Читать книгу - "Боевые девчонки. Демон Биафры - Точи Онибучи"

Окей, Энаймака, весело говорит она через Акцент. Я готова.

У нее совсем немного волос на голове. Крошечный слой серебристого пуха. Но и этого достаточно, чтобы голова в жаркое время года чесалась. Поэтому она сидит почти неподвижно, пока Энаймака аккуратно водит бритвой по ее макушке. После каждого движения Энаймака сбрызгивает блестящую кожу каплей спирта. Айфи морщится. Иногда Энаймака не так безупречна, как хотелось бы, и от бритья остается пара порезов, которые приходится заклеивать пластырем, а потом выслушивать насмешки ровесниц.

– Ой!

– Тебе не следовало двигаться! – Энаймака говорит своим полумеханическим голосом. – Мои рефлексы работают не настолько быстро, чтобы я успевала реагировать на твое ерзанье.

Опять я виновата, думает Айфи.

– Ага, ну все, хватит, – говорит она, не давая Энаймаке осмотреть ее. – Подождешь снаружи в этот раз, когда придем в школу, хорошо? – Что-то особенное есть сегодня в ее голосе. Когда Акцент нашелся, все было здорово, но сейчас хорошее настроение улетучилось.

К тому времени, как она берет планшет и рюкзак, дневной свет уже проникает в щель у выхода палатки. Она опаздывает в школу. Опять.

Похоже, сломался охладитель: они убрали крышу склада, где проводятся занятия. Айфи прокрадывается через заднюю дверь, но, конечно же, единственное свободное место в классе – в первом ряду. Молнией мелькает мысль вернуться и пропустить сегодня уроки, но Энаймака у бокового выхода загораживает путь к отступлению. Остается только пригнуться, быстро прошмыгнуть и сесть.

Перед всеми планшеты, на экранах голограммы, но Айфи не может рассмотреть, на какой они сейчас странице загруженного урока, приходится листать картинку за картинкой, страницу за страницей всякого бреда, пока ее голограмма не совпадает с остальными. Девчонки сбоку хихикают, и Айфи еще ниже пригибает голову. Искушение включить Акцент и узнать секреты каждой в классе очень сильно. Аугменты не удалили историю поиска, и она видит все сайты, которые они посещали, разглядывая едва одетых мальчиков и мужчин. Айфи все видит и одним движением челюсти могла бы их выдать, но Энаймака все еще стоит в дверях, и Онайи точно узнает обо всем. Айфи не боится, что старшая сестра побьет ее, она боится разочарования в ее глазах. И потому фокусирует внимание на голограмме – это 3D-проекция параболы на графике.

Учитель объясняет азы алгебры, ничего полезного. Не то что орбитальная физика в древних учебниках и на заархивированных сайтах, которые Айфи изучает самостоятельно.

Она стискивает зубы, и внезапно мир вокруг вспыхивает синим светом. На какое-то тревожное мгновение Айфи видит все механизмы и провода внутри учителя и чувствует, как информация с чужих планшетов проносится через ее мозг. Она чувствует тоску Энаймаки, а где-то далеко-далеко, на периферии видения, появляется знакомый сигнал: Онайи. Она сжимает челюсти так быстро, что становится больно, и выключает Акцент. Оглядывается по сторонам – не заметил ли кто теневой сигнал на своих устройствах, может, у кого-то мигнул или завис экран, или произошел сбой в оцифрованном теле. Кажется, никто ничего не заметил. Она выдыхает и слушает, как учитель бубнит про то, что алгебра появилась в Биафре, как создал ее народ игбо и как знание было украдено племенем фулани^[2], которое вторглось столетия назад с севера. Айфи интересно, каково было жить в те времена, когда люди были как звери, когда Нигерия только получила независимость и перестала быть британской колонией, когда игбо жили среди этих монстров фулани, о которых рассказывает учитель. Но она не успевает за собственной мыслью – у всех вибрируют планшеты, и сегодняшний урок окончен.

