Читать книгу - "Апокалипсис - Сергей Котов"

Когда сознание Гайи из-за угрозы заражения, ушло в глубинные слои, отрезав сообщение с внешним миром, часть её мицелия осталась. Это были просто грибные поля, не наделённые сознанием. Гайя не стала уничтожать свои клетки, потому что это могло привести к серьёзным проблемам в местных экосистемах. Она, сделав расчёты, пришла к выводу, что вероятность какого-либо негативного развития событий минимальна — ведь ей самой потребовались миллионы лет, чтобы осознать себя. В худшем случае часть мицелия могли просто убить — рассчитывая достать её. Но часть должна была остаться невредимой, облегчая возвращение после завершения катаклизма.

Но слишком много факторов оказались неучтёнными. Это и остатки инфополя сферы, которые всё ещё теплились на задворках биосферы, и агрессивные эгрегоры, возникающие с новой силой в человеческих обществах в критический период истории. Сложно сказать, что именно сыграло решающую роль. Возможно, часть мицелия случайно проникла в ключевого носителя эгрегора. Или же где-то в недрах военных лабораторий некто пытался вывести идеальное биологическое оружие на основе мицелиальных клеток?

Факт в том, что в одном из крупных полей мицелия возникло разумное сознание. То, на что раньше требовалось миллионы лет — совершилось за какие-то недели. Новое существо росло и развивалось поразительно быстро. В какой-то момент оно поняло, что может захватывать другие живые существа, подчиняя их волю.

Верхушка противоборствующих сторон людей, которая находилась в биологически изолированных бункерах, осталась не тронутой, но исполнители, в том числе военные, очень быстро перешли под его полный контроль. А потом, в условиях тотальной войны, создание поняло, что подконтрольные ей люди вовсе не обязательно должны оставаться живыми в привычном понимании этого слова.

Мицелий смог перестроить энергетический и химический обмен в человеческом теле, значительно снизив потери энергии. То, что человеческое сознание при этом оказывалось совершенно ненужным, было, скорее, удобно новому существу. Достаточно было изменить мозговые связи под свои потребности.

Именно поэтому — из-за относительно большой «вычислительной мощности» клеток человеческого мозга — существо предпочитало селиться именно на людях.

Отработав технологию в условиях боевых столкновений, существо смогло захватить оставшиеся поля мицелия и начать распространять смертельные для людей споры по всему миру.

Оставшееся после ядерного удара население, сосредоточенное в небольших населённых пунктах, столкнулась с невиданной эпидемией: болезнь начиналась как обычная простуда, иногда с аномальной аллергической реакцией. Но очень быстро симптомы менялись. Картина поражения становилась похожей на бешенство: спутанность сознания, водо- и светобоязнь. Уцелевшие врачи и другие медработники пытались организовать карантинную систему, но тщетно: заражение происходило даже там, где контакта с известными им источниками заразы не было и быть не могло.

В Европейской части России некоторые поселения умудрились наладить что-то вроде радиосети для обмена информацией, критически важной для выживания. Лидеры таких поселений первыми поняли, что стандартные карантинные меры не работают — и тогда возникла гипотеза, что патоген находится где-то в почве, в местах, где жили люди. За этим последовала спешная эвакуация: жители бежали туда, где, по их мнению, страшный патоген не мог бы выжить — в горы. Но, конечно, эта попытка спастись была тщетной.

Не зная об опасности, мы оказались во власти нового существа сразу, как только приземлились. Случись это неделей раньше — и последствия для нас были бы самые плачевные. Но к тому моменту это создание настолько поумнело, что у него появились стратегические планы и необходимая информация для их просчёта.

Оно хотело не просто выйти в космос и распространить свои споры — ему нужен был осознанный захват жизненного пространства. И для этого ему даже не нужна была земная промышленность.

Очень быстро оно смогло разработать собственные технологии, на основании биохимии живых клеток. Именно так был построен корабль и скафандр, на котором я должен был выйти в космос. Гайя рассказала, что в процессе строительства этого аппарата активно использовались человеческие тела. Просто с нашим геномом существо научилось обходиться виртуозно, добиваясь синтеза в клетках любых веществ и наноструктур. Поэтому часть мертвецов сливались с кораблём перед стартом. Это был процесс достройки.

Завладев информацией о тюрвингах, создание решило сделать всё, чтобы эти предметы оказались у него в ложноножках. И, конечно же, ему нужен был ключ к пониманию системы контроля над ними. То есть, я.

К тому моменту, когда мы ночевали на лесной поляне, существо уже достаточно хорошо разбиралось в нюансах отношений между людьми, чтобы понимать, что такое родители. Именно поэтому оно инфицировало только пилотов, которые в тандеме везли моих папу и маму.

После инфицирования и подчинения сознания, человек не сразу начинает походить на живой труп. Какое-то время он вполне может вводить в заблуждение своё окружение. Хотя, наверно, если бы я проверял пилотов перед каждым стартом — то наверняка заподозрил бы неладное…

К счастью, увезли родителей совсем не далеко — к тому же лагерю, возле которого выращивался звездолёт.

Именно поэтому Гайя смогла их спасти, быстро доставив к месту, где мы организовали привал.

Тут она, прямо среди наших палаток, вырастила несколько струн и туго натянутого мицелия, благодаря чему могла говорить со всеми нами, голосом. К окончанию её рассказа уже догорал закат. Я даже заметил, будто бы звучать она начинает как-то устало. Для человека это было бы не удивительно — рассказ был долгим.

— Это было очень совершенное создание, — говорила Гайя, — возможно, когда-то и я бы смогла достичь такого совершенства… но не раньше, чем через сотню миллионов лет…

— Ты так говоришь, как будто тебе его жаль! — вмешался Кай, пошевелив палкой угли в костре.

— Мне? — чуть удивлённо спросила Гайя, — разумеется, мне его жаль. Оно было красиво. И это был мой ближайший разумный родственник.

— И тем не менее, ты смогла его убить, — констатировала Таис с очень странным выражением голоса, в котором восхищение смешивалось со страхом и отвращением.

Гайя изобразила тяжёлый вздох.

— В земной природе хищники несут тяжкое проклятие. Вы знали об этом? Задумывались когда-нибудь?

Я поймал удивлённый взгляд Кая, но напарник промолчал.

— Это плата за возможность отнимать жизни, — продолжала Гайя, — агония самых сильных хищников длится намного дольше, чем страдания их жертв. Хищники намного больше мучатся. Они умирают от голода, старости, болезней… иногда мучения растягиваются на недели и даже месяцы.