Читать книгу - "Адвокат вампира - Елена Комарова"

родства и проживания, был не слишком сведущ в тонкостях семейных традиций. Вступив в права владения, он решил первым делом помириться с соседями. Сын Фрэнсиса Бигсби, несмотря на воспитание в семейном духе, отличался здравым взглядом на многие вещи и также счел примирение наиболее логичным выходом из ситуации. Кроме того, у него имелось две дочери, между старшей из которых и новым соседом сразу же возникла взаимная симпатия. На горизонте уже забрезжило счастливое разрешение всей истории, когда вмешались покойные Артур Гослинг и Фрэнсис Бигсби, скверные характеры которых ничуть не смягчились после кончины.

Нельзя было утверждать, что наследники Бигсби и Гослинга были категорически против призраков: родовые привидения и связанные с ними леденящие кровь истории остаются старой доброй английской традицией. Но приличия должны быть соблюдены! Если это рыцарь в проржавевших латах, мечтающий о воссоединении с ушедшей возлюбленной (обычно их разлучали интриги более удачливых родственников), на его долю достается искреннее сочувствие, а то и несколько слезинок, пророненных впечатлительными девицами. Призраки аристократов, похоронивших во имя экономии на бракоразводных процессах по полдюжины жен, могут рассчитывать хотя бы на понимание. Совершенно иначе обстоит дело с полупрозрачным, но от этого не менее склочным провинциальным лордом, который считает своим долгом наставлять потомков на путь истинный.

Вызвавшийся провести акт экзорцизма священник потерпел неудачу, но наследников эти новые препятствия, как ни удивительно, объединили. Прошла еще неделя, и они постучали в двери дома на Вествик-гарденс.

Джонатан был склонен рассматривать не слишком материальный статус некоторых участников тяжбы в качестве всего лишь обстоятельства, а не препятствия. Почти неделю он штудировал материалы дела, документы и своды законов, а затем, вооружившись толстым блокнотом с выписками, связкой книг и лакированной доской для спиритических сеансов, отправился в Йоркшир. Устраивать сеансы общения с духами ему было не впервой, хотя обычно задачи оказывались куда зауряднее и касались, как правило, уточнения последней воли усопших. Один раз пришлось заодно поискать само завещание, на которое охотно указывал несколько раз и сам неупокоенный дух, создание при жизни добросовестное, но крайне забывчивое. Джонатан всегда вспоминал этого призрака с улыбкой.

Для разрешения посмертной тяжбы Бигсби и Гослинга было устроено три сеанса, в которых активные протесты покойных неумолимо разбивались о неопровержимые доказательства юриста. Как выяснилось, законы и власть Ее Величества распространяются и на посмертное существование, точнее, не было ни одного закона, определяющего противоположное.

Под угрозой выселения в Охотничью башню на границе владений сэр Артур и сэр Фрэнсис были вынуждены смириться со своей участью, а их наследники проявили благородство, предоставив им возможность и дальше обитать в поместьях, наблюдая за жизнью и процветанием потомков. Ведь далеко не каждая, даже очень знатная английская семья может похвастаться наличием подлинного фамильного призрака. Не говоря уж о двух сразу.

Эту историю Джонатан Харкер поведал профессору перед ужином.

Ван Хельсинг, отсмеявшись, в очередной раз покачал головой, отмечая сложности традиций и национального характера британцев. После ужина компаньоны перешли в кабинет, чтобы продолжить работу: близость праздников подстегивала клиентов поспешить с решением всех своих дел.

Профессор устроился по обыкновению за письменным столом и раскурил трубку. Часы пробили восемь вечера.

– Все мы заслуживаем отдых время от времени, – сказал Ван Хельсинг, вороша кипу бумаг на столе, – но нельзя проводить его бесцельно, мой друг! Употребите свои пятнадцать минут праздности на поглощение пищи для ума, коль скоро пищу для желудка мы уже получили… Да где же он?! – в сердцах перебил он сам себя.

– Что-то случилось?

– Я утром получил свежий номер «Медицинского вестника», там была занятная статья, хотел вам ее показать… А теперь не могу его найти!

– Да здравствует праздность! – рассмеялся Джонатан, и тут же лицо его стало серьезным. – Профессор, вы ничего не слышите? – спросил он.

– Как будто нет. А что я должен слышать?

– Не знаю, мне показалось… Странный звук, может, ветер. Но уж очень музыкально…

Ван Хельсинг перестал шуршать бумагами. Секунды три он прислушивался, потом покачал головой.

