Читать книгу - "Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин"

спросил он и, дождавшись отрицательного кивка, понизил голос. — Так и думал. Отойдём, покажу кое-что.

Гедимин насторожился было, но Амин точно был один и без оружия… да вроде и свежих претензий накопить не успел. Они отошли в тихое место, и филк потыкал в наручный смарт, разворачивая голографический экран — скромно, на полметра.

— Тридцать первого брали пробы — и как раз свели все данные, — тихо сказал Амин. — Смотри, тут карта от пятнадцатого, ещё до взрыва. А это — последняя. Видишь? Вот здесь и здесь особенно заметно.

Гедимин пригляделся и мигнул. На первой карте ирренциевые жилы шли мощными канатами, неровными, с утолщениями, близко друг к другу, и так по всей длине, насколько их могли отследить; на второй утолщения «пустили корни» — «канаты» расплетались на «нити», удаляющиеся друг от друга. Как ни присматривался Гедимин, он не видел причин такого поведения — там, где ослаб синтез, по-прежнему хватало вкраплений урана, там, где он усилился, его было даже меньше…

— Ветвятся и расходятся, — вполголоса подытожил Амин. — И чем глубже, тем заметнее. Как будто оно… не хочет «палиться».

Гедимин мигнул.

— Похоже, — согласился он. — Такие «нитки» на отдалении… долго придётся ждать, пока снова хватит на критическую массу. Если бы шло, как раньше, — «хлопнуло» бы через пару месяцев.

Амин мрачно кивнул.

— Мы тоже считать умеем. В общем, такая картина — по всем шахтам, не только по «Гуннару-три». Что-то как будто… сказало ему — «не пались».

— Добыча по шахтам идёт? В «Гуннаре» копают активно…

— Везде идёт, — сказал Амин. — Типа запасают топливо для замены. Тут двадцать лет прошло — говорят, пора менять на самых старых станциях. Для них вроде уже есть, но подойдёт же срок и для тех, что поновее. И…

Амин быстро огляделся по сторонам и заговорил жестами: «Мартышкам» нужны ещё ракеты.'

— Вот оно как… — пробормотал Гедимин, угрюмо щурясь. — Спасибо тебе. Маккензи вас там не обижает? Если что, я…

Амин широко ухмыльнулся.

— Не. С сильными воздействиями частить не надо. Иначе теряется эффект. Но — смотреть на это было приятно. Ладно, ликвидатор. Надеюсь, обойдётся без новых взрывов!

«Ирренций не хочет „палиться“,» — думал Гедимин, садясь на матрас в жилом отсеке. «Даже Амин сказал именно так. А я ведь не удивлюсь, если это не просто фигура речи. Он, и правда, врастает всё глубже… и не хочет „палиться“. Жаль, что с ним не поговоришь, как с хранителем, — а они уже отпочковались…»

01 мая 02 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Поблизости свистело и трещало — порубленные деревья разделывали на ствол и ветки. Кажется, стволы потом шли на деревянные «элементы декора» — у «макак» по многим городам такое было в моде, так что с поваленными деревьями обращались аккуратно — даже с толстыми ветками, которые обычно валили в кузов без разбору — всё равно перемелют на субстрат. Из-за таких промедлений с участков рядом с вырубкой ещё не сняли слой меи. Гедимин, поддев один из «квадратов» за края, скатывал его в рулон. Мея была мягкой — температура если и падала ниже нуля, то только ночью и на пару часов, растаявший снег стекал в ложбины, и сарматы обходили их, не тратя ценный раствор. В одной из ям отловили сонную от холода летучую пиявку, в другой нашлось хорошо замаскированное гнездо «мокриц» — гранит в тенистой расщелине сохранял прохладу и нескоро ещё прогрелся бы до опасных для них пяти градусов…

— «Составлена карта пригородных участков,» — вслух зачитывал пилот глайдера; вообще-то его оставили следить за утилизатором, но за городом хорошо «ловила» сеть — по-любому лучше, чем на «фонящей» ИЭС. — «Их посещение разрешено группами, имеющими в составе вооружённого человека, но только в дневное время. Обсуждается также открытие кемпингов на берегах озёр…»

— Опять «мартышки» из города полезли, — тяжело вздохнул командир Хродмар. — Кто-нибудь выяснил, куда пропали медузы, и какая у них следующая стадия?

Его передатчик протяжно запищал. Гедимин повернулся на звук — экран горел жёлтым.

— Отряд ликвидации… да. Ну да. А это точно наша обязанность? В городе кончились глайдеры? Так мутировала, что в твой транспорт не влезет?.. Маккензи, мать его колба!

Похоже, связь уже оборвалась, и последней фразы Маккензи не слышал. Хродмар хлопнул в ладоши.

— Э-эй! Дирк, Иджес, Гедимин! Вы на борт, я остаюсь. Пусть Маккензи командует. Поработаете медглайдером.

Гедимин — да и Дирк с Иджесом — изумлённо мигнул.

— Чем⁈

…Глайдер повис над крышей больницы, выпуская трап. Никакого временного ангара наверху не было — очередной облучённый поднялся по лестнице своими ногами, понуро глядя в пол. Его уже одели в «гражданское» — утеплённый комбинезон с двумя значками радиационной опасности на груди. Он хотел было приспустить капюшон, но один из сопровождающих удержал его руку и поправил завязки. Из-под полоски «модного» меха виднелись только глаза, прикрытые прозрачным щитком, да клок ярко-красных волос. Такие же выбились из-под капюшона сопровождающего. Следом, всем видом изображая сочувствие и тревогу, поднимался Кенен Маккензи.

— Джед, Ис! Там вообще есть, где сесть⁈ Не видишь — тут бо… пострадавший!

…Кресла для облучённого и сопровождающего принесли из недр больницы. Маккензи, не наглея, обошёлся матрасом. Трап убрали, люк закрылся. Гедимин глазел на мрачного доктора Фокса и невысокую худощавую самку рядом с ним. Смотрела она в пол и, кажется, не была уверена, что ей безопасно (или разрешено?) хоть чего-то касаться. Фокс иногда порывался тронуть её за плечо или руку — она отодвигалась.

— Джед! — сердито зашипел Маккензи и жестами добавил: «Хватит пялиться! Не видишь — у людей беда!»

«Что случилось-то?» — жестами же спросил Гедимин. Фоксу и самке было не до сарматов. Ремонтник вспомнил, где её видел — тогда она (преимущественно) так же разглядывала пол и не отличалась разговорчивостью. «Джейн Фокс, которая тогда на флиппере чуть не…» — он покосился на дозиметр. Значки на одежде не лгали — от девушки заметно «фонило».

—