Читать книгу - "Что-нибудь светлое… - Песах Амнуэль"

приехавший с бригадой криминалистов по вызову парамедиков, констатировавших смерть женщины. «Если бы не Рая…», — повторял отец. Он повторял это на разные лады днем и ночью, утром и вечером.

Через три месяца отца не стало, а слова повторяло эхо, возникавшее ниоткуда. Вот уже три года эхо жило на кухне вместо мамы и в гостиной — вместо отца. Игорь не любил бывать дома и почти не бывал. Работа, сон, работа. Работа… Как ни переставляй, получится одно и то же.

Элфи знала.

Игорь нашел сестру Лисбет в ординаторской.

— Простите, — сказал он. — Элфи…

— С ней что-то не так? — забеспокоилась Лисбет.

— Все нормально, — быстро произнес Игорь. — Я хотел спросить. Элфи повторяет три слова: «аист, дерево, небо». Она всегда их повторяла?

— Нет. — Лисбет удивленно посмотрела на Игоря. — Странно, что вы это спросили. Элфи иногда разговаривает… будто с кем-то невидимым, понимаете? Всегда это был набор слов, без смысла. Про аистов, небо и дерево Элфи стала говорить три дня назад.

Лисбет сопоставила даты, времена и посещения и сказала:

— После того, как появились вы.

— В тот день, — сказал Игорь, — я видел камень. Неизвестно где. Неизвестно когда.

Для чего он рассказывал об эксперименте сестре Лисбет, ничего не понимавшей в физике? Он должен был посоветоваться с Болтером. Слова, однако, сами знали, когда им явиться на свет. Слова были эхом мысли. Мысль свободна, а эхо неудержимо.

— Послушайте, — заговорил он быстро, сам не понимая половины сказанного, а сестра Лисбет наверняка не понимала ничего, кроме того, что должна внимательно слушать этого странного человека, потому что он говорил истину, возникающую не в сознании, а много глубже, там, куда уходят вышитые Эйфи фракталы, и где живут своей жизнью идеи, мысли, планы и открытия. Сестра Лисбет положила ладонь на локоть Игоря, чтобы лучше слышать и, возможно, понимать, и этот жест им обоим не показался странным — скорее, естественным.

— Послушайте, — говорил Игорь, — в нашем эксперименте по бесконтактным наблюдениям человек-наблюдатель, да хотя бы и просто детектор, разница только та, что у человека есть память, сознание и понимание, а у детектора только память… да, наблюдатель слабо связан с окружающей реальностью… и Элфи… она аутист, связь с реальностью у нее тоже ослаблена, она живет в своем мире, и мы не знаем… Она вяжет фракталы, и я не понимал смысла, а смысл есть, он очевиден, потому что аист, дерево, небо Элфи видела, но могла объяснить только символами… Аист… А я тогда, после эксперимента был все еще в состоянии отстраненности от мира, я это чувствовал, но объяснял усталостью… Бесконтактное наблюдение становится возможным, когда в интерферометре Зее-Цандера раскрываются скрытые измерения[9]… на очень короткое время, может, на пикосекунды… скрытые измерения — это те, что привлекают струнные теоретики… Думали, что это математическая абстракция, но семь скрытых или, как говорят, компактифицированных измерений существуют, мы в них живем… Элфи эти измерения ощущает, для нее они как фракталы, ведущие в глубину мира…

— Игор… — пробормотала Лисбет, не выдержив напряжения, она не понимала, о чем толкует этот человек, но почему-то точно знала, что должна взять его за руку и проводить к Элфи.

— Да, — захлебывался словами Игорь. — Я это увидел, хотя меня там и тогда не было. Скрытые измерения — вот в чем дело! И наши бесконтактные наблюдения, и фракталы Элфи, ее способность видеть невозможное…

* * *

— Скрытые измерения, говоришь? — Болтер лежал, подложив под голову высокую подушку, ерошил остатки волос, думал.

Игорь сидел в кресле и не смотрел на старика. Странное было ощущение: он присутствовал здесь, он разговаривал с Болтером, убеждал его просчитать то, что сам Игорь не сумел бы, он практик, экспериментатор, а Болтер всю жизнь занимался теорией, в том числе теорией бесконтактных наблюдений и теорией струн. Игорь разговаривал с Болтером, но переживал другое: стоял рядом с отцом, смотрел, как прекрасная птица грациозно перелетает с дерева на дерево, скрывается из вида, он высовывается из окна, а Элфи стоит рядом и повторяет: «Аист, дерево, небо», видит то, что скрыто от его зрения, и он понимает Элфи, как не понимал, не знал никакую женщину в этом мире, в этих трех привычных измерениях.

— Не уверен, что получится, — бормотал Болтер, — но что-то в этом есть, да. Семь компактифицированных измерений в теории бран — чистая математика или ясная и определенная физика?

— Элфи, — сказал Игорь, — живет в этих измерениях, для нее наши три измерения не более реальны, чем остальные семь. Отсюда — аутизм. Отсюда — фракталы. Отсюда — возможность видеть то, что видеть невозможно. Потому мы поняли друг друга. Элфи…

— А ты, — сказал Болтер странным приглушенным голосом, — ты понял, что теперь произойдет в мире?

— Понимание! — воскликнул Игорь. — Я смогу сказать Элфи, что люблю ее, и она поймет. Она сможет видеть все, что вижу я. Я смогу понимать все, что понимает в этом мире она. Одиннадцать измерений — я пока не представляю, как это прекрасно!

— Ты пока не представляешь, — мрачно произнес Болтер, — как это ужасно. Если ты прав… это конец всему.

— О чем вы, Игнац?

— Подумай, — жестко сказал Болтер. — Сейчас только ты и Элфи научились вскрывать компактифицированные измерения. Ты — с помощью физики. Элфи — от рождения. Еще тысячи аутистов живут в этом прекрасном мире, не понимая его преимуществ и пользуясь ими интуитивно: удивительное умение считать, запоминать, фрактальное зрение, когда можно видеть, не видя… Ты хочешь, чтобы это умели все?

— Конечно! Одиннадцать измерений нашего существования вместо трех!

— Игорь! Все будут видеть всё. Бесконтактные наблюдения любой точки во Вселенной. Но зачем людям Вселенная? Они будут следить друг за другом. За женщиной в ванной. За любовниками в постели. И это цветочки. За политиками на секретных совещаниях. За террористами, которые не смогут скрыть свои пояса шахидов от взглядов спецслужб. Но и террористы будут знать о каждом движении спецслужбистов. Открытый для наблюдений мир — кошмар! Наша цивилизация не переживет этого!

— Вы ошибаетесь, — сказал Игорь без уверенности. — Аппаратуру для бесконтактного наблюдения мы конструировали семь лет, четверть века прошли после первых экспериментов Квята, а надежность видения еще не достигла ста процентов, и, когда я видел камень на дороге, мы понятия не имели, где этот камень находится.

— Аист, — напомнил Болтер. — Аист, дерево и небо.

Игорь промолчал. Да. Аист. Его память открылась для Элфи после того, как он увидел камень, лежавший неизвестно где во Вселенной..

— Камень, — пробормотал Игорь. — Аист. Место и время.

— Именно, — кивнул Болтер. — Понимаешь? Твой интерферометр…

— Наш, — механически поправил Игорь. — В лаборатории тридцать два сотрудника.

— Ваш, твой, общий! — рассердился старик. — Каждый теперь сможет, войдя в