Читать книгу - "Дипломат поневоле - Михаил Кисличкин"

— Один согласованный с гильдией удар, и мы их остановим! — срывая голос, кричал на совете Ярцев. — Гвардейцы наступают уже третьи сутки. С «Варяга» сообщают, что им на кораблях доставляют транспорт. Еще пару дней, и всему конец.

— А что ты предлагаешь? — отвечал распаленный не менее, чем полковник, Липатов. — Нам что делать?

— А то ты, Петрович, не знаешь, что делать? Это же элементарно, задачка для первого курса училища! Пусть гильдия и Высокие создадут хоть какое-то подобие фронта перед наступающими, затем мы ударим вниз по южной дороге и отрежем гвардейцев от побережья, — говорил полковник, обращаясь скорее к молчащей Элитьен, чем к Липатову. — Все, дальше они окажутся в котле и будут вынуждены остановиться. Пока гвардейцы перегруппируются, пока подготовятся к прорыву — мы создадим такую оборону, которую им не прорвать никогда! Будучи отрезанными от тыла, вперед, в глубь континента они не пойдут, а постараются или опрокинуть нашу оборону, или выйти к побережью в другом месте. В любом случае для них это будет означать потерю инициативы. Если у меня будут грузовики и хотя бы несколько сотен бойцов, то гвардейцам еще повезет, если кто-то из них сможет вернуться домой. Поймите — несколько дней, и гильдии не станет. А у гвардейцев будут и машины, и заводы с рабочими, и живая сила, причем все это будет работать против нас. Вот тогда наш конец будет лишь вопросом времени.

— Род Иллор не будет воевать на стороне восставшей гильдии, — Элитьен была бледна, но отвечала спокойно. — Род Иноэрн тоже.

— Но почему! Вас же уничтожат! Если мы будем отсиживаться дальше, то ни мои бойцы, ни твоя дружина, ни наш танк в конечном счете врага не остановят, — наседал Ярцев.

— Вы можете сами помочь гильдии. Род Иллор не возражает.

— С одной неполной ротой бойцов? Слишком мало. Мы просто бессмысленно погибнем. Нужен организованный общий фронт против гильдейцев. Мы должны поймать их в полноценный котел, заставить распылить силы по всем направлениям. Без дружинниц Высоких это невозможно.

— Я уже дала ответ.

— А меня такой ответ ни хрена не устраивает! — Илья видел, что полковник с трудом держит себя в руках.

Судя по ее лицу, Элитьен уже была готова сказать что-то резкое, но в этот момент в зал вошла одна из дружинниц. Покосившись на землян, она все же не стала утаивать новость и сказала:

— Госпожа, прибыл Ваулф. Этот раб просил о немедленной встрече.

— Пусть войдет.

Глава гильдии Тритт выглядел неважно. Красные воспаленные глаза, морщины, богато расшитый золотыми нитями комбинезон, выглядевший так, как будто Ваулф в нем ночевал в курятнике, — все это красноречиво говорило о том, что в последние дни альваланину пришлось несладко. Но голос его был тверд.

— Госпожа, я пришел просить о помощи. Гвардейцы напали на нас и третий день подряд ведут наступление. Мы не можем им противостоять одни. Они уже контролируют прибрежные заводы и поселок горняков Анритт. Если вы не поможете, то гильдии Тритт не станет.

— Я в курсе твоих проблем, Ваулф, — ответила Элитьен, даже не добавив привычного слова «раб». — Ты знаешь мои условия. Признай меня своей госпожой, а гильдию рабами рода Иллор и Иноэрн, и мы немедленно выступим против гвардейцев.

