Читать книгу - "Дракон из Каэр Морхена - Герр Штайн"

В конце-концов это привело меня из леса к весьма интересной картине, заставившей заинтересованно хмыкнуть.

Деревня… Горела. Однако вместо того, чтобы подвергаться нападению разбойников, или какого-то спятившего чародея, над горящими деревянными домами парило… Существо.

Оно было похоже на огромную черную птицу, вот только в груди у него буквально горело пламя, по первым прикидкам — ни капельки не уступающее драконьему. И этот огонь распространялся частично по его телу, делая такой вид, будто птица всё время горела, да никак сгореть не может.

С каждым взмахом палёных крыльев с них срывались порывы пламени, карой огненной проходясь по соседнему лесу и всему дереву в округе. И к моему появлению большая часть домов и весь лес за деревней пылал огнём не на шутку.

О-о-о…

Я узнал это описание.

Огненная птица — она была даже в мифологиях земли. Жар-птица, она же Феникс. Бессмертная птица, бывшая в этом мире с начала времён. Современник драконов, но более редкий, и чья форма существования сдвинута к энергетической, нежели плоти и крови.

Собственно, крови как таковой у неё вовсе не было, вместо этого по их венам текла горячая субстанция, до боли напоминающая по описанию лаву. Только более жидкую, похожую на кровь.

Ну а возможности перерождения с воспоминаниями даже вспоминать не стоило — как и тот факт, что данное существо было разумно… И обычно безобидна ко всему живому, ведь питаться дичью ей не надо, а её пламя в отличии от драконьего, изначально несёт не разрушение, но концепцию жизни. Ту самую, которую давал огонь на протяжении всей истории человечества, благотворно влияя и служа вернейшим помощником в жизни людей.

…Собственно, это и помешало мне сразу же запулить в пернатого заклинанием.

— Хм-м-м… Но я всё-таки решил спасти этих идиотов, решивших взбесить Феникса… — вздыхаю я вслух, закатывая глаза и находясь на распутье.

Хотя-я-я… А почему бы не заполучить себе эту птичку? В конце-концов, каждый великий волшебник должен иметь своего Феникса, агась!

Так что вскоре я обратился в истинную форму, взмывая с земли и казалось, взмахом крыльев ещё больше распространяя фениксовый огонь, нежели туша его. Ну и да ладно, крестьяне ведь тоже не дураки и бегут куда подальше, а Феникс, что характерно, не целится в них намеренно, хотя может.

И бессмертная птица быстро заметила моё приближение, прекратив распространять пламя, и наоборот, концентрируя его в себе.

Я же по мере приближения всё больше отмечал, что Феникс был безумно похож своей головой на драконов, выдавая крайне далёкое, но всё-таки родство. Учитывая нашу магическую природу, вряд-ли у нас был общий предок, но… Дух исследователя и того ещё учёного мужа во мне однозначно проснулся, ещё больше снижая надежду крестьян, что я подерусь с этим весьма мрачным, но по-своему величественным созданием.

Оценив более чем пятиметровые размеры птицы, я скользнул взглядом по огненной фигуре птенца в груди, да сконцентрировался на лице существа.

— Приветствую тебя, Бессмертное Пламя. — привычно задействовав телепатию, я обратился к этому редкому существу также, как учила мать в далёкие годы, предполагая, что за долгие годы драконьей жизни я всё-таки пересекусь с дальними родичами. — Моё имя — Меринелтератсин. Я… Золотое Пламя.

В ответ птица чуть склонила голову в приветствии, продолжая махать крыльями, но, естественно, не отвечая. Ведь они хоть всё и понимали, но вот взаимодействовать с окружающим миром иначе как жестами, частотой и силой всполохов огня, не могли.

Однако за тысячелетия соседства драконы кое-как научили их воспринимать, хоть и с ощутимым трудом. Сложнее чем язык драконов был только язык бессмертных птиц.

— Я интересуюсь. Зачем ты сжигаешь этих маленьких двуногих? Они забавные. — вновь мысленно интересуюсь я, продолжая еле-еле удерживаться на одном месте. Ибо вся сущность дракона и строение тела хотели бросить тушу вперёд, на охоту, действуя инстинктивно — пытаясь постоянно наступать, атаковать и доминировать.

В ответ до меня донёсся гневный клёкот, и пламя в костяной клетке-инкубаторе на груди издало ряд вспышек подобно азбуке морзе.

Пришлось основательно напрячь мозги — но я смог разгадать примерное содержание недовольства Феникса. Он упоминал птенца, двуногих и агрессию.

— Они проявили агрессию к твоему птенцу?.. — подобрался я всем огромным телом, внимательно вглядываясь в пылающие очи жар-птицы.

В ответ мне почти по-человечески кивнули клювом, особенно ярко вспыхнув огнём, да яростно взмахнув крыльями несколько раз.

И… У меня резко пропало желание помогать крестьянам. Ведь для понимания — на фоне Фениксов драконы были буквально кроликами по скорости размножения. Ведь обычно Фениксов успевали убивать до превращения птенца в нового Феникса, и мать буквально была вынуждена переродиться в своём дитя. Требовалось сотни, даже тысячи лет, чтобы птица произвела собрата на свет.

В этот раз, к счастью, у них ничего не вышло — но я сам отец, и… Короче, в этот момент я самоуверенных крестьян, решивших докопаться до Феникса, сам захотел сжечь.

— Я понял, Бессмертное Пламя. Гнев мне твой понятен — сам детёныша имею. — вновь телепатически коснулся я яростного разума птицы. — Но позволь спасти хотя бы птенцов этих двуногих и их матерей. Они ведь не нападали на тебя, не пытались отобрать у тебя своего птенца, верно?

Птица задумалась. Это было очевидно по слегка утихшему пламени, после чего она неуверенно склонила голову с клювом в согласии.

— Я быстро. — прикрыл я глаза, после чего резко спикировал вниз, на лету обращаясь и вставая ногами на территорию деревни.

Несколько заклинаний обнаружения раз за разом полетели в окружающую область. После чего мне пришлось поиграть в супергероя и с пяток минут заняться вытаскиванием женщин и детей из-под завалов и огня. Да, среди них были бы жертвы, но если бы я сам уличил какой-нибудь город в опасной попытке убийства Тири… Он бы уже горел целиком, и плевать бы я там хотел на всякую мораль.

Мужики же…

Также были схвачены телекинезом, и вскоре собраны в кучку на главной площади деревушки.

Оглядев их испуганные и перепуганные лица, да скривившись от последствий их испуга, запах от которых едва-едва перекрывало горящее дерево.

— Бессмертное Пламя. Сейчас я выясню тех двуногих, кто посмел напасть на тебя. И мы сожжем их о-о-очень медленно и о-о-очень медленно. — вместе с телепатией я постарался эмоционально передать всё наполнение моих слов, и разумная птица вполне уяснила, что я хочу сделать… И злорадством от неё полыхнуло вполне ощутимо и