Читать книгу - "Невеста до гроба - Оксана Олеговна Заугольная"

в университет по приказу Вашего Величества расследовать убийства студенток. Там вроде всё решилось, но Висколь Грайд так и не вернулся из университета. Простите, Ваше Величество, мы не интересовались, почему так. Может, ему понадобилось там задержаться…

Я в сердцах ударила лопатой по каменному полу. Да уж, пришлось! И как теперь разбираться с проклятием без того, кто в них лучше всего понимает?

Зато ясно стало одно — соваться в университет сейчас совершенно точно не стоило.

Глава 14

Совет и советники

'Если нужен совет, бери того,

Кто сам не выглядит специалистом.

Если нужен результат — бери того,

Кто в этом по-настоящему разбирается'

Королева Лесия Интийская

«Тайные мемуары королевы, которая не хотела ею быть».

Я была уверена, что во дворце всё ещё остаются Херсты и именно их есть возможность задержать и как следует расспросить. И пусть тут нет никого из инквизиторов, Чиче можно постараться вспомнить, как он им был, и не отрывать никому голову, а подойти к вопросу со всем старанием. Для себя я уже примерно наметила, кого мне нужно расспросить, чтобы составить полную картину, но я хотела бы не бегать, как будто меня бесы за пятки кусают, а знать наверняка.

Однако вместо Херстов в малом тронном зале, который никем не был разрушен и поэтому заметно выигрывал у большого по всем параметрам, меня ждали Флин и братья Гастионы со связанными по рукам и ногам парнем с васильком на щеке и коротко стриженной женщиной.

Я их не помнила, но они мне не нравились, как и их ожерелья из плотно сидящих жемчужин.

— Королева Иссабелия, — выплюнула женщина. Отлично, она меня тоже узнала. Похоже, ближайшее время придётся ходить в короне. Не очень практично, зато хоть какой-то порядок будет восстановлен. Я всё ещё пыталась понять, кому и зачем нужен был весь этот хаос. Вот этим двоим? Но они, похоже, не слишком-то много получили от того, что исчезли все короли.

— Да они когда-нибудь прекратят попадаться на пути? — возмутился Чича. Очень удобно таскать с собой немертвого, на которого не действуют проклятия! Просто как карманная энциклопедия, только говорящая. — Сделайте уже что-то с вашими тюрьмами, чтобы из них нельзя было сбегать несколько раз подряд. Или отдайте их мне.

Он хищно сверкнул глазами.

— Впрочем, Белка и наших пленников всех освободила, — добавил он с укоризной.

Так мы узнали, что двое пойманных злоумышленников и впрямь принадлежали к секте, считающей себя оппозицией к власти.

— К власти кого? — на всякий случай уточнила я. — Ладно, мы с братом похожих взглядов, но наш отец был другим, дед сильно отличался от нас всех, а те же эльфы или инквизиторы, уверена, действуют вообще не так, как люди.

— Этим плевать, — махнул рукой Чича, обращая внимания на злющих пленников не больше, чем на табуретку. — Они словно сами кем-то проклятые, говорим им, не говори, хотят свергнуть всех сразу — и точка.

— А если показать им результат этого свержения? — я всё ещё не верила в плохое, но тут головой покачал уже Четвёртый, имя которого я благополучно забыла. Булгур? Или Бухтур? Называют же люди детей!

— Бесполезно, — произнёс он. — С Инеем мы вместе работали. Он фанатик и верит только в одно. И ещё своей маме.

Последнее он добавил с нескрываемым ехидством, даже сквозь железную голову было слышно. Женщина с короткой стрижкой зарычала. Понятно, это и есть мама. Ну и семейка, конечно! Решать по ним мне совершенно не хотелось, да и времени на это не было.

— А можно их и правда допросить, и отправить туда, откуда они так быстро не выберутся? — поинтересовалась я. — Дело в том, что у меня появились мысли насчёт того, кто во всём виноват, но я не уверена. И мне нужно время. Копать придётся глубоко.

Я задумалась.

— Вероятно, во всех смыслах, — уточнила я на всякий случай.

Но раньше, чем кто-то успел двинуться, чтобы увести пленников, женщина вдруг потёрлась подбородком об ожерелье, которое засветилось синеватым, и… запела.

— Заткните уши, — скомандовал Апфель. — Я читал! Это ожерелья русалок! Она использует их голос.

Сам он не делал никаких попыток защититься, ну и правильно — у него для этого была железная голова. А у меня моя корона и — я вспомнила рассказ Чичи, отец с корнями из русалок. Или, правильно сказать, с хвостами? Тем не менее защитить надо было остальных — Гастионов, брата и так некстати вынырнувших из коридора советников.

— Бриен, ты не поддаёшься этому, у тебя иммунитет! — быстро произнесла я. — Береги короля!

Бриен немедленно прижал ладони к ушам Флина, не позволяя тому слышать ни звука. Сам он и впрямь выглядел совершенно собранным и не очарованным. Я посмотрела на Чичу и железноголовых: кто меньше повредит стариканам?

Потом вспомнила, как Четвёртый приложил меня дубинкой, и скомандовала нюхачам:

— Заткнуть этих! — и указала на пленников, а Чичу попросила:

— Аккуратно останови советников!

Очень вовремя, потому что зачарованные голосом этой ненормальной, что надела ожерелье русалок, советники бросились их освобождать. Ну как бросились. Примерно так же успешно, как и за короной. Только Весень бросился всерьёз, но был остановлен подножкой Чичи, пропахал носом пол и остался лежать, хотя определённо не так сильно расшибся, как хотел показать.

А вот советники постарше на голос так легко не поддавались. Нет, они хотели освободить пленников, но предпочитали советовать друг другу, как это лучше сделать. Шум и гам поднялся такой, что я пропустила, когда Иней подтянулся к матери. Он не пел, а издавал какой-то дребезжащий звук, но теперь за голову схватились оба нюхача, а потом уронили на пол дубинки и потянулись за верёвками.

Делать было нечего, и я со всей дури опустила лопату сначала на железную голову одного, а потом и другого.

— Спсип крлва, — успел прохрипеть Апфель, прежде чем рухнуть на пол. Какой вежливый нюхач, не то, что те из секретной миссии!

Тут я поняла, что упустила из виду некроманта. А Даррен уже вовсю боролся с верёвками на руках Инея. И я опустила лопату на его спину, памятуя, что черепа у обычных людей не такие крепкие, как железные головы. А потом, когда Даррен рухнул, до меня вдруг дошла простая мысль, которую я почему-то не подумала раньше. А почему, собственно, я бью своих?