Девчонки выбегают из класса, хихикая, кто-то уже играет с планшетом, кто-то превращает его в плеер и слушает песни, которые они сами придумали и записали. Айфи бросает планшет в рюкзак и бредет к Энаймаке. Когда она поднимает руку, чтобы почесать макушку, что-то врезается в нее сзади и сбивает с ног. Энаймака скрипит от напряжения, пытаясь не дать ей упасть, но Айфи уже чувствует вкус грязи; оборачивается – над ней стоят несколько девчонок.

– Эге-ге, – говорит темноволосая, с двумя торчащими косичками. Гребни племенных шрамов блестят на ее щеках. – Без своей старшей сестры ты просто тощая ойнбо.

Остальные фыркают и пальцем показывают на кожу Айфи, более светлую, чем у них. Укусы москитов на ее коже краснее, и синяки заметны дольше. Она пытается спрятать под рубашкой свои голые руки. У нее кожа цвета песка, а у них – как земля. Она скрипит зубами. Включи Акцент, говорит она себе. Хакни их. Взломай их систему. И она могла бы. Пару секунд она представляет себе, как они визжат, планшеты взрываются у них в руках или короткое замыкание происходит в мозгу и они слепнут. Айфи рывком поднимается на ноги. Что бы она ни сделала с ними, это привлечет внимание Онайи и, главное, вызовет ее гнев. Поэтому она спускает все на тормозах – как всегда.

– Она похожа на испорченный рисовый джолоф^[3], - напевает другая обидчица.

Остальные не отстают:

– Может, она думает, мы ее жалеть должны, потому что у нее нет настоящей семьи.

Девчонка с косичками цедит сквозь зубы:

– Да она просто тощая коза, которую Онайи нашла в кустах.

Щеки Айфи пылают. Слезы подступают к глазам. Гнев совсем близко, его можно потрогать, и она должна побороть его. Но, если кто-нибудь из них толкнет ее, если они посмеют прикоснуться к ней, она даст себе волю. Она скажет Онайи, что у нее не было выбора, что она должна была защитить себя, что должна быть такой же сильной, как сестра. Вот почему они скоро будут корчиться на земле, не понимая, почему вдруг не могут видеть, слышать и ходить.

Но они вроде перебесились. Поворачиваются, чтобы уйти.

Напоследок одна берет камень и запускает Айфи в голову.

Айфи трясет. Она застыла на месте, кулаки сжаты, брови превратились в одну хмурую черту, из горла поднимается тихое рычание. Тень стоящей рядом Энаймаки возвращает ее в реальность, и она прерывисто вдыхает.

Андроид опускается на колени и подносит руку к лицу Айфи. Ладонь раскрывается и спрыскивает спиртом порез над глазом Айфи.

– Ай! – Айфи шлепает Энаймаку по руке. – Уйди от меня!

Тут-то и не получается больше сдерживать слезы. Она бежит, не разбирая дороги, не зная куда, лишь бы подальше от школы, подальше от лагеря, подальше от вечно нависающей над ней Энаймаки, подальше от девчонок, тыкающих ей, что она не такая, как все.

Когда лагеря больше не слышно, она останавливается. Та часть леса, куда она прибежала, кончается выступом обнаженной горной породы, под скалой – пляж. Зелено-голубые волны тихо перешептываются с берегом. Несколько глубоких вдохов и выдохов – и Айфи успокаивается. Шум в голове стихает, туман рассеивается. Она садится в траву, подтянув колени к груди, и смотрит вдаль. Буровые вышки как черные силуэты на горизонте. Она снова включает Акцент, и их контуры ярко светятся на фоне потемневшего багрового неба. Даже вражеские нигерийские мехи, парящие над вышками, светятся пульсирующим голубым светом. Они плывут по небу, рисуя расширяющиеся овальные узоры и оставляя следы, похожие на голубую звездную пыль в начале ночи, но Айфи знает: это просто запрограммированный маршрут. Определяет диапазон их коммуникаторов и понимает: и она, и лагерь для них недосягаемы. Невидимы.