— Нет. — Голос Ваулфа не изменился ни на йоту. — Мы не будем больше рабами. Никогда. Высокая, ты не знаешь, что такое быть рабом. А я знаю. Я вышел в главы гильдии из рабов третьей полезности и знаю, что такое быть всю жизнь рабом. Знать, что твои дети будут рабами и твои внуки будут рабами и так будет до скончания века. Понимать, что все созданное твоим трудом на самом деле не твое и владеешь ты им лишь потому, что благородные пока не возражают. Знать, что твоя жизнь и личность ничего не значат, а любой благородный может унизить или убить тебя или твоего ребенка в любой момент, не получив, скорее всего, даже малейших неприятностей. Мы восстали, чтобы уже никогда не быть рабами, и мы умрем, но не станем ими. Гвардейцам и Революционному Совету не нужна гильдия Тритт. Им вообще не нужны никакие гильдии, им нужна лишь неограниченная власть над всей Альвалой и наши заводы, шахты, имущество и рабочие руки. Ивва поняла это слишком поздно. Главы других гильдий понемногу начинают понимать это только сейчас. Участь гильдии Тритт уже решена — мы слишком богаты, кроме того, Революционный Совет хочет преподать всем недовольным хороший урок. Ну что же, если Создателю это угодно, мы погибнем. Но мы не будем рабами.

В зале надолго повисла тишина. Лишь Липатов витиевато выругался, да так, что автопереводчик спасовал и не смог адекватно перевести фразу, запутавшись в склонениях. Впрочем, на это никто не обратил внимания.

— Мне очень жаль, Ваулф, — сказала наконец Элитьен. — Извини.

— Элитьен, благородной госпожой надо не только казаться, но и быть, — неожиданно для самого себя сказал Илья. — Своим решением ты пытаешься сохранить благородное звание формально. Но сохранив его перед Советом таким способом, ты перестаешь быть благородной на деле.

Элитьен резко развернулась к Илье. У нее был такой взгляд, что казалось, она его сейчас ударит.

— Что ты понимаешь, чужак! Я сохраняю свой род!

Илья лишь развел руками.

— Я понимаю, почему ты это делаешь. Решать тебе.

Элитьен словно стала ниже ростом. Плечи ее поникли, а гневное выражение лица сменилось растерянным. Илье даже стало ее жалко.

— Ты прав, Илья из рода русских, — через некоторое время сказала альваланка. — К сожалению, ты прав. Моя мать говорила мне когда-то: «Если не знаешь, как поступить, поступай красиво! Благородства без красоты не бывает». Отсиживаться в замке некрасиво. Ударить по врагу, разнести его в клочья и выйти победителем гораздо красивее. И видит Создатель, это будет по-настоящему благородно, что бы ни говорили засевшие в Высоком Совете старухи. Ваулф, мы поможем тебе. Риоэль, — обратилась к представительнице рода Иноэрн Высокая, — вы с нами?

— Да, Элитьен. Я немедленно свяжусь с госпожой Вальен, но я уверена, что она одобрит твое решение. Мы всегда держались вместе. Кроме того, ты поступаешь благородно, а кровь Таллига нуждается в отмщении. Госпожа рода Иноэрн не простит смерти своего единственного сына. Мы славно повоюем.

— Ну, тогда к делу, — перебил их Ярцев, довольно потирая руки. — Пройдемте к карте, обсудим план операции.

«Лучшее средство ПВО — это наши танки на аэродроме противника», — вспомнил Илья известное высказывание какого-то генерала, сидя на пляже у моря и наблюдая за танком. Ни аэродрома, ни самолетов вокруг, правда, не было. Зато был танк, пляж и уплывающие корабли гвардейцев. Три из них горели, дымя, у самого берега, еще штук пять изо всех сил пытались скрыться в море метрах в семистах от берега. Но Т-100 не оставлял им такой возможности. Боевая машина не спеша разворачивала башню, поднимала на нужный угол возвышения пушку и, прицелившись, стреляла. Из дула вылетал столб пламени, гулкий удар с оттяжкой бил по ушам, а через пару секунд борт очередного корабля в районе ватерлинии разрывался в клочья. В бинокль было хорошо видно, как летят во все стороны обломки. Кораблики небольшие, вроде рыболовецкого сейнера, им одного попадания 152-миллиметрового снаряда хватало за глаза.