-всё на свете) жизнь шахтинского работяги сводилась к тому, чтобы в горах деньги зарабатывать, а в долине их тратить.

«У солекопа полный массаракш: демоны — вверху, ангелы — внизу», — говорили тогда.

В пивной «Солёная штучка» Мойстарик, его ровесники и те, кто постарше, непременно вспоминали, какие там, в Нижнем, были рестораны и весёлые дома, какие шикарные дворцы и парки, какие огромные стадионы, какие богатые магазины… Университет, в котором учились студенты с половины Саракша… Театры и музеи тоже вспоминали — а как же! Небось, горняк — не фермер тупорогий, в скатерть не сморкается! Сюртуки, визитки и фраки до сих пор в сундуках лежат, моль питают!

А слепой дед Пихту за пару кружек мог пропеть знаменитую арию Печального Принца из одноимённой оперы божественного Рино Малькузи: «Вставляй свой ключик, молвила мне фея» …

На уроках обществознания нам объясняли, что оба города, Нижний и Верхний, явились го-су-дар-ство-об-ра-зу-ю-щим (во!) компонентом будущей Империи. «Стол, дом и жильцы возникли вокруг солонки», — гласила поговорка.

Нехило жили на соли, чего уж там. Всем на зависть. Конечно, редкий солекоп мог разбогатеть до того, чтобы под старость лет отстроиться Внизу, но и такое бывало. А бывало, что всё накопленное спускал в игорном доме. Или выбрасывал на актрис.

А я всегда донимал Мойстарика, чтобы рассказал про Саракшар. Прямо повернулся на нём. Буклет с фотографиями я истрепал в лоскуты, и требовал всё новых и новых подробностей.

Саракшар в Нижнем Бештоуне был самый большой в мире. Больше столичного. Соляные магнаты хотели переплюнуть всех — и переплюнули.

Высотой он был с двенадцатиэтажный дом. Всеимперский тянет примерно на десять. Правда, его и построили-то совсем давненько…

Сперва посетитель покупал билет, рассказывал Мойстарик. Билеты надо было брать заранее, а ещё лучше — заказывать через контору в Шахтах. Потому что очередь туда была под стать нынешним очередям за хлебом в столице.

Отстоял — предъяви билет, заходи в лифт. По шесть человек. Поднимается он до середины строения. Из лифта ты выходишь на галерею, она опоясывает изнутри всю конструкцию.

Посередине Саракшара в туманном облаке сияет Мировой Свет. А под тобой, над тобой, по сторонам — проплывают страны и континенты, леса и пустыни, реки и горы, моря и города Саракша, и выполнены они со всеми подробностями. За дополнительную плату можно взять напрокат бинокль и рассмотреть как следует… да хоть свои родные места.

Мойстарик говорит, что увидел даже наш дом в малюсеньком Верхнем Бештоуне. Ну, не знаю. Теперь ведь не проверишь. Я бы точно такое же говорил.

…Звучит тихая такая музыка, и невидимый учёный грузит народ байками о географических открытиях, о великих путешественниках, о чудесах мира. Тут тебе и циклопические ступени храма Солохан в Антейе, и знаменитый мост Арка Инара, перекинутый через Голубую Змею, и Спящий Лик пустыни Так-Талик… Посмотрите налево, оглянитесь, запрокиньте голову…

День и ночь внутри Саракшара меняются побыстрей, чем на самом деле — не сутками же там стоять! Хотя маленький Мойстарик, дай ему волю, стоял бы наверняка…

А кончается осмотр так: Мировой Свет внезапно вспыхивает ярко-ярко — и медленно меркнет. А моря с континентами плывут, текут, плавятся, струи начинают перемешиваться, горы оседают, леса валятся, города рассыпаются, всё становится каким-то серо-бурым — таков, надо понимать, цвет Первоматерии… Потом свет разгорается снова, в бурой смеси возникают какие-то пятна — и сеанс окончен. Потому что даже самые учёные люди не могут вообразить, каким станет Саракш после очередного Обновления. Всё просто и понятно без всяких учебников.

На выходе каждому вручают сувенир, уменьшенную копию уменьшенной копии Саракша — Саракшарик. Один такой до сих пор хранится в нашем доме. Как только я его не кокнул — сам удивляюсь. Правда, он уже не крутится и не подсвечивается.

Да и всё равно там ничего толком не рассмотришь — ты же снаружи.

Князь говорит, что в развалинах столичного Саракшара сейчас живут малолетние бандиты, бродяги и наркоманы. Власти пока не до познавательных аттракционов…

И всё-таки отчасти прав господин Динуат Лобату: в Верхнем Бештоуне мало что изменилось, только за рекой появился военный городок. Так ведь всё равно там раньше были казармы Горной Стражи.

Народу, конечно, стало поменьше, туристы исчезли, чужаков здесь теперь не жалуют — самим ничего не хватает. Закрылись десятки кафе и кабачков. И вообще, к нам так просто не приедешь. Особая зона. По железнодорожной ветке ходят только освинцованные товарняки да специальные электромотриссы, если кому из начальства приспичит. А ехать через лавовое поле, в которое бомба превратила Нижний, дураков нет.