Читать книгу - "Звездолеты погибшей империи - Сергей Ястребов"

Бой на этом отнюдь не закончился. Оставшийся византийский авианосец отошел подальше, зато никуда не исчезли истребители — Эдвард забрался в самый их рой. Спасло его только то, что они игнорировали легкий крейсер, привлеченные другими целями. Нет, не спасло… Сразу четыре истребителя развернулись к «Шакунтале» с разных сторон, начисто лишая ее возможности уйти. Экраны погасли. Последним, что увидел Эдвард по эту сторону мира, было страшное и прекрасное лицо Рогатой богини.

Известие о победе пришло во все высшие штабы Византии через два часа. Вице–адмирал Вардан сделал уникальный в космической войне шаг, использовав атаку линейного флота в качестве отвлекающего маневра. Результат — все четыре линкора противника уничтожены в первые десять минут боя. Группа флотов «Б» осталась без главных сил и отступила. При этом, правда, был потерян авианосец «Эпаминонд», нарвавшийся на самоубийственную атаку какого–то легкого крейсера. Но все прочие крупные корабли были целы, оставшиеся после космического боя очаги сопротивления — тут же локализованы, и система Порт—Стентона оказалась под полным византийским контролем.

Получив эти данные, Людвиг фон Макензен приказал своему флоту выйти из режима необнаружения, зависнуть в зените системы Укурмия и направить ударную группу к ее второй планете.

У Андрея дрожали пальцы.

Ничего не происходило. Что, вот это и есть космическое сражение?.. Пост дальней связи был одним из самых изолированных помещений на корабле. Абсолютная тишина. Матовые экраны мониторов. Красные, зеленые, белые огоньки на них. Сейчас только эти огоньки и двигались. Вот она, наша эскадра. Вот она — точка, обозначающая «Шеер». Танец атомов в пустоте. Демокритовский мир… В одно и то же мгновение «Хиппер» и «Сушон» ударили лучами по двум гондванским линкорам — Андрей даже не знал их названий; и оба погасли. Остался третий, стремительно отходящий под защиту планеты. На нем тут же сошлись лучи «Шеера» и «Ланса». Все. Господи, как же это просто… Тихая комната, удобное кресло, безмолвие. И ведь я сейчас на «Шеере», на том самом: вот он, ползущий по экрану огонек… В постах связи всегда, обязательно стоят ординаторы, показывающие тактическую ситуацию: связист не должен быть оторван от мира. Кажется, идем к планете… Андрей расстегнул пуговицу на форменной рубашке. Кровь шумела в ушах. Я ведь когда–то мечтал об экспедиции в рукав Лебедя, подумал он. О мирной экспедиции… об исследовательской… Почему вот это?.. Рядом стояло главное сокровище, центральный ординатор поста — скромный серый ящик, готовый мгновенно принять идущую на волнах Шуле информацию с Пандемоса, с Антиохии, с Ираклия, с Земли, из любой точки Галактики… Он безмолвствовал. Никаких входящих сообщений на эскадру не было уже почти сутки. Мироздание молчало. Андрей вдруг почувствовал, что это больше нельзя выдержать. Он повернулся в своем кресле и сделал то, что ему сейчас запрещалось уставом: включил рупор внутрикорабельной связи.

— …зависла, сволочь. Перезагружаю. Артиллеристы, левая магистраль будет пять минут мертва. Активируйте отводок. Как поняли?

— Поняли, ты делай давай там. Зависло у него…

— Шлюз «гамма»! Подтвердите сброс спутника наблюдения!!!

— Альфа, подтверждаю. Спутник пошел. Не разоряйся.

— Внимание, следите за грунтом! Не расслабляйтесь! Периферийники, это особенно вас касается! У них тут зенитные лазеры есть точно…

— Второй, атмосфера чистая.

— Странно даже…

— Не болтать! Проверьте внешнюю защиту.

— Уже проверяем.

— Береженого бог бережет…

— Не болтать по общей связи. Динамик, установите текущий статус корабля, дайте реплику. Энергетик… вижу, спасибо. Навигаторы — держать построение ромбом. Все по программе.

— Курс стабилен. Привязки скидываю.

— Вижу, спасибо.

— Внимание! Периферийникам начать развертывание комплекса «Гера», повторяю: комплекса «Гера». Навигаторы — сделать коррекцию траектории. По программе «Геры». Отсчет пошел.

— Принято.

— Расконсервация первого спутника запущена… Второго… запущена…

— Энергетик! Что там у тебя с магистралью?

— Периферийная команда! Подготовить шлюзы «бета» и «дельта»!

— У нас людей может не хватить!

— Шесть минут еще. Сделайте как угодно.

— Подвахтенных возьмите!..

— Догадались уже.

— Шлюз «бета» готов.

— Магистраль, если кому надо, тоже готова.

— Шлюз «дельта»? Что вы там шевелитесь?

— Готово все.

— Старт!

— Старт!

— Навигаторы, примите опознавательные от объектов…

— Уже. От правого и от левого.

— Штатно идут?

— Да…

— Неужели получилось?..

— Шлюзовой пост, заткнись.

— Есть реплика от первого спутника. Положительная.

— Реплика от второго, положительная…

— Не сглазить бы…

— Молчать!..

— Командир, системная реплика от «Геры»! Положительная.

— ГОСПОДА, ПОЗДРАВЛЯЮ. ПЛАНЕТА НАША.

В те же сутки, около восьми часов вечера по центрально–антиохийскому времени, Княженика Вардан, жена адмирала Андроника Вардана, приехала в город Теофанию.

Она хотела поговорить с братом.

Последние десять лет Платон жил в Теофании почти постоянно. Получив степень доктора медицины, он руководил в самом большом здешнем госпитале какой–то группой по кожным болезням. О работе он говорил редко, но, видимо, его тут ценили. Он был сейчас надворным советником, то есть подполковником — вроде бы немного для тридцати восьми лет, но в медицине продвигают медленно… И он, безусловно, был самым умным человеком из всех, кого Ника близко знала. Она приехала за советом.

Выслушав ее, Платон сморщил лоб, как мудрая обезьяна, и откинулся в своем качающемся плетеном кресле. Комфорт он любил, но вкусы у него были странные.

— Я не совсем понимаю, — сказал он. — Тебя тревожит — что? То, что он так неожиданно уехал? Или внезапное производство? Или что?

Ника застыла. Ну как ему объяснить…

— Считай, что это бабье чутье, — сказала она резко. — Можешь же так считать? Женская логика… У него была большая неудача. Там… в Пространстве. Очень большая. Я бы почувствовала, даже если бы он ничего совсем не сказал. Он ждал отстранения от дел. Расследования, может быть. Я не знаю. Он не боялся всерьез… не боялся за свою жизнь. Но неприятностей — ждал. Не знаю я, что у него там случилось… И это производство в вице–адмиралы на следующий день — оно его ошеломило. Он не хотел этого. Понимаешь? Он бы, наверное… нет, не знаю. И еще через двенадцать часов — он улетел. Ну что я должна думать?..

— Никаких известий? — спросил Платон. Теперь он был непроницаем, как, наверное, со своими больными.