Читать книгу - "Дорога после заката - Александр Машошин"

– Хорошо… Но недостаточно.

– Ах… – вскрикнула «пещерная художница», от лёгкого, казалось бы, тычка двумя пальцами отлетая назад. В следующий миг её затылок повстречался со стеной.

– Видишь, сама стенка наказала, – насмешливо заметила Осока. – Не мешало бы тебе поучиться драться получше. А сейчас мой тебе совет. Беги. Сюда местные идут, увидят, они твои ганурэ тебе в шебс засунут.

Девчонка помотала головой, пытаясь вытряхнуть из глаз непонятно откуда взявшиеся искры, дёрнулась было в одну сторону, но там уже слышались голоса двух беседующих аборигенов, мужчины и женщины. Она метнулась туда, откуда пришла Осока.

– Стой, дурёха! – прошипела та, почуяв и с той стороны приближение человека. – А ну, за мной!

И, отодвинув квадратную крышку на мостовой, нырнула в распределительный колодец водопроводной сети. Девчонка – за ней, захлопнула люк. Очень вовремя, потому что двое местных, шедших слева, увидели того, что приближался справа, поприветствовали его… а затем заметили «художественное оформление».

– Люди, да что ж это такое-то?? – по-бабьи заголосил один. – Позавчера за покраску заплатили, а тут опять!

– Руки-ноги пообрывать малолетним поганцам! – ещё более визгливо подхватила его спутница.

– Да где ж их теперь найдёшь, – вздохнул второй мужчина. – Перекрашивать придётся, господин Советник.

– Ничо, перекрасят – я им ещё нарисую, – шёпотом пообещала девчонка.

– Ты лучше для меня рисуночек сделай, – предложила Осока.

– Нет проблем. Какой? Где?

– В одном доме. Надо забраться туда днём, пока хозяев нет, сигналку я беру на себя. И рисовать не красками…

– У-у, – дослушав, что конкретно потребуется, протянула юная мандалорианка. – Вслепую это сложная задача.

– Да, пожалуй, ты не справишься, – согласилась Осока.

– Я? Я не справлюсь??? – карие глаза девчонки сверкнули в луче света, падающем из прорези-ручки в люке. – Да я там все стены распишу, если хочешь! Денег дашь?

– Сколько?

– Ну, я, вообще, хочу свалить с этого камня. Билет стоит триста семьдесят…

– Хорошо, четыреста дам. Запоминай код, получишь на вокзале после дела. Сигнализацию я отключу завтра ровно в шестнадцать-шестнадцать. У тебя будет полтора часа.

– Управлюсь. А где палитру взять?

– Да здесь же. Пойдёшь по этому тоннелю, у отметки двадцать два свернёшь направо, потом сразу налево, в подвале распределительной станции все стены в этом добре. Высуши на солнце…

– Не учи учёную. Тебя как хоть зовут, чтоб знать, на кого пахала?

– Тоже мне, пахарь. Ты хоть знаешь, где ручки у плуга? Хонс меня зовут.

– О. Слыхала. А меня Сабин. Обо мне тоже скоро все услышат, не сомневайся.

Клон и твилека уже ждали джедайку в условленном месте. Появление её из-под земли встретили грамотно: сержант вскинул бластер, Пав выхватила виброклинок.

– Опаздываете, Мастер, – произнесла она, вложив в обращение весь накопившийся сарказм.

– Дела. С субподрядчиком договаривалась.

– Что ждёт господина банкира сегодня?

– Надеюсь, не новое покушение.

– Нет. Мы решили повременить с выполнением мести…

– …и полюбоваться работой настоящего аса, – подхватил Вули.

– Ну, да, ну, да, – покивала Осока. Поведение Пав весьма напоминало ей реакцию какого-нибудь дремучего провинциала на отдалённой планете во времена Республики. «Джедай, говоришь? Счас поглядим, какой ты джедай». После этого в миротворца летели… хорошо, если топор или вилы, а то и граната.

