Читать книгу - "Шестое вымирание - Джеймс Роллинс"

27 апреля, 18 часов 55 минут по Тихоокеанскому летнему времени

Озеро Моно, штат Калифорния

– Похоже на марсианский ландшафт.

Дженна Бек мысленно усмехнулась, услышав это расхожее описание озера Моно еще от одного туриста. Пока последняя на сегодняшний день группа посетителей делала фотографии, она ждала у своего белого пикапа «Форд Ф-150» со звездой службы охраны национальных парков штата Калифорния на передней двери.

Потянув за твердые поля форменной шляпы, Дженна надвинула ее ниже на лоб и посмотрела на солнце. Хотя до наступления темноты оставался еще целый час, косые лучи клонящегося к горизонту светила превратили водную гладь озера в перламутровое зеркало синих и зеленых оттенков. Высокие сталагмиты остроконечных скал из известняка, называющиеся туфами, тянулись вдоль южной оконечности озера подобно окаменевшему лесу и спускались в воду.

Определенно, этот ландшафт казался неземным – но только никак не марсианским. Дженна хлопнула себя по руке, убивая москита, свидетельствовавшего о том, что среди этой пустынной красоты по-прежнему есть жизнь.

Услышав шлепок, экскурсовод группы, пожилая женщина по имени Хэтти, оглянулась на Дженну и сочувственно улыбнулась. Однако она также восприняла это как сигнал заканчивать свой рассказ. Хэтти была из племени катцадика, относящегося к северной ветви пайютов. В свои семьдесят с лишним она знала об озере и его истории больше, чем кто бы то ни было.

– Считается, – продолжала Хэтти, – что возраст озера составляет семьсот шестьдесят тысяч лет, однако некоторые ученые предполагают, что на самом деле ему больше трех миллионов лет, и, следовательно, оно является древнейшим озером на территории Соединенных Штатов. И хотя площадь поверхности озера составляет семьдесят квадратных миль, в самом глубоком месте его глубина чуть больше ста футов. Оно питается несколькими ручейками и источниками, но не имеет внешнего стока и полностью зависит от испарения с поверхности в летний период. Вот почему озеро в три раза более соленое, чем океан, и имеет коэффициент кислотности плюс десять, почти такой же, как у щелока, применяемого в быту.

Один испанский турист спросил на ломаном английском:

– Кто-то есть живет в это lago… в это озеро?

– Конечно, никакой рыбы в нем нет, если вы имели в виду это, но жизнь есть. – Хэтти указала на Дженну, понимая, что та лучше разбирается в этом вопросе.

Смущенно кашлянув, Дженна подошла к группе из десяти туристов, одна половина из которых была американцами, а другая – из разных стран Европы. Расположенное между Йосемитским национальным парком и заброшенными поселками исторического заповедника Боуди озеро привлекало большое количество иностранных туристов.

– Жизнь всегда находит способ заполнить любую нишу в окружающей среде, – начала Дженна. – И озеро Моно не является исключением. Несмотря на негостеприимную смесь таких химических веществ, как хлориды, сульфаты и мышьяк, в нем очень богатая и сложная экосистема, и мы предпринимаем усилия, чтобы ее сохранить. – Она опустилась на корточки у кромки воды. – Жизнь в озере начинается с зимнего размножения уникальных водорослей, способных существовать в соленом растворе. Если вы приедете сюда в марте, вы увидите, что вода в озере зеленая, словно гороховый суп.

– Почему же она сейчас не зеленая? – спросил молодой мужчина, обнимая за плечо свою дочь.

– Из-за обитающих в озере крошечных креветок. Эти существа, размером чуть больше рисового зернышка, и поедают все водоросли. Ну, а сами креветки, в свою очередь, служат пищей самому распространенному хищнику озера.

Сидя у кромки воды, Дженна провела рукой вдоль берега, потревожив мошкару, покрывшую водную поверхность сплошным слоем. С недовольным жужжанием насекомые поднялись в воздух черным облаком.

– Какая мерзость! – пробормотал угрюмый рыжеволосый подросток, подходя ближе к воде, чтобы лучше видеть.

– Не беспокойтесь, эти мухи не кусаются. – Дженни знаком подозвала к себе мальчишку лет восьми-девяти. – Но эти маленькие охотники очень изобретательны. Подойди сюда, посмотри.

Мальчишка робко шагнул вперед, за ним последовали его отец и остальные туристы. Дженни похлопала по земле рядом с собой, приглашая мальчишку присесть, после чего указала на мелководье у берега, где по дну ползали мухи, облаченные в маленькие серебристые пузырьки воздуха.

– Они словно в водолазных костюмах, – широко улыбнулся мальчишка.

Дженна улыбнулась в ответ, радуясь детскому восторгу по поводу этого простого чуда природы. В ее работе это было самым приятным: дарить радость и удивление.

– Как я уже сказала, эти маленькие охотники очень изобретательны. – Встав, Дженна отошла в сторону, давая возможность остальным заглянуть в озеро. – Ну, а креветками и мошкарой, в свою очередь, питаются тысячи ласточек, птицы-поганки, журавли и чайки, посещающие эти места во время перелетов. – Она указала вдоль берега. – Посмотрите вон туда, и вы увидите в том высоком туфе гнездо скопы.

И снова защелкали фотоаппараты.

При желании Дженна могла бы еще долго распространяться об уникальной жизни в озере Моно. Она лишь едва прикоснулась к поверхности сложной неповторимой экосистемы соленого озера. Здесь можно было встретить самые странные существа, приспособившиеся к жизни в такой неблагоприятной среде, особенно в иле на дне озера, где экзотические бактерии процветали в условиях, опровергающих всякую логику, в токсичной среде, лишенной кислорода, казалось, совершенно непригодной для жизни.

Однако жизнь была и там.

«Жизнь всегда что-нибудь придумает».

Хотя это была цитата из фильма «Парк юрского периода», ту же самую мысль вдалбливал в Дженну ее профессор биологии в Калифорнийском университете. Дженна собиралась защитить диссертацию по экологии, однако затем ее привлекла работа в национальном парке, возможность быть рядом с природой, реально помогать в сохранении хрупкой паутины жизни, которая с каждым годом становилась еще более тонкой.

Вернувшись к своему пикапу, Дженна прислонилась к двери, дожидаясь, когда экскурсия закончится. Хэтти доставит группу на автобусе в расположенный неподалеку поселок Ли-Вайнинг, а она, Дженна, поедет следом на своей машине. Она уже мысленно представляла себе жареные оленьи ребра в заведении Майка.

Из открытого окна у нее за спиной затылок ей лизнул влажный шершавый язык. Не оборачиваясь, Дженна протянула руку и почесала Никко за ухом. Похоже, проголодалась не только она одна.

– Малыш, мы уже почти закончили.

Ответом ей стало постукивание хвоста по сиденью. Четырехлетняя сибирская лайка, обученная поисково-спасательной работе, была постоянным спутником Дженны. Высунув голову в открытое окно, Никко уткнулся мордой хозяйке в плечо и тяжело вздохнул. Его глаза – один бело-голубой, другой карий – с тоской уставились на отдаленные горы. Хэтти как-то рассказала, что, согласно индейским поверьям, собаки с глазами разного цвета могут одновременно видеть и небеса, и землю.