Читать книгу - "Краденая магия. Часть 2 - Денис Кащеев"

— …таким образом, выявлено следующее, — отвлекшись от своих мыслей, услышал я окончание доклада Семенова. Есаул выступал своего рода обвинителем, а вот никакого адвоката мне положено не было. — Несомненно, что пробой был подготовлен заранее и непосредственно инициирован духом, принадлежавшим нескольким поколениям князей Огинских и известным как Фу-Хао. Во дворец оного духа пронес находящийся ныне под подозрением молодой князь Владимир Огинский-Зотов. Установить мотивы, которыми руководствовался молодой князь, не удалось. Также остается невыясненным, с кем он состоял в сговоре либо чьи указания выполнял. Для ответа на сии вопросы потребуется применение мер, исключающих сохранение лицом, находящимся под подозрением, здравого рассудка, а возможно, и самой жизни. Оные меры могут быть применены при получении на сие надлежащей санкции Его Величества Государя.

То есть это со мной, получается, еще мягко обошлись? Что ж будет, когда Император даст своим нукерам добро на работу без оглядки? Впрочем, чего тогда не будет, есаул только что сказал без обиняков: «сохранения здравого рассудка и самой жизни».

Блин, лучше бы меня вчера духи убили! Хоть красиво бы погиб!

— Сам молодой князь всякое злоумышление со своей стороны отрицает, — продолжил между тем Семенов. — При сем признает, что получил духа по наследству от покойного князя Сергея и что способствовал проникновению Фу-Хао во дворец. Однако утверждает, что ничего худого не желал, — в ровном до сих пор тоне есаула явственно проскользнула нотка сарказма. — А также заверяет, что ничего не знал о готовившемся пробое. Несмотря на то, что в деле имеется ряд обстоятельств, косвенно свидетельствующих в пользу слов молодого князя, в целом сии оправдания представляются крайне сомнительными. У меня все, Ваше Высочество, — с поклоном закончил докладчик.

— Что значит все, есаул? — грозно сдвинул брови Цесаревич. Голос у наследника был низкий и сочный, прям бархатистый. — Ежели выявлено нечто, указывающее на невиновность молодого князя Огинского-Зотова, — коротко кивнул он в мою сторону, — извольте сие изложить!

— Как вам будет угодно, Ваше Высочество, — невозмутимо склонил голову Семенов. — Но я полагал, обернется лучше, ежели оные показания прозвучат из первых уст.

— Что ж, пусть будет так, — поразмыслив секунду, согласился наследник. — Давайте заслушаем свидетелей. Приступайте к допросу, есаул!

— Вызываю к ответу молодую графиню Воронцову! — словно только этого и ждал, объявил Семенов. — Прошу вас, милостивая государыня!

* * *

— Не секрет, что нас с молодым князем никак нельзя назвать близкими друзьями, — проговорила Воронцова, вроде бы отвечая Семенову, но обращаясь при этом непосредственно к Цесаревичу. — И тем не менее, в злой умысел с его стороны я не верю. Когда дух проявился и направился к камину, молодой князь попытался его остановить. Прямо приказал вернуться, но паук — так дух выглядел внешне — отказался ему подчиниться!

— Разве сие не могло быть предуготовленным спектаклем? — скептически скривил губы есаул.

— Не думаю, — покачала головой Милана, по-прежнему глядя исключительно на наследника. — Актер из молодого князя аховый. Уверена, что в тот момент он был искренним! Да и окажись молодой князь причастен к пробою, с чего бы ему затем встать на пути у духов вместе со мной и господином Ясухару?

— Возможно, также лишь для видимости? — предположил Семенов.

— Для видимости?! — возмутилась Воронцова, удостоив наконец взглядом докладчика. — Да если бы не Огинский-Зотов, духи бы всех там растоптали! Меня с господином Ясухару — так уж точно! Знаете, сколько я сцедила с молодого князя маны?

— Упустил сей момент, — слегка нахмурившись, признался есаул. — Он не показался мне существенным, — поспешил пояснить он Цесаревичу.

— Две с половиной тысячи мерлинов — это, по-вашему, несущественно?! — всплеснув руками, воскликнула девушка.

— Сколько? — ахнул наследник.

— Две с половиной тысячи мерлинов, Ваше Высочество! — отчеканила Милана.

— Две с половиной тысячи мерлинов… Невероятно! — обескураженно покачал головой есаул.

— Это только то, что забрала я! А кроме меня молодой князь еще подпитывал маной господина Ясухару! Лишь благодаря этой помощи мы до сих пор живы! И лишь это позволило ликвидировать пробой!

— Невероятно… — повторил Семенов. — Да что там, сие просто невозможно!

И правда, ни фига ж себе! Нет, я знал, что слил вчера довольно много, но чтобы столько! Сколько там было едва ли не на максимуме у Нади? Четыреста семьдесят пять мерлинов, кажется? А тут — впятеро больше! Да уж, выходит, я нереально крут!

Только вряд ли мне это как-то поможет. Наоборот, теперь уж наверняка прибьют — от греха…

* * *

— Позволю себе не согласиться с молодой графиней, — едва слышно прохрипел из своего шезлонга сотник Емельянов, когда настала его очередь давать показания.

Вызванный перед ним Тоётоми повторил почти все то же самое, что говорила Воронцова: слышал, мол, как я приказал духу вернуться, и, типа, пережил пробой только благодаря моей мане. Заимствованные мерлины японец, правда, не считал, но предполагал, что взял никак не менее девяти сотен.

Это же почти три с половиной тысячи в сумме?! Да еще сам я сколько-то потратил… Точно прибьют!

— Не согласиться в той части, что якобы только вмешательство молодого князя позволило остановить духов, — продолжил между тем Емельянов. — Пробой был на редкость мощным, однако ликвидирован он был бы в любом случае. Конвой понес бы потери, но ни до Вашего Высочества, ни до Государя Императора духи бы все одно не добрались. Это я могу заявить с уверенностью!

— Зачем же тогда злодеям было, по-вашему, огород городить? — поинтересовался Цесаревич.

— Не могу знать, Ваше Высочество, — развел руками сотник. — Возможно, сие была всего лишь демонстрация, — неуверенно добавил он затем.

— Демонстрация чего? — не понял наследник.

— Демонстрация угрозы.

— И кому же могла такая демонстрация потребоваться? — осведомился Цесаревич.

— Не могу знать, Ваше Высочество…

— А вы что скажете, есаул? — повернулся наследник к Семенову.

— Ваше Высочество, возможно, ключ к ответу на сей вопрос нам даст следующий свидетель, — заявил тот. — Вызываю к ответу заместителя начальника Федоровского кадетского корпуса майора Алексеева!

* * *

— Скажите, господин майор, — вкрадчивым голосом произнес есаул. — Как вышло, что несмотря на неоднократные нарушения правил внутреннего распорядка корпуса, допущенные молодым князем Огинским-Зотовым, он не только не получил взыскания, но и напротив, был премирован шестью баллами, которые и позволили ему в итоге попасть в первую тройку абитуриентов?

Это уже был четвертый или пятый вопрос, заданный Алексееву Семеновым. Прежде заместитель начальника корпуса успел заверить, что ничего не знал о Фу-Хао, отметить, что я блестяще проявил себя на вступительных испытаниях, особенно на эссе и на истории, а также упомянуть о происшествии с ядом в моем бокале и о несостоявшейся дуэли с Воронцовой.