Читать книгу - "Мой любимый Метаморф - Анна Кривенко"

Мама Макса — высокая худощавая женщина с пышной прической и приятной улыбкой — вдруг изменилась в лице, увидев меня вблизи.

— Исида Яровски? — прошептала она пораженно. — Но… как???

Макс побледнел и бросил на меня встревоженный взгляд, а я нахмурилась. Исида Яровски? Исида? Ах, да! Макс тоже назвал меня этим именем, когда мы с ним встретились впервые. Значит, они действительно знакомы с той семьей, у кого я позаимствовала эту внешность?

— Меня зовут Марк Эйри! — осторожно поправила я миссис Беллен. И она изумленно похлопала длинными наращёнными ресницами. Еще раз обсмотрела меня с головы до ног и, пожалуй, действительно убедилась в том, что я парень. Однако после этого в ее глазах появилось весьма сильное напряжение, которое заставило меня съежится. Что происходит? Я ей не понравилась?

Но ее взгляд был темным совсем недолго. Она быстро преодолела свои непонятные для меня чувства и, вернув улыбку, пригласила поужинать вместе через десять минут.

Доставкой нам привезли дорогущие блюда из морепродуктов, а все то время, пока миссис Роза Беллен сервировала стол, мы с Максом просидели в огромной гостиной, причем, я постоянно избегала смотреть на него: до сих пор было жутко неловко. Я всегда считала себя крайне раскрепощенной и смелой, и подкаты любых других парней воспринимала всегда с самоуверенной кривой ухмылкой. Правда, в те разы я выглядела сама собою, то есть девушкой. Может, дело в этом?

Хотя нет, на самом деле все изменилось, потому что я впервые влюбилась сама. А влюбленные, наверное, теряют не только покой, но и мозги вместе с уверенностью в себе…

Когда же все расселись за большим красивым столом, застеленным белоснежной скатертью и уставленным большим количеством ароматных блюд, я и вовсе стушевалась, потому что вся эта семейная атмосфера была для меня совершенно чуждой.

— Расскажи, Марк, — обратилась ко мне мама Макса, накладывая на мою тарелку креветки и овощи, — давно ли ты познакомился с моим сыном?

— Недавно, — ответила я, и голос мой прозвучал предательски тонко. Я откашлялась и вернула себе мальчишеский тембр. — Я перевелся из Иширской Высшей Школы Сверхспособностей на третий курс ИВВА с начала семестра, и нас поселили с Максом в одной комнате…

— Вот как?.. — протянула Роза изменившимся голосом, и напряженно зыркнула на Макса. Тот, как ни в чем не бывало, поглощал свою еду и выглядел вполне умиротворенно.

— И как тебе… мой сын? — снова спросила она, и меня ее вопрос удивил.

— Он… — я начала предательски краснеть, — он очень хороший друг и… мы отлично ладим…

А перед глазами у меня то, что было между нами полчаса назад, и становится еще более неловко. Невольно зыркнула на Макса и наткнулась на его насмешливый взгляд. А он до сих пор веселится!

— Понятно… — протянула миссис Беллен и начала ухаживать за своим мужем, подкладывая ему еды. Тот, кстати, особого внимания мне не уделял, находясь в собственных отвлеченных раздумьях. Он был уже седым и потерял былую военную выправку, но в лице его я легко угадывала черты Макса: вот на кого был похож мой друг!

Очень быстро атмосфера ужина вернулась в мягкую непринужденную манеру, и я размышляла, не надумала ли себе чего-то того, чего не было на самом деле? Пришла мысль, что неплохо было бы считать мысли Розы Беллен, но тут же со стыдом отмахнулась от нее: это же прямое оскорбление их семьи, не хочу с ними так поступать…

Эх, слышал бы меня сейчас наставник… Наверное, лично выгнал бы меня с Ишира, как агента, пришедшего в полную негодность…

Но истинного раскаяния у меня не было, и это был тревожный звоночек…

Когда миссис Беллен начала непринужденно болтать с Максом, а тот красочно описывать свои будни в ИВВА, я с головой погрузилась в неведомый для меня мир семейной идиллии. Даже отец Макса — Арнольд Беллен — отвлекся от своих размышлений и стал с интересом слушать сына. Мне постоянно подкладывали еду, доливали напитки. Макс все время шутил, а его родители смеялись от души, заставляя и меня улыбаться.

Однако в моей груди все сильнее разливалось непонятное, но очень отчетливое чувство боли. Ах вот чего я была лишена на Цвинне! Оказывается, настоящая полноценная семья совсем не «бесполезный пережиток прошлого», как нас убеждали на родине, объясняя, почему большинство детей росли не со своими родителями, а в специализированных учреждениях. Семья — это удивительно прекрасный оплот мира и счастья…

Цвинн не прав? Я… не права?

Меня это испугало. Я становлюсь предателем???

Улыбка сползла с моего лица, а тело сильно напряглось. Мне стало до ужаса страшно, ведь предательство — это самое гнусное преступление, которое только можно себе представить. На Цвинне предателей не просто казнят смертельной инъекцией. Их сперва проводят через жестокие пытки, чтобы устрашить остальных не идти подобным путем…

Я невольно вздрогнула, вспомнив все те голограммы, которые нам показывали во время обучения в школе агентов, и в голове остро зазвучали жуткие крики боли, которые нам щедро демонстрировали наставники и учителя, вдалбливая в разумы, что предавать родину КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕНО!

Макс очень быстро заметил перемену моего состояния и решил закончить наше присутствие на ужине.

— Мама! Папа! Спасибо! — произнес он, вставая. — Мы с Марком уже пойдем. Нам еще немного позаниматься нужно с учебниками, да и отдыхать пора…

Я стремительно поднялась следом, поблагодарила родителей, еще раз отметив, как Роза Беллен напряглась, а потом последовала за Максом на второй этаж.

Как только он прикрыл за нами дверь в свою комнату, то тут же обернулся ко мне.

Лицо его выражало большое беспокойство.

— Марк, что случилось? Ты плохо себя чувствуешь?

Он начал приближаться ко мне, а я невольно отступала назад.

— Нет, нет, Макс, все в порядке… — попыталась отмахнуться я, но он мне не поверил.

Нахмурив брови, он ускорился, а я впечаталась в стену спиной и замерла.

Подойдя вплотную ко мне, он тоже замер, вглядываясь в мои испуганные глаза.

— Марк! Не убегай! Расскажи мне, что произошло? — голос Макса прозвучал почти умоляюще, и на меня нахлынуло дикое желание расплакаться на его груди.

ЧТО??????????

— Я… не знаю… — пробормотала я, опуская голову, чтобы справиться со своими чувствами. — Возможно, это оттого, что у меня никогда не было семьи…

Я сказала первое, что пришло в голову, но это было истинной правдой.

И вдруг Макс обнял меня. Притянул к себе и прижал так крепко к своей груди, что мне стало трудно дышать. Его ладонь заскользила по моей макушке, а около уха послышались его тихие слова:

— Мне жаль, что ты не знал семейного тепла, но… — он сделал паузу, словно подбирая слова, — но отныне я хочу стать твоей семьей, Марк…