– Сегодня ничего особо зрелищного не будет, – предупредила тогрута. – Вероятно. Вторую гадость я ещё не придумала.

Несмотря на незрелищность, работы Хнобсту сегодняшняя подлянка добавила изрядно. Намертво заклинившуюся дверь подвального хранилища смогли прорезать только к обеду. Отремонтировать после этого её не представлялось возможным, поэтому пришлось заплатить фирме за демонтаж её из стены вместе с комингсом[2]и установку новой.

– Я, кажется, придумал, – прошептал Вули, пока они наблюдали за разгрузкой привезённой многотонной двери. – Дверь других размеров, значит, будут долбить стены. А что, если от сотрясения…

– Да-да, совершенно случайно, просто не повезло, – прыснула Осока, дослушав его задумку.

Полчаса спустя по операционному залу банка поплыл отчётливый всё усиливающийся аромат фекалий. Система канализации в здании была централизованной, и проходящая в стояке через все этажи фановая труба треснула по всей длине. Примчались коммунальные службы, жижу откачали, трубу пообещали заменить на следующий день. Что касается запаха… это только деньги не пахнут, а из банка вонь выветрится ещё нескоро, несмотря на вентиляцию и освежители воздуха. Пав буквально валялась по крыше от смеха.

– Ну, Хонс, ты на самом деле Мастер, причём, с большой буквы! – заявила она. – Смотрите, господин Драо Хнобст отъезжает! Видели, какое у него лицо?

– Главное, на чём он уехал! – возразил Вули. Наземное такси выглядело настолько похабно, насколько и должен выглядеть самый дешёвый наёмный экипаж. Других на планете просто не существовало: кто мог заплатить за поездку больше – передвигался по воздуху.

– Да, летать он ещё долго будет опасаться, – согласилась Пав. – И будет вынужден нанимать эти наземные развалюхи. Пожалуй, так гораздо веселее, чем если бы просто его грохнуть.

– А я тебе о чём говорила? – потрепала её по плечу Осока. – Мы с Учителем ещё при Республике знали толк в веселье.

– Не знаете, где он теперь? – поинтересовался Вули.

– Нет. Так с восьмидесятого года и не встречала. Может, их никого уже и в живых нет, одна я осталась. Ладно, не будем о грустном.

– Не будем, – поддержала Пав. – Кстати, думаю, пора познакомиться по-настоящему. Моё имя Палакви Боон.

Назвать полное имя для наёмника – признак доверия. Поэтому джедайка вынуждена была ответить тем же:

– Моё – Осока.

– Как, неужели та самая?? Заговор Алмека?

– Ну, в той истории моя роль сильно преувеличена. Всё, по сути, сделали ребята из Академии государственной службы. Я так, слегка тылы прикрыла.

– Да-да, разумеется, – не поверила Пав. – О твоей скромности также ходили легенды.

Утро тридцать первого числа для соседей четы Хнобстов началось с истошного вопля Меноры. Выйдя из спальни в гостиную, она обнаружила размашисто намалёванную под потолком жуткую рожу, какую-то помесь гандарка с гаморреанином. Выскочивший на крик жены Драо замысловато выругался. А на лестнице и вовсе потерял дар речи от гнева. Здесь и в столовой на первом этаже яркими пятнами были размалёваны не только все свободные участки стен, но и потолок. Среди абстракций красовались фрагменты живописи в стиле «ужас»: красные и жёлтые глаза, горящие из переплетения сухих ветвей, шипов и колючек, разинутые зубастые пасти, когтистые лапы… Ещё один сюрприз ждал в холле. С чувством изображённая во все три метра от пола до потолка фигура сита в чёрном плаще, сжимающая мёртвыми руками скелета багровый световой меч. Вдобавок, нарисованный сит стоял в натуралистично выполненной луже свежей крови, как бы вытекающей из стены на пол.