– И все-таки я займу ваше внимание, пока вы отдыхаете. Журнал я непременно найду, а пока что – это пришло утром из Британского Фонда исследования Египта. Взгляните! – Ван Хельсинг протянул коллеге вскрытое письмо.

Суть послания сводилась к следующему: из своей недавней экспедиции в окрестностях Луксора один из уважаемых членов Фонда, лорд Дарнем, привез в Лондон прекрасно сохранившуюся мумию некоего царя, имя которого автор письма, лорд Гамильтон, случайно или умышленно забыл упомянуть. Его коллеги из Британского музея сейчас бились над расшифровкой надписей на стенах гробницы, и то, что им удалось понять, обещало стать настоящей сенсацией. Через несколько месяцев мумию хотели представить широкой публике. Но лорд Гамильтон – председатель Фонда – был весьма обеспокоен, не случится ли юридического казуса, если они поместят мумию в музее, и счел возможным обратиться к профессору Ван Хельсингу, чья репутация… и проч., и проч.

– Он не написал, что за казус может случиться, – разочарованно протянул Джонатан, возвращая письмо.

– Увы, мне также это неизвестно. Как видите, завтра в два часа пополудни я приглашен на обед к председателю. Через… – Ван Хельсинг бросил взгляд на часы, – восемнадцать часов он расскажет подробности дела. А пока предлагаю оставить вашу работу на некоторое время в покое и полистать что-нибудь на тему археологии.

Джонатан согласно кивнул и принес из библиотеки несколько журналов и книг. На лестнице он встретил миссис Тернер, которая несла чайный набор на подносе, и придержал для нее дверь.

– Как это любезно с вашей стороны! – радостно воскликнул Ван Хельсинг, приподнимаясь со стула. – Мы с моим добрым другом как раз подумывали выпить чаю, и наша добрая хозяйка словно услышала эти мысли…

– Просто я знаю, – покачала головой миссис Тернер, – что вы всегда пьете чай в это время. – Она принялась расставлять чайничек, чашки, кувшинчик со сливками на столе, подвинув на край стопку бумаг.

– Как вам кажется, Джонатан, – громким шепотом спросил профессор, улыбаясь глазами, – может быть, наша хозяйка – ангел?

– Полно вам, – поморщилась миссис Тернер. – Лучше скажите-ка, куда вы дели скрипку?

Ван Хельсинг и Джонатан переглянулись.

– Я не настолько большой поклонник музыки, – сказал профессор, – да и не умею играть, а посему не держу в доме скрипки.

Миссис Тернер недоверчиво покрутила головой, осматриваясь, не прячет ли постоялец где-нибудь злополучный инструмент.

– Может быть, милейшая хозяйка пояснит свой вопрос?

– Собирая для вас поднос, – сказала миссис Тернер, – я услышала какие-то звуки и сперва подумала, что соседский мальчишка мучает кошку. Но он уехал учиться в колледж. Я прислушалась. Звук шел откуда-то сверху. Я даже поднялась по лестнице, но пока поднималась – все смолкло…

Прежде чем уйти, миссис Тернер постояла еще несколько секунд на пороге, чтобы окончательно убедиться – в комнате нет ни кошки, ни скрипки, ни любого другого устройства, способного производить странные звуки.

– Может быть, все-таки ветер, – задумчиво сказал Джонатан, подходя к окну. За окном падали крупные пушистые снежинки, присыпая следы позднего прохожего, спешащего на другую сторону улицы. Снегопад усиливался на глазах, подул ветер, и среди снежных струй что-то мелькнуло; адвокат вгляделся… танец снежинок изменился, они вдруг сложились в изображение лица – спокойного и странно знакомого. Джонатан отпрянул, не в силах сдержать изумления, но когда он снова попытался рассмотреть удивительный рисунок – лицо уже исчезло, вновь рассыпавшись на сотни снежинок.

– Что-то интересное за окном, Джонатан? – спросил Ван Хельсинг из своего кресла.

– Нет, всего лишь показалось, – покачал головой молодой человек и потер глаза. – Думаю, будет лучше заняться всеми текущими делами завтра с утра…

– У вас усталый вид, – согласился профессор. – Отправляйтесь-ка отдыхать.

Увы, мечты об отдыхе перечеркнул громкий стук в парадную дверь. Вряд ли это запоздавший посыльный из лавки, да и почтальоны в такое время уже не разносят ни писем, ни газет, а гости имеют обыкновение появляться засветло, не говоря уж о том, что о визитах сообщается заранее. Иными словами, стучал клиент. Это не было чем-то из ряда вон выходящим: некоторые посетители, искавшие профессиональной помощи у мистера Ван Хельсинга