Читать книгу - "Бумажная империя 1 - Сергей Жуков"

не хотел выносить сор из избы и выставлять конфликт на всеобщее обозрение.

Но тем не менее, это был тревожный звоночек. С нами не шутят и намерены идти до конца, чтобы остановить расследование.

— Ты хоть понимаешь, что после таких новостей, стоимость акций упадёт ещё ниже? Мне не нужны твои акции, если газета ничего не будет стоить! — продолжал изливать свой гнев Хвалынский.

Какие же они все нежные и трусливые, — разозлился я.

Не разбив пару яиц — омлет не приготовишь. А тут при первых трудностях — сразу дают заднюю. И ладно бы кто-то небогатый, живущий от зарплаты до зарплаты, но богатый аристократ…

— Виктор Петрович, мы во всём разберёмся, — не показывая своего раздражения ответил я. — Во время работы такое бывает, это значит что мы подобрались совсем…

— Немедленно прекратите расследование и уладьте все вопросы с полицией, — перебил он меня. — Это мой приказ!

— Нет, — строго ответил я. — Мы не будем останавливать работу над статьёй.

— Это моя газета и я приказываю! — кричал Хвалынский.

— Вы не вправе принимать такое решение единолично. У вас нет контрольного пакета акций, — осадил я аристократа.

— Ах ты ублюдок, думаешь что я не найду на тебя управу? Ты у меня ещё пожалеешь, — прошипел он и бросил трубку.

Да уж. На одну проблему больше. Он ведь не успокоится и будет доказывать, что всё ещё тут главный. Значит надо быть готовым.

Но самое главное — разобраться с полицией. Как они вообще умудрились открыть дело о клевете, если мы ещё не назвали ни одной фамилии? Тут точно пахнет чем-то откровенно незаконным. Даже этот Приходько не решился бы такое творить, видимо на них сильно надавили.

Как только я приехал в редакцию, ко мне подскочила взволнованная Вика:

— Даниил, что за ерунда? Главврач больницы Святого Георгия через час после нашего разговора потребовал всё стереть и утверждает, что наврал обо всём. Говорит мол Наталья Васнецова ввела его в заблуждение и он не понимал о чём говорит.

Значит и до него успели добраться. Либо за нами следят, либо массово заметают следы.

— Его запугали, — буднично сказал я. — Видимо после визита Натальи, к главврачу также наведались покровители Степана.

— Похоже мы растормошили пчелиный улей, — нахмурившись сказала Вика. — Как бы не вышло, что такая крупная добыча окажется нам не по зубам.

— Не забегай вперёд, Вик. Пока что у нас в руках только Степан, а он для них явно мелкая сошка. Сейчас он побежал к своим покровителям, чтобы они защитили его. Но если мы не отступим, а мы не отступим, то я уверен что Степана спишут как отработанный материал. Такие люди не будут светиться и рисковать из-за него.

— Так мы что, просто забудем про них? — спросила журналистка.

Я покачал головой:

— Конечно нет. Но мы не будем лезть на рожон. Для схватки с таким соперником, нужно как следует подготовиться и стать сильнее. Мы будем работать, собирать материал и наращивать мышцы.

— Что ты имеешь ввиду? — не поняла Вика.

— Нам необходимо стабилизировать ситуацию в газете. Десять недель назад тут сломалась одна деталь печатного станка и парализовала всю работу. И это без чьего-либо злого умысла. Представить что будет, если некие недоброжелатели заходят саботировать выход газеты? — объяснил ей я.

— Понятно. Значит будем работать, — в глазах девушки сверкнула уверенность. — Тем более я купила акции издания. Мне ребята рассказали про твою пламенную речь и я не смогла устоять. Тем более цена на них опять упала, видимо акционеры пытаются слить их и выручить хоть какие-то деньги на фоне слухов о проблемах с полицией.

— Спасибо за доверие, — улыбнулся я девушке.

— Тебе придётся многих благодарить тут, — рассмеялась она.

Её слова натолкнули меня на мысль. Если держатели акций так испугались наших текущих проблем с полицией, что бросились пытаться распродать их, то почему бы мне не воспользоваться представившейся возможностью?

Я всё-равно не могу начать ремонт из-за зависшего статуса доставленных Степаном материалов, так почему-бы не использовать оставшиеся средства и не докупить ещё акций? Думаю с учётом текущей ситуации, я смогу увеличить свою долю на два-три процента. Конечно же, я понимаю весь риск и необдуманность такого шага. Опытный инвестор никогда не будет складывать все яйца в одну корзину, но у меня в запасе нету других корзин. Да и если я не выиграю пари с Хвалынским, то потеряю всё.

Никаких если. Я обязательно справлюсь и Заневский вестник станет полностью моим.

Следом за Викой рядом со мной материализовалась Лиза:

— Даниил, утром я была у Виктора Наумовича. Сделала снимки как ты просил. Они получились…

Девушка замялась, подбирая нужное слово.

— Вызывающими? — предложил я ей вариант.

— Крайне вызывающими, — добавила она, слегка улыбнувшись. — Но при этом, бакалейщик на фото оказался невероятно импозантным и стильным, сама удивляюсь.

Наконец Лиза протянула мне несколько фотографий и я смог воочию оценить наш первый выстрел в маркетинговой войне двух бакалейщиков. И выстрел этот был в самое сердце.

С фотографии на меня смотрел седобородый старик. Его длинные серебристые волосы были зачёсаны назад и зафиксированы гелем. Усы и борода аккуратно подстрижены, а белая рубашка и пиджак завершали образ очень импозантного мужчины. Старик напоминал мне персонажа рекламы одного сотового оператора в моём родном мире.

Да и фотографом Лиза оказалась прекрасным. Резкий свет сверху, глубокие и контрастные тени, черный фон. Ну просто обложка для журнала.

— Это фантастика! — расплылся в улыбке я, возвращая ей фотографии.

— А не слишком ли… Ну просто он эти яйца так держит, а ещё и заголовок очень вызывающий и двусмысленный… — замялась робкая девушка.

Ох, милочка, ты не представляешь какие откровенные и вызывающие рекламные кампании были в девяностые и двухтысячные года в мире, откуда я прибыл. Вот где действительно было «за гранью».

— Мы намеренно используем подобный ход, чтобы реклама вызвала яркий отклик у людей и запомнилась. Наша задача — чтобы люди говорили про это, — объяснил я ей.

— Запомнится она точно. Я такое никогда не забуду теперь, — улыбнулась Елизавета. — Но ведь они могут говорить про нашу рекламу всякие гадости.

— И это будет прекрасно, — ответил я, чем невероятно смутил девушку. — Самое главное — чтобы люди говорили про