Читать книгу - "Влюблённые - Лина Вальх"

— Алекс!

— Я быстро.

Кажется, они кричали ему вслед что-то еще, но он не оборачивался. Алекс видел перед собой только ржавые волосы Джанет и мельтешащую перед ней макушку Алана Маккензи. Он активно размахивал руками, жестикулировал, как заправский итальянец, подтверждая каждое своё слово, а Джанет только медленно кивала, безучастно слушала и то и дело отвлекалась на окружающих ее людей.

И именно она первой заметила подплывшего к столику Алекса. Ее плечи напряглись, и девушка поспешила дотронуться до руки Алана — пальцы несколько секунд колебались, то сжимаясь, то разжимаясь, — и все же она обратила на себя внимание мистера Маккензи в тот самый момент, как спинка его стула скрипнула под весом облокотившегося на неё Алекса.

— Какое приятное совпадение! Мистер Маккензи, не думал вас сегодня здесь встретить!

Алан даже не посмотрел на него. Он взял бокал, лениво покружил в нем вино и заглянул внутрь, вглядываясь в отражения лампочек.

— Действительно. Обычно я не посещаю… подобные места. И к тому же я надеялся больше никогда тебя не увидеть в своей жизни. Но, — Алан отпил из бокала вино, — вселенная полна загадок и непредсказуемостей.

— Пути господни и все такое, да-да, — раздражённо отмахнулся Алекс.

Алан скривился в усмешке.

— Я ничего подобного не говорил. Я лишь заметил, что никогда не знаешь, какая тропинка приведёт тебя именно в это место и в это время. Ты мог продолжать сидеть за своим столиком и наслаждаться издевательствами над сестрой, но вместо этого твой маленький никчёмный мозг решил испытать моё терпение. — Голос Алана понизился настолько, что слышать его теперь мог только Алекс и сидящая рядом Джанет. — Увы, оно у меня не так безгранично, как у мисс Блейк. Вы же с ней знакомы?

— Да, весьма тесно.

— Ну не тесней, чем с моей дочерью.

Алекс дёрнулся, как если бы Алан действительно его ударил. Сердце в груди колотилось, воздуха не хватало, но Александр продолжал нависать над мистером Маккензи, испытывая его терпение. Джанет, поначалу напряженно пялившаяся на Алекса, отвернулась и теперь нервно покусывала нижнюю губу. Ногти срывали облупившийся черный лак друг с друга. А Алан продолжал пить вино, словно ничего не происходит и это не он сейчас бросил Александру в лицо обвинения в отношениях с Эйлин.

Ножка фужера глухо звякнула о стол, и Алан наконец повернулся к Алексу, перекинул руку через спинку стул и, развалившись на нем, посмотрел снизу вверх взглядом, от которого хотелось поскорее спрятаться: липкого, давящего и насмешливого.

— Так зачем ты пришёл? Явно не обменяться со мной любезностями.

— Моя сестра утверждает, что вы решили… — Алекс оглянулся на замершую за столом Амелию, — морально поддержать мисс Блейк в это трудное для всех нас время. Я же придерживаюсь иного мнения. — Он наклонился ниже к спокойно улыбающемуся Алану, который, казалось, только и ждал того, что Алекс скажет дальше. — Что милый и любимый всеми мистер Маккензи просто решил подержаться за прелести мисс Блейк. Удивительно. Эйлин всегда рассказывала про… как же его там звали? — Он замолчал на несколько мгновений, вспоминая вертящееся на языке имя. — Уильям, кажется. Да, она все время бубнила про своего дядю Уилла, с которым вы живете. Неужели потянуло на что-то другое? Решили вспомнить каково это — трахать женщину?

Александр победно замолчал. Но Алан вместо того, чтобы смутиться или оскорбиться, только шире улыбнулся. Хотя его улыбка и была острее ножа: Алексу показалось, что по его виску потекла горячая тягучая дорожка, но, стоило дотронуться пальцами до кожи, как он понял, что это было только в его воображении.

Алан улыбался, неотрывно глядя в глаза Алекса. Пальцы мистера Маккензи стучали кончиками по деревянной столешнице. Алан думал — это было видно по тому, как он медленно дышит, а его зрачки, несмотря на то, что смотрел он практически на лампочку — тень от Алекса падала на его лицо, — были раскрыты так, словно они находились в тёмном помещении без единого источника света. Джанет молчала и не смотрела ни на Алекса, ни на Алана. Кажется, она чувствовала себя неуютно и не так комфортно, как когда…

Александр растерянно заморгал. Снова то же самое. Он помнил разговор с Джанет, в котором сказал, что ему известно о ней многое. Он помнил, как угрожал ей, а она угрожала ему в ответ. Он помнил, как она сказала ему о брате. Но… он не помнил ничего, что было между. Сознание врезалось в невидимую кирпичную стену, и смутные образы так и оставались заблокированными фрагментами памяти, для которых, кажется, стоило выполнить еще несколько дополнительных квестов.

Длинные тонкие пальцы Алана обхватили ножку бокала, и он отпил из него, вульгарно причмокнув.

— Хах, а ты забавный. — Мистер Маккензи отсалютовал ему вином. — Правда. Мне будет даже жаль, если с тобой случится что-то очень неприятное.

— Вы мне угрожаете?

— Я предупреждаю.

Говорил Алан пугающе спокойно. Он продолжил потягивать вино, пока на дне бокала не осталась одна капля, которую мистер Маккензи опрокинул на высунутый язык. Алан вёл себя, как пьяный, но ни одна черта его лица об этом не говорила. Он был спокоен и трезв настолько, насколько в принципе может быть трезвым человек, не выпивший ни капли. И все же он изображал из себя пьяного. Или же пытался произвести на Алекса подобное впечатление.

Алекс пару раз оглянулся на столик своей семьи, но никто кроме Амелии не смотрел на него: отец был занят поданным десертом, а мать с кем-то разговаривала по телефону, вызывая на себя шквал осуждающих взглядом. Семейство Куэрво во всем его благородстве и достоинстве. Лучше и быть не могло.

Алан опустил бокал на стол, лениво обвёл взглядом окружающих в зале и уже было собирался отвернуться и дотронуться до руки скучающей от их маленькой перепалки Джанет, как Алекс неожиданно для самого себя — он был уверен, что в итоге пожалеет об этом, — положил руку на плечо Алану и, наклонившись еще ниже, сумбурно пробормотал под нос:

— Да бросьте, мистер Маккензи. Мы все знаем, что вы бесхребетный порочный актёришка, который не упустит ни одной юбки или члена. Вы едва ли можете противопоставить мне хоть что-то. У моего отца есть деньги и связи. А что есть у вас? Кроме былой славы и жалости общества из-за смерти… Эйлин?

Бровь Алана остро выгнулась, в уголках глаз пролегли морщинки, а взгляд продолжал улыбаться, крича, что «сейчас кому-то будет очень больно, если ты не заткнёшься».

— Раздутое самомнение всегда было слабым местом Куэрво. Вы всегда думаете,