Читать книгу - ""Подводный волк" Гитлера. Вода тверже стали - Вильгельм Шульц"

— Карлевич, надеюсь, вы понимаете, что то, что я вам рассказал, не должно стать достоянием кого-либо, кроме вас. Мне совсем не нужно, чтобы на лодке заговорили о том, что нашему командиру приходят по ночам «глюки».

— Да, командир, понимаю. Но мне кажется, что никаких оснований вам беспокоиться о своем здоровье нет. У вас если и расстройства, то исключительно психосоматического характера. А видения… может быть, как раз наоборот, может быть, вы умеете заглядывать за горизонт?

— Что вы имеете в виду?

— Известны случаи, когда великим полководцам «привиделся» исход будущей битвы, когда благодаря различным «откровениям» они избегали опасности, вовремя отступали, уклонялись от удара противника. Очень возможно, что тогда, с конвоем, вам подсказало правильное решение нечто свыше?

— Карлевич… ну вы-то куда! Я понимаю, Унтерхорст — мистик, но вы-то! Дрезденский университет посещали…

— Ни грамма мистики. Наш мозг улавливает всю информацию, что есть вокруг, но анализирует, выбирает для принятия решений лишь маленькую часть. На это влияет очень многое, мы чему-то учились, имеем какие-то предрассудки. Они и выступают фильтром этой информации, прежде чем передать ее наверх. Мы все находимся в плену этой особенности, и зачастую даже не даем себе труда посмотреть на дело чуть шире. А информация все копится и копится. И вот в какой-то момент, как правило в критический, когда все существо напряжено, находится не в своем естественном состоянии, а на гребне волны, она прорывается. Можно это назвать интуицией, можно — и высоким профессионализмом, и опытом. А можно — и даром предвидения… Я думаю, никто не будет иметь ничего против того, что командир обладает даром предвидения?

С аргументами оберфенриха было трудно поспорить. Ладно. Посмотрим, что будет дальше, а пока… Но вот при чем тут Вероника? Неужели он, сам того не замечая, как-то двигался в том направлении, в котором показывало видение? Вроде нет. Да, с Вероникой можно было очень мило болтать о море, об искусстве, да о чем угодно… Но видеть в ней замену Анне? Притом замену в такой момент… И, собственно, почему она? Ладно, со всяким может случиться. Но уж если бы он вознамерился изменить Анне, то почему именно Вероника? Логичнее было бы для этой цели избрать ту же Эрику. У этой одни ляжки чего стоят! Но Эрику он отверг сразу же. Более того, его оскорблял сам факт того, что на место сошедшей с небес Анны рвется какая-то недалекая, пусть красивая, но бесцеремонная дура. Она хочет проникнуть в сердце, в душу, в мозг, овладеть им… Ты кто вообще такая?

А Вероника? Да, милая, добрая, немного наивная. Но первое — воцерковленная католичка, а второе — замужем, а третье — «заморыш». Или в другой последовательности, как кому понравится, но от перемены мест слагаемых — сами понимаете.

И все-таки не «заморыш»… Шепке все правильно нарисовал. Вот что значит художник! Ведь именно тогда его что-то кольнуло. Как, как это его друг сумел разглядеть то, что для Ройтера оставалось за кадром? Он же ничего не видел и не хотел знать, кроме своей Анны. И что теперь? Все пришло на круги своя. Они как две кометы, каждая летит по своей орбите, встречаясь раз в 1000 лет. Вот и это Рождество было такой встречей. И еще 1000 лет, наполненных болью, без любви, без тепла, без света, во мраке холодного космоса. Все случилось именно так, как должно было случиться — всяк сверчок знай свой шесток…

«Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков»

Обергруппенфюреру СС Рихарду Вальтеру Дарре

Копия:

Рейхсфюреру Генриху Гиммлеру

<…> Убедительно прошу вас разрешить серию предварительных экспериментов с целью выявления необычных способностей у ряда офицеров 1-й флотилии U-Boot. Полагаю, что результаты этих экспериментов могут стать основой для более глубокого исследования возможностей сознания истинного арийца, что может иметь чрезвычайно важное оборонное значение. Если исходить из того, а лично для меня этот факт непреложен, что древние германцы владели магией, ясновидением и иными способами неконтактного воздействия на врагов, то логично предположить, что их потомки, возможно, сохранили часть этих знаний и следуют им интуитивно. Наша задача раскрыть эти возможности, изучить их, изучить возможность внедрения их в широком масштабе.

Развитие надчувствительных или «сверхчувствительных» способностей будет, несомненно, выгодно как подводному флоту, так и всей Германии в целом. Во-первых, становится возможной бесперископная атака противника по данным тонких энергий (ясновидения), а не по неточным данным радиоакустики. Во-вторых, при использовании сверхчувствительных способностей членов экипажа облегчается задача разведки целей. В-третьих, открывается возможность противодействия радиоэлектронным приборам обнаружения ПЛ посредством их блокирования и введения в заблуждение с помощью микроэлектрических импульсов мозга. В-четвертых <…>

Представитель от НСДАП в 1-й флотилии Ганс Рёстлер

Резолюция Дарре:

Представить конкретные предложения в недельный срок.

— Скоро в море, — задумчиво проговорил Ройтер. Они с Вероникой отменно поработали сегодня — сформировали целый ящик книжек для команды. Они шли по пустынной набережной. В это время здесь всегда дуют западные ветра и море постоянно штормит. Осадков выпадает под 150 мм в месяц.

— Когда? — встревоженно спросила Вероника.

— Это секретная информация, — улыбнулся Ройтер. — Хотя, конечно, все эти секреты — глупость. Французы знают, когда какая лодка выйдет в море, ничуть не хуже, чем в Корневеле, а раз знают французы — знают и англичане.

Вероника вдруг остановилась и пристально посмотрела ему в глаза. Она хотела сказать что-то важное, но не решалась…

— Можно, — наконец выдавила она из себя. — Можно я буду молиться за вас, когда вы там?

— М-да… — рассеянно процедил Ройтер. Что еще можно было от этой блаженной ждать? — Молитесь, не повредит это уж во всяком случае.

Их глаза еще раз встретились и тут же разошлись… Вероника избегала встречаться с ним взглядом.

— Как у вас дома? — вдруг спросила она.

— Дома?

— Ну, да, в Берлине…

«Дома» — это не в Берлине. «Дома» — это во Фленсбурге. Но там ничего нового, все тот же маленький домик на Нордштрассе, мама и фиалки на окошке…

— Вы такой счастливый, — вздохнула Вероника, — у вас есть сын…

— А почему у вас нет детей? — вдруг спросил Ройтер.

— Бог не дает пока… Но обязательно даст… Знаете, я думаю, это его промысел. Он просто не хочет, чтобы маленький видел войну, все эти ужасы… А как война закончится…

Она с надеждой посмотрела на Ройтера. Ей хотелось, чтобы он подтвердил ее слова. Ройтер кивнул. Он вспомнил, как они подростками завидовали старшим братьям, которым удалось сделать хотя бы один выстрел на той войне.

— А мне вот кажется правильным, что Ади живет и растет именно сейчас. Мальчики должны уметь воевать. Это так естественно… Он тут нарисовал меня в бою, — усмехнулся Ройтер, — забавно получилось. Наверное, сейчас его мать уничтожила это художество.