Читать книгу - "Юрисдикция Такаши Сайто - Константин Костров"

Ито резко нажал по тормозам. Мы выбежали из машины и побежали к девчонке, которая лежала поломанной куклой среди обломков желтого пластика и растекающейся лужи воды содержимого резервуара.

Боже, неужели я убил человека?

Глава 2. Взгляд в прошлое.

Я проснулся сам, без будильника, чего со мной давненько не бывало. Сегодня моя привычная жизнь должна была закончиться. Не то чтобы я буду по ней скучать, но все же эта мысль немного меня будоражила.

Спустившись с кровати, я босиком по паркету прошел в ванную, где принял душ, после чего на кухне сварил себе кофе, пожарил яичницу с беконом. Покончив с завтраком, я вышел на балкон, где закурил, наслаждаясь солнечным осенним утром, видом на просыпающуюся Москву.

Закончив с утренними процедурами, я пошел собираться на свой последний рабочий день. Зайдя в гардеробную, я взял повседневный комплект формы, на который приладил погоны. Генеральские. Я вообще редко носил форму, но конкретно сегодня она мне пригодится.

Одевшись, посмотрел напоследок в зеркало. На меня смотрел мужчина, на вид лет сорока, худощавый, с уставшим лицом и какими-то потухшими глазами серого цвета. Черты лица самые обычные. Я бы не назвал себя красавчиком, но и на горбуна из «Нотр-Дам де Пари» тоже не тянул, абсолютно среднестатистическое лицо. Выйдя из квартиры, я по лестнице спустился с восьмого этажа дома № 9 по улице Тверской. На парковке я направился к своей «Панамере», которая при моем приближении приветливо мигнула ходовыми огнями.

Рыкнув мотором, автомобиль вклинился в поток и понес меня в сторону Лефортово, на Технический переулок, дом два.

Если вы и не знаете, что здесь находится, то интересующийся криминальными новостями человек просветил бы вас, что в данном здании находится Главное следственное управление Следственного комитета Российской Федерации. Именно здесь я и работал. Нет я не был каким-то великим начальником, не возглавлял какой-то отдел по расследованию особо важных дел. Моя должность звучала как следователь при Председателе Следственного комитета Российской Федерации. Наверное, название должности звучит скромно, но полномочия мои были самыми широкими. Таких как я было еще 8 человек, мы занимались либо самыми сложными делами, либо самыми громкими. В рамках расследования у следователей при председателе были самые широкие полномочия. Проще говоря, нам были должны все, а мы должны были закончить уголовное дело.

Пока я ехал в сторону Технического, прокручивал в голове воспоминания, как я оказался здесь и сейчас.

Своих родителей я никогда не знал, потому что вырос и воспитывался в детском доме. Попал туда, когда мне не было и 3 лет. Меня просто оставили под дверью. Я знал, что меня зовут Слава, мою маму Наташа, а папа ушел за хлебом и не вернулся.

Это я и говорил дядям и тетям, которые спрашивали меня о том, кто я и как тут оказался. Опять же, не знаю, правда это или нет, потому что слышал историю своего происхождения со слов воспитателей детского дома.

В тот года, когда я оказался в приюте, развалился и СССР. Думаю, что тогда началось в стране говорить никому не нужно.

Бывшие партийные работники пересели с черных Волг на черные «мерины», началась приватизация, и вообще эпоха свободного рынка и стадия первоначального накопления капитала. В общем, тащилось все, что плохо лежит или не приколочено. Страна рвалась на части и на такие мелочи как детские дома денег в бюджетах уже не оставалось. Все воспитанники таких учреждений были предоставлены сами себе и сами должны были заботиться о том, что есть и во что одеваться. Короче, мы выживали как могли – сколачивали банды, воровали, дрались, делали закладки. Кто-то попадался, кто-то, кто поумнее и поосторожнее, например, как я, нет.

Чем я становился старше, тем сильнее задумывался о том, на что мне жить, потому что перед моими глазами были примеры того, как парни из детского дома, которые двигались по «воровской линии», заканчивали самым плачевным образом. Как говорил один киноперсонаж, люди в мире разделяются на две категории - одни сидят на трубах, а другим нужны деньги. Если перевести на старославянский, то получается у одних есть ресурсы, а другие «крышуют» людей, у которых есть ресурсы. В 90-ые «крышевали» все и всех. У тебя есть ларек с чебуреками – плати, чтобы мы его не сожгли и другие, чтобы его не сожгли. Если условный ларек «крышевала» местная шпана от другой шпаны, то, например, ферму по разведению сырья для чебуреков доили совсем другие люди. И так в любой сфере – от торговли цветами до добычи драгоценных камней и полезных ископаемых. Стабильный бизнес, приносящий доход, неважно законный он или это торговля детьми, приманивал других заинтересованных инвесторов, как свет в открытом окне приманивает мотыльков в жаркую июльскую ночь. После того, как приходили новые инвесторы, они устраивали агрессивные деловые переговоры с держателями активов, после которых местный морг пополнялся новыми постояльцами, а тепличники отличным сырьем для роста овощей. Так и происходили бандитские войны, переделы территорий.

Однако, по какой-то неведомой мне причине разборки этих маргиналов впоследствии романтизировали, а из необразованных нарколыг, которые хотели украсть и присвоить себе все, что плохо лежало, сделали этаких «робинов гудов», даже сняли про них сериал.

Государству же было не до ларьков с шаурмой, оно тихо-мирно пилило остатки Союза и продавало их за границу. Главе государства заботливо подливали прозрачной жидкости со специфическим запахом, и занимались разделом оставшихся ресурсов и технологий с его молчаливого согласия.

Но в 2000-ые все изменилось. Государство увидело, что скоро страны, которой нужно править, в общем-то и не станет, а электорат превратиться в толпу необразованных дикарей, поэтому взяло «крышевание» в свои руки. Придумало лицензии, акцизы, марки, эндеэс, тревожные кнопки и все вот эти цивилизованные вещи. И это работало так, что если вдруг у вас есть ларек, уже, например, с шаурмой, и к вам пришел условный Саня Кувалда с предложением стать постоянным клиентом его частного охранного предприятия, вы могли нажать на тревожную кнопку и к Сане Кувалда выезжали несколько любителей одеваться в городской камуфляж, с ударно-дробящим орудием труда под названием палка резиновая специальная. После этого Сане Кувалде проводили юридический ликбез, а Саня Кувалда приисполнялся надежды и веры в светлое будущее Родины и завязывал с частным охранным бизнесом и отправлялся валить лес где-то под Сыктывкаром. Владелец же ларька взамен платил