Читать книгу - "Драконье Пламя: За Порталом - oR1gon"

скалой. — Ты не правишь своим народом, друид. Ты вообще не имеешь власти, как оказалось. Все, что у тебя есть — авторитет героя войны и ученика козоеба. Ты пустое место. И не за тем я привел вас сюда, чтобы разводить очередные споры. Вы увидели орков. Увидели скверну. Теперь, зная, что Пылающий Легион близко, как поступят ночные эльфы?

— Мы присоединимся к Цитадели. — на миг закрыв глаза, Тиранда глубоко вдохнула, словно набираясь решимости перед прыжком в пропасть. — Нельзя допустить вторжение Пылающего Легиона и повторения ужасов Войны Древних.

— Рад это слышать. Уж думал, что придется действовать жестоко. — скосив взгляд на верховную жрицу, Алгалон разительно смягчился.

— Что может быть более жестоко, чем ввязывание калдорай в ненужную войну?

— Помимо уничтожения мирового древа? Я бы заставил вас делиться ресурсами на нужны армии. — голос владыки Цитадели приобрел прежнюю жесткость. — Забрал наиболее могущественные артефакты. Да вы бы сами начали мне все отдавать, лишь бы не сжег ваши леса.

— Чудовище. — выплюнул Малфурион.

— Все, что будет отделять тебя от Легиона, друид, — это чудовище. Теперь, когда мы разобрались с эльфами в целом, я хочу знать, готовы ли друиды выдать мне Кенария? И будут ли почитатели природы сражаться на одной с нами стороне?

— Я соберу всех, кого смогу. Друиды не останутся в стороне.

— Славно. — владыка Цитадели похлопал собеседника по плечу. — Тогда помогите зеленой стае скорее разобраться с Кошмаром. Пока есть возможность его запечатать.

— Кенарий мог бы помочь больше прочих.

— Но он трусливая тварь и не покажется, потому что знает — в следующий раз мое копье его настигнет.

— Разве нельзя найти другой способ решить конфликт?

— Тогда передай ему сообщение. — Первый Страж говорил с абсолютной уверенностью быть услышанным. — Пусть явится к Изере, она позовет меня. И тогда он сможет просить прощения за содеянное. В противном случае, только его голова сможет унять мой гнев.

— Боюсь, наставник не пойдет на такой уговор. Он слишком горд.

— Не горд. Горделив. Ты сам это понимаешь. Поэтому еще раз подумай, друид, нужен ли вам такой покровитель? Он не приведет вас к рассвету цивилизации. Скорее загонит в еще большую дикость. Может, он и неплох. С точки зрения друидов. Однако, народ калдорай не состоит только из одних любителей побегать с сексуальным интересом за животными. Есть другая, большая часть калдорай. Уверен, они с большим рвением почитают Элуну, не заставляющую их жить подобно дикарям. Дай своему народу освободиться от гнета учения полубога. И увидишь, что хуже не станет. Вам пора бы очнуться ото сна.

— Хватит упоминать мерзости. — Малфурион поморщился, отводя взгляд. — Мне противно слышать, как ты говоришь о моих собратьях. Откуда в тебе столько ненависти к нам?

— Я ненавижу извращения. И с недавних пор могу, если сосредоточусь, увидеть картины прошлого, заглянуть в душу. Отыскать сокровенное или постыдное. — глаза драконоборца разгорелись нестерпимым золотом. Он всмотрелся в душу верховного друида. — Тогда, у мирового древа, я не лгал. И у тебя тоже есть пара славных медвежат, несколько тигрят и… птенцы? — лицо его перекосило от омерзения, а эльф застыл, как соляной столп. — Не зря именно ты верховный друид. Переплюнул всех.

Невольно Алгалон посмотрел на Тиранду, испытывая лишь одно чувство — искреннее сожаление. У него в голове не укладывалось, как можно принимать животный облик, при этом поддаваться животным же чувствам. Сношать медведиц и прочих созданий. А потом еще и находить время, чтобы присматривать за “потомством”. При живой супруге, не обделенной красотой и даже наоборот — прекрасной.

— Как… — эльфийка открывала и закрывала рот, подобно выброшенной на берег рыбе. Ее руки безвольно повисли вдоль тела, а ноги, казалось, вот-вот подкосятся. — Почему? — все, что она смогла вымолвить в конечном итоге, вылилось в одно единственное слово.

— Убожество. — тихо прошептал позади Рейнхарт, растерянно поправляя одежду и разглаживая складки.

— Часть учения. Часть слияния с духом зверя. — Малфурион отвечал стойко. Он не выглядел пристыженно, из-за вскрывшегося секрета. Будто и не считал свои деяния постыдными. — Любовь моя… — отвернувшись от Аспекта Пламени, он было потянулся к супруге. Хотел прикоснуться к ней. Обнять. Но она отпрянула от него, как от ядовитой змеи.

— Уходи, верховный друид. У тебя еще есть время подумать, так ли важно учение, следуя которому, ты в глазах любимой стал хуже слизняка. Да и своих детей с ней не имеешь. Может, придумаешь, как вымолить прощение.

— Не учение виновато! Ты корень всех бед! — Малфурион взъярился, собираясь призвать гнев природы. Тому свидетельствовали вспыхнувшие зеленым ладони. Но вспышка Света разрушила магию.

— Было бы справедливо, расти твои рога совсем по иной причине. — схватившись за них руками, пока собеседник был дезориентирован и ослеплен, владыка Цитадели под треск выломал те из черепа легкими движениями.

Глава 170

Когда приведенный в чувства при помощи исцеления верховный друид удалился, растворившись в тени меж деревьев, наступила нелегкая тишина. В его присутствии Алаглон испытывал гнев. И даже злость за бездарно потраченное время. Все же срок в десять тысяч лет был огромен. Настолько, что осознать его было сложно. Тем не менее, эльфы ничего не достигли. Скорее ослабли. И хотя рядом стояла такая же виновница, верховная жрица, имевшая наибольшую власть над калдорай, на нее ему злиться было сложно. Хотя бы потому, что в данный момент она прибывала не в лучшем состоянии.

«Все-таки у меня есть какая-то слабость перед женщинами» — с легким сожалением подумал владыка Цитадели, смотря на эльфийку. — «Почему-то именно с ними мне легче и приятнее вести беседы. Взять бы хоть Аспектов. Малигоса уже пару раз бил. Ноздорму копьем тыкнул, хоть и легонько, но раны от него для драконов болезненны и тяжело исцеляются. Малфуриона на дух не переношу, как и Кенария, хотя мне бы, с высоты своего могущества, было правильно относиться к ним мягче. С другой стороны Изера, Алекстраза и Тиранда вызывают исключительно положительные чувства. Однако, и к ним есть вопросы, достойные того же воздаяния. Но, почему-то не хочется их задавать или гневаться. И тут дело точно не в нарядах, которые они носят. Какие-то подсознательные скрытые желания? Надо будет на досуге попытаться разобраться в себе»

Первый Страж так и продолжил стоять, не предпринимая никаких действий. Инициативу на себя взял Рейнхарт. Не очень умело, но уверенно, начав утешать словами Тиранду. Он не подходил к ней, держась на расстоянии. Да и не требовалось ему. Достаточно было голоса, странным образом пропитанного надеждой и радостью. Слушая его, эльфийка менялась на глазах, быстро приходя в себя.

«Вот, опять есть