Читать книгу - "Анастасия, ты прекрасна! - Владимир Атомный"

— Завязывай такое говорить, — рассмеялся я, махнув рукой.

— Я серьёзно, Сокол.

— Дам тебе! Я же не этот какой-нибудь, что покупает любовь подарками.

— Вообще-то любовь у тебя уже есть и для этого подарки не нужны, — многозначительно посмотрела она. — А за такое счастье, — явила она мне коробочку, — я хочу устроить счастье тебе. Понял?

— Кошка! — возмутился я.

— Нет-нет, — перед моим лицом помахала она указательным пальцем, — я не позволю тебе быть благородным рыцарем. Это ты, вон, с девочками-недозрелками галантным кавалером будь, а мне нужен, запятнавший похотью честь, шеф. Ты же хотя бы немного шеф?

Я не стал глушить возбуждение. Наоборот открылся ему и потому прижал к себе Кошку, упёршись затвердевшим естеством в низ живота.

— Принимается. Я твой шеф.

Она попробовала что-то сказать, но сладкая волна удовольствия сковала на несколько секунд.

— У меня так… без всяких фрикций оргазм случится.

Все мы всегда знаем как правильно: что маму с папой надо слушать, если они не полные дегенераты; что травить себя алкоголем, табаком и прочими ядами не стоит; что ложиться надо вовремя и режим соблюдать… много есть правил здоровой и полноценной жизни. Однако, можно выявить одно главное правило, которое обычно срабатывает — если стоит выбор между плохим, но желанным, с другой же стороны хорошее, но скучное, мы выбираем первое. Покуда можем, покуда позволяют обстоятельства и здоровье.

Я грубо затянул Кошку в здание. Прижал грудью к стене. Левой ладонью крепко зажал рот, а правой с силой шлёпнул по попе:

— Выгни её назад!

Она тут же выполнила приказ. Я сжал сначала ягодицу, а потом сразу спустился ниже и надавил, сквозь ткань нижнего белья и штанов, на горячий бугорок. Тут же ощутил, как душистая влажность окутала пальцы. Поднял их, чтобы удостоверится в безумности аромата и скорее вернул, принявшись довольно грубо ласкать Кошку.

Она начала покусывать пальцы и лёгкими стонами толкаться в них. Я с трудом удержался от соблазна, чтобы не запустить уже ставшие мокрыми от слюны пальцы ей в рот — забудется ещё и разнесётся на весь лагерь понятный всем звук.

А вот погрузиться в её жаркие глубины мне ничего не мешает. Я быстро оказался сзади, крепко прижавшись через ткань к попе, а рука, уже спереди, нырнула под нежную ткань белья. Проникновение Кошка встретила пылким стоном.

Я только разошёлся в ласках, стараясь и про умасленный клитор не забывать, и не сосредотачиваться только на нём, как вдруг на Кошку обрушился оргазм. С трудом удалось сдержать полукрик, полустон. Всё тело обратилось на миг в камень, потом лишь на долю секунды обмякло и снова её лоно крепко сжало пальцы.

Конвульсивная нега сошла на нет и Кошка едва не повисла на моих руках. Немного придя в себя, она повернулась и очень озадачено взглянула мне в глаза.

— Похоже, ты хочешь побольнее разбить мне сердце.

Сложно удержаться от реплики.

— Почему бы и да?

— Чего? — прыснула она.

Я прижал всё же посильнее и говорю:

— Тебе сейчас хорошо?

— Как никогда раньше, — с чувством поведала она.

— Так чего голову себе и мне порочишь? Наслаждайся, пока смена идёт.

— Я так не умею.

Я слегка стукнул её в лоб своим.

— Учись. Не всё коту масленица.

— Да какая тут… а-а-а, вот ты о чём, — озарилась Кошка. — Хи-хи! Ладно, Сокол. Я постараюсь. Только давай кое-что выясним.

Она выпуталась из объятий, отступила на шаг и грозно уставилась.

— Как опять так вышло, что вместо того, чтобы трахнуть меня, — тут она сделал голос тише, — ты прибавил к одному подарку другой?

Я невольно огляделся. Вроде никого.

Не сдержав смех, озвучиваю мысль:

— Некондиционку раздаю.

— Чего?

— Да, говорю, на складе много товара негодного скопилось, вот и раздаю по акции.

— Это ты сейчас меня обидеть хочешь? — решила Кошка всё же уточнить.

— Это я к тому, что бери, пока есть. Потом не будет. Буду султаном в своих, ха-ха, апартаментах лежать, а ты стараться ублажить, чтобы не разгневался.

В сравнении с Мышью, Кошка соображает много быстрее, но даже ей потребовалось несколько секунд, чтобы отдаться смеху.

— Ладно, Сокол. Запиши там тогда, что я должна ещё больше.

— То-то же, — жирно улыбнулся я. — Люблю держать людей на крючке.

Сам «кукан» я изобразил теми самыми пальцами, что ещё недавно были в Кошке. Хохот, которого можно не скрывать, сотряс домик и вырвался на улицу.

Радостный и посвежевший, после душа-то, я направился к столовой. До обеда ещё больше получаса, но для вожатых есть спецусловия. Особенно для меня.

Не то что бы я хотел поесть раньше других, но попить в ожидании чайку с печеньем можно.

— Гриша, а вы чего не на занятиях? — заметил я мило сидящую на скамейке парочку. Пусть даже оба они не по-юношески развиты.

— Привет, — вкинул он руку, на пару с Каролиной. — А Кристина же ушла, мы задания выполнили все и вот, решили немного сменить обстановку. А то шумно там.

Я кивнул, подходя.

— Как утром всё прошло? Слушаются вас?

— Мне кажется, что у Кэр получалось лучше, — с толикой огорчения сообщил Гриша. — Я, как ни пытался, не смог нормально организовать тренировку.

— Думаешь? — посмотрела она. — А мне показалось, что мы больше дурачились и болтали.

— Ну ты же видела, что творилось у меня.

— Знаешь, всё-таки я думаю, что ты хорошо справился, — серьёзно и проникновенно сказала Каролина. — Мы же с тобой давно тренируемся. Уже привыкли, повторения и вообще движения делаем чётко, особо не задумываясь. А им сложно пока.

— Так, ребята, — хлопнул я в ладоши и потёр, — вижу, что вы хорошо постарались и поэтому хочу пригласить на чай, кофе или что-то ещё по вкусу. Здесь, в нашей столовой.

— Так скоро же обед, — отозвалась Каролина.

— Ну-у… — задумался я. — Значит вам пора пить водичку и добавки.

— Это верно, — поднялся Гриша. Как всегда серьёзный и собранный.

Время минуло незаметно, поэтому до начала мы только и успели, что рассесться, да принести себе напитки. Решили, что подождём пока все разберут обеды и уже потом пойдём за своими.

Первым присоединился Марк, а следом и Настя подошла к столику. Озадаченный взгляд лёг сначала на Каролину, а потом упёрся в меня. Я запоздало понял, чем это грозит, как моя чудная нимфа уже гневно развернулась и пошла прочь.

Без спешки, но всё же скорее, я встал и подхватил удобно попавшийся поднос. Якобы пошёл за обедом.

— Погоди сердится, принцесса, — шепнул я ей, нагнав через два столика.

— Почему она на моём