Читать книгу - "Белый Сокол - Софья Соломонова"

– Здесь только я, миледи, – снова повторил Рю. Не мог же он признать, что говорил со своим духом-хранителем в облике сокола, который к тому же еще и исчез.

Графиня явно не слышала его слов. Она начала метаться по комнате, заглядывая в сундуки, за гардины и даже под кровать. Ее служанки в панике бегали за ней, пытаясь вразумить свою госпожу и уговорить ее отправиться к себе.

Наконец, когда мест для поиска больше не осталось, графиня просто рухнула на пол посреди комнаты и разрыдалась.

– Где же ты?! Почему ты избегаешь меня?! – Рю впервые видел кого-то в таком состоянии, девушка почти завывала, держась за голову и рискуя вырвать клок своих роскошных длинных волос. На Рю и служанок она по-прежнему не обращала внимания.

– Моя госпожа, – причитали служанки, пытаясь под локти поднять Элизабет на ноги, – вам нехорошо, моя госпожа, пойдемте в вашу комнату. Мы позовем лекаря. Госпожа! Полно же! Пойдемте, госпожа!

Но графиня не обращала на них никакого внимания, продолжая стенать. Рю хотел было помочь им, но он вдруг подумал, что его участие может быть не так понято служанками и породить ненужные слухи. Все-таки ему было категорически не положено прикасаться к знатным особам за пределами тренировочного зала.

Но вся эта ситуация очень обеспокоила Рю. Он никак не мог взять в толк, как она могла узнать голос Тииля, ведь она никак не могла его видеть, Рю настаивал на том, чтобы в пределах дворца дух держался соколиного обличья.

– Где же ты?! – вновь простонала Элизабет и упала лицом в пол, рыдая. Ее плечи сотрясались как будто от судорог, и она казалась такой хрупкой. Рю невольно стало жалко девушку, пусть он и не мог понять ее чувств, она явно страдала, и юноша с удивлением понял, что ему тяжело это наблюдать.

Служанкам наконец удалось поднять переставшую сопротивляться Элизабет. Она стояла с явным трудом, как будто ноги не держали ее, и служанкам пришлось разве что не нести ее на себе, но все же все три женщины покинули комнату Рю, оставив его в замешательстве смотреть на распахнутую дверь.

«Она ушла?» – вдруг раздался в его голове голос Тииля.

«Да. Что это было, черт побери?!» – наглый дух явно что-то знал.

«Как бы это так тебе объяснить…»

«Как есть!»

«Кажется, я случайно соблазнил графскую дочь…»

– Что?!

«Тихо, тихо, не кричи, вдруг она вернется, – эта перспектива Тиилю очевидно совершенно не нравилась. – Дело в том, что девушка обладает большой духовной силой и ей удавалось затащить меня в свои сны. И там… В общем, как-то так вышло, что теперь она считает, что я ее суженый».

«Как-то так вышло?» – Рю разрывался между недоумением и злостью.

«Понимаешь, ей было очень одиноко…»

«И ты решил, что соблазнить ее – это хорошее решение проблемы!?» – злость победила.

«Я не специально! Я не всегда понимаю чувства людей».

«Ты соблазнил дочь графа, и у нее только что случился истерический припадок у меня в спальне, что тут понимать?!»

«Ты думаешь, мне это нравится? Когда я осознал, что она себе напридумывала, я стал избегать ее снов! Ты думаешь, почему я все время сижу тут с тобой в птичьем облике!»

«Ты видел, в каком она состоянии?!»

«Смутно. Но, поверь, меня это совершенно не радует. Я все-таки знаю ее получше, чем ты».

«Получше? Это ж сколько раз ты наведывался в ее сны?»

«Пару десятков. Может быть, больше. Я не считал…»

Рю с трудом сдержал крик отчаяния.

«Я уверен, она скоро обо мне забудет, – продолжил Тииль, – у людей короткая память».

Перед внутренним взором Рю предстал образ рыдающей и стенающей графини. Что-то подсказывало ему, что Тииль заблуждается, и такие чувства не проходят за пару дней.

Вдруг в голову ему пришла мысль, от которой по спине побежали мурашки. А что, если Элизабет или ее служанки сообщат о случившемся графу? Не подумает ли он, что Рю как-то замешан в помешательстве его дочери? А если подумает, не выставит ли он Рю вон? Или, того хуже, запрет в темнице.

«Не думаю, что до этого дойдет, – среагировал на его опасения Тииль, – все-таки графине до тебя нет никакого дела».

В ответ Рю смог лишь нервно усмехнуться.

Но ни служанки, ни сама Элизабет не рассказали графу о случившемся. Вместо этого по дворцу пошли слухи. Слухи о том, что иноземный учитель виконта соблазнил молодую графиню. Рю узнал об этом от Патриса, который однажды озабоченно шепнул ему на ухо за обедом:

– Мистер Омано, по дворцу ходят о вас такие ужасные слухи! Но я заверяю вас, лично я не верю ни единому слову.

– Слухи? – удивился юноша, до которого редко доходили какие-то пересуды просто потому, что он не общался ни с кем во дворце.

– Говорят, леди Элизабет страдает от любовной горячки, и это все ваша вина. Глупости, которые болтают впечатлительные горничные, не более.

– Действительно…

Рю все это совсем не нравилось. И, как вскоре оказалось, не зря. Спустя несколько дней граф неожиданно вызвал его к себе. Юноша сразу заподозрил неладное, ведь обычно граф обсуждал с ним вопросы обучения Мэттью, когда посещал их занятия. Последний раз в рабочем кабинете графа Рю был в свой первый день во дворце. Проходя по роскошным коридорам, юноша ощущал все нарастающую тревогу. Он старался получше разглядеть все узоры на инкрустированных столиках и картины в резных рамах на случай, если ему больше не доведется их видеть. Почему-то Рю не сомневался, что граф обвинит его в совращении своей дочери и бросит гнить в темницу до конца жизни.

Но когда он вошел в кабинет, граф совсем не выглядел разгневанным или разочарованным. Рю показалось даже, что Николас чем-то расстроен.

– О, Рю, спасибо, что так быстро пришел. Садись.

Рю повиновался, совершенно не понимая, чего ожидать.

– Боюсь, я позвал тебя сюда по довольно неприятному поводу…

Сердце юноши будто бы упало в пятки. Он почти мог ощутить затхлый запах тюрьмы…

– Полагаю, ты в курсе слухов, которые ходят по дворцу? О тебе и Элизабет.

Рю нервно сглотнул.

– Да, милорд.

– Не представляю, откуда слуги берут такие глупости. Я спросил у Элизабет, и она отрицает, что вообще разговаривала с тобой за пределами нашей обеденной залы.

– Так и есть, милорд. Я никогда не общался с леди Элизабет один на один.

– Я не сомневаюсь. – Граф натянуто улыбнулся. – Но, к сожалению, то, что думаю я, совершенно неважно.

– Я