Читать книгу - "Убить топа. Книга 5 - Александр Изотов"

Тут из соседнего здания откололись куски стены, превратились в големов поменьше, и прыгнули в ноги огромному собрату. Я сразу понял, что за дело взялся шаман «говорящий с землей». Мелкие големы уперлись в колени стража, и забуксовали, не давая тому продвинуться вперед.

Мобу снова пришлось отвлечься, скинуть танков, и раскрошить мелких наглецов. В какой-то момент он повернулся спиной к катапультам, и прилетел последний залп. Гномы выдали офигенный крит по спине.

Голем полетел вперед, упал на живот, сверху разом набросилось несколько милишников. Они стали добивать его, выгрызая последние остатки жизней. Отличился Брутто, в эпичном прыжке обрушивший молот на голову врагу.

Через миг страж Таэнбарта рассыпался кучкой камней.

— Четко они, — сказала Луна, — Ничего не скажешь, почти без ошибок.

Площадь засверкала магическими скиллами — раненых исцеляли, мертвых поднимали, гномы скручивали механизмы. Посыпался новый дождь усиляющих баффов.

— Все, они уходят дальше, — сказал я и махнул всем на выход, — Не стоим.

Мы выбежали на улицу и бодро двинулись к площади.

Когда мы пробегали мимо фонтана, пригнувшись, обломки голема еще дымились от использованной магии. Шуруп на миг остановился, заинтересованно глянув на кучу обломков. На некоторых так и светились мелкие синие руны, перечеркнутые красными полосками.

Орк вдруг подхватил один камешек. На мой вопросительный взгляд он сказал:

— А что, только тебе, что ли, экспериментировать? Фиг знает, с него ничего не лутается, а вдруг обломки что-нибудь значат?

Я с сомнением глянул на рунные камушки. А вдруг Шуруп прав, и их можно куда-нибудь примастрячить? Потянувшись за приглянувшимся обломком, я с удивлением обнаружил, что Луна тоже стащила один.

— Да с хрена ли мелочиться-то? — Спрут подошел и сгреб двумя руками охапку, — Если уж брать, так чтоб второго такого построить.

Он с вызовом глянул на Шурупа:

— И будет у меня свой Рузик!

Они засмеялись, а я двинулся дальше:

— Все, хохмачи, времени нету.

Так далеко мы по разрушенному городу еще не проходили. Прижимаясь в стенам зданий, перебегая от завала к завалу, мы приближались ко входу в Заброшенную Цитадель.

Это были просто высоченные ворота, в которые, наверное, Годзилла бы прошла, не пригибаясь. Город не примыкал вплотную к Цитадели, оставив довольно обширный пустырь.

Когда мы проскочили в один из последних домов, и с опаской выглянули в окошко, Мстители стояли как раз перед закрытыми воротами. Створки украшали странные орнаменты, и в общем они составляли знакомый рисунок: три разноцветные точки в круге. Правда, здесь в центре между ними красовался черный треугольник.

Я так понял, во всем Мире Трех Солнц полно разных трактовок исторических событий, и у этого темного эльфара была своя.

— Что они делают? — спросила Луна.

Отсюда было видно, что к закрытым створкам подошел игрок. Силуэт Брутто я узнал бы из тысячи. Он просто поднял руку и приложил их к створке.

Лидер Мстителей отошел обратно, и несколько секунд ничего не происходило. Затем массивные ворота начали открываться, и мы почувствовали дрожь земли.

Створки остановились, открыв темный проход, и рейд Мстителей двинулся внутрь. Едва последний эвенджер скрылся во мраке, как ворота пришли в движение.

— Блин, они закрываются, — я вылетел из здания и понесся через пустырь.

— Стой, увидят! — сзади слышался топот согруппников.

— Да и пофиг! Как мы внутрь-то попадем?

Створки смыкались, постепенно скрывая внутренний мрак Цитадели. Я выложился из всех сил, но все же мы не добежали какой-то десяток метров, и закрылась последняя щель.

— А-а-а! — я упал на колени и тяжело задышал, восстанавливая полоску выносливости.

Рядом свалился Спрут.

— О-о-о-о… Долбанный рыжий! И стоило так гнать?

— Блин, блин, блин! — затараторила Луна, — И что теперь делать?

Я поднял взгляд наверх. Цитадель уходила на невообразимую высоту, пропадая в багровых облаках.

— Как они открыли-то? — Шуруп пошел вперед, к воротам.

— Осторожнее, вдруг магия какая? — сказала Луна, но двинулась следом.

Я тоже решил, что не время еще унывать, и поднялся с земли.

— Хреновы эвенджеры, — прорычал Спрут, лежа на спине, — Обошли нас!

— Убежали-таки от нубов пятого уровня, трусы, — крикнул Шуруп, похлопывая по створкам, — Эй, Брутто!

Спрут захохотал над шуткой орка, тоже встал и направился к нам.

— Сейчас накличешь местного хозяина, — сказал я, подойдя поближе.

— Слушай, — Спрут повел ладонями по старой, изъеденной временем поверхности, — А если Брутто тоже меченый?

Я повернулся к нему:

— В смысле?

— Не тупи, Хам, — сказала Луна, — Попробуй ты приложи ладонь.

Я оглянулся на согруппников, они быстренько отбежали подальше, будто я сейчас могу взорваться. Да уж, прямо воодушевляет.

Подняв руку, я посмотрел вверх. Получится, нет? Передо мной, выше моей гномьей головы, виднелось отполированное пятно. В этом месте металл блестел от тысяч прикосновений меченых. Я вздохнул и прижал ладонь, положив прямо на тонкую щель между створками.

Ничего. Тишина.

Я с сомнением оглянулся на своих.

— Что-то не получается.

— А ты отойди, Брутто же отходил.

Послушавшись, я подошел к ним. Мы постояли несколько секунд, и я хотел уже сказать:

— Ну вот, надо попроб…

Я сразу замолк, когда земля содрогнулась, и створки зашевелились. Они медленно поехали наружу, отгоняя нас подальше, и вскоре перед нами открылось мрачное нутро Цитадели.

Свет будто срезался на входе, не давая разглядеть, что там внутри. Вроде и не кромешная темнота, а все равно не разберешь.

Кулеры в вирткоконе задули в лицо, когда из открытых ворот на нас пахнуло порывом ветра.

— Зловеще, — с азартом произнес Шуруп, — А вообще круто!

— Охренеть, не встать, — сказал Спрут, — Здесь наверняка кроме Мстителей никого не было.

— Так мы же не знали, как отправлять рейды в Неизведанные Земли.

Я улыбнулся:

— Ничего, Луна, теперь знаем, — я двинулся вперед, — Как я понял, они все «осколки разума» гномов таскают.

С опаской поглядывая по сторонам, мы вошли внутрь. Огромный коридор, где потолок и дальний его конец терялись в темноте, тоже был под стать воротам. Годзилла бы тут развернулся в легкую.

Земля задрожала, и начало темнеть. Мы обернулись — ворота закрывались.