Читать книгу - "Игры с волками - Олеся Рияко"

и я вообще всегда старалась держаться в тени, как можно дальше от центра всеобщего внимания, от того сейчас чувстовала себя совершенно не в своей тарелке. Выбежала бы вон, если бы Егор не поддерживал меня своей крепкой рукой, словно через кожу передавая силы стоять на ногах ровно, с высоко поднятой головой, несмотря на целую мешанину неуютных чувств, бурливших у меня внутри.

— Пусть подойдут. — Раздался из глубины комнаты низкий хриплый голос.

Гости, было окружившие нас, тут же расступились, словно морские волны перед Моисеем. Очистили пространство между нами и седым мужчиной, восседавшим в кресле, сложив руки на набалдашнике резной трости. Седина практически полностью выбелила его некогда черные волосы и бороду, не тронув пока лишь густые брови, хмурившиеся над цепким взглядом блестящих, ярко-серых глаз.

Егор ободряюще улыбнулся мне, и потянул за собой вперед.

Могла ли я тому сопротивляться? Разумеется, нет… вот только мне до жути хотелось бежать в противоположную сторону от того человека в кресле!

Когда-то, при первой встрече с Егором, мне показалось, что он наполнял весь офис своей тяжелой энергетикой. Но теперь мне было с чем сравнивать, и я могла с уверенностью сказать, что Зловский младший против старшего — это как сопоставить дождевую тучу и целый грозовой фронт, застящий небо от края до края.

— Зря боишься. — Усмехнулся мужчина, на раз прочитавший все мои мысли и страхи. Хотя тут наверно не надо было быть легендарным экстрасенсом — у меня на лице все яркими красками было написано… На мгновенно побледневшем от страха лице! — И сехем тебе тоже больше не к чему. — Хрипло хохотнул он, длинным узловатым пальцем указав на амулет на моей шее, который моментально стал почти обжигающе горячим. — Я прекрасно чувствую… что ты отмечена зверем, как и все здесь. Это теперь в твоей крови и в твоем сердце… Ты же знаешь, что оно не может лгать, в отличии от его обладателя?

От того, с каким упором он произнес эти слова, у меня подкосились ноги. Сердце мое в то же мгновение забилось чаще, будто пытаясь выдать меня. «Да, да! Это все она, предательница! Знали бы вы все, что она натворила, а какие сны ей снятся по ночам…» — словно кричало оно в ответ, вырываясь из моей груди.

— Я рад вам. — Одобрительно кивнул отец, обратившись к сыну. — На самом деле не думал, что вам двоим хватит силы воли оторваться друг от друга и прийти сюда сегодня. — Хриплый смех мужчины подхватили и другие гости. — Кто-то тут даже ставки делал на то, когда мы теперь тебя увидим. Знаешь, мы с твоей матерью…

— Отец…

— …почти неделю не выбирались из постели! — Нарочито громко продолжил мужчина. И развеселившись еще больше, примирительно махнул в нашу сторону широкой ладонью. — Ладно, ладно! Тебе, знаешь ли, тоже будет приятно многое вспомнить на старости-то лет. Просто знай — мой дом в твоем распоряжении, на втором этаже много свободных комнат, если вы пожелаете покинуть нас ненадолго.

Егор коротко поклонился ему, а я неловко и запоздало последовала его примеру, пылая от слов, которые непременно слышали все в этом зале. Если бы такое было возможно, я бы силой своего смущения давно расплавила бы пол под ногами и провалилась сквозь землю! Ну, разве можно говорить такие вещи при целой толпе незнакомцев?!

— Здесь совершенно нечего стесняться. — Седой мужчина тепло улыбнулся, продолжая беззастенчиво читать мои мысли. — В стае ни у кого не может быть секретов друг от друга. Ты дома, дитя. Твой путь был долог, но темная Исида была благосклонна, и теперь ты наконец с нами.

Егор приобнял меня за плечи, будто желая передать часть своего спокойствия, и мне правда стало немного легче выносить устремленные на нас взгляды.

— Я надеялся, что Дан будет здесь. Все же… нам не мешало бы поговорить. Я хотел сделать это еще в первый день, но ты же знаешь его. Вечно слишком занят для всех, кто ему неприятен.

Зловский старший устало вздохнул и откинулся на спинку кресла, продолжая разглядывать меня. Будто сканировать! Я боялась этого взгляда, ведь казалось, что он видит меня им насквозь.

— Дан здесь, я чувствую его. Но не думаю, что он готов к разговору. Я могу лишь надеяться на его благоразумие. И на твое тоже. — Добавил он с особой значимостью в интонации.

— Мы видели его вчера. Это не было похоже на благоразумие, отец. — Раздражение Егора волнами передавалось мне через его горячие ладони на моих плечах. — Он явился посреди венчания явно не для того, чтобы поздравить нас.

— Не сложно представить, почему он не смог совладать со зверем… — Мужчина устало вздохнул и мне вдруг стало ясно, что этот человек намного старше, чем казался на первый взгляд. — Ситуация из ряда вон… но кто-то из вас должен проявить добрую волю. И это будешь ты, Егор. В конце концов, когда меня не станет, не он, а ты будешь вести стаю. Власть — это не благословение, а тяжелая ноша. Альфой ты станешь по праву сильного, но удержать свое место тебе позволит только благоразумие и воля.

— Я понимаю это, отец. Но пока он не склонит передо мной голову, к Алене ему лучше не приближаться.

— Думаю, и Дан это прекрасно знает. Потому не почтит нас сегодня своим присутствием. Но и ты не ищи встречи специально. Просто… дай ему смириться. — Зловский старший поднял руку и махнул кому-то позади нас, подзывая. — В любом случае, у нас есть дела поважнее. Решим их до ужина, чтобы уже ничего не отвлекало нас от этого дивного вечера. Кайя, Риа! Проводите нашу гостью и других женщин в зимний сад.

26

— И что, он вот так просто вышел к тебе? — Возмущенно выдохнула Илана, опасно взмахнув бокалом, наполненным рубиновым напитком. — Нет, это просто немыслимо! Да, о чем он думал вообще!?

Румянец яростно пылал на ее щеках, от переполнявшего девушку искреннего гнева.

— Уж всяко не о собственной шкуре. — Хохотнула Кайя изящно поправив снежный локон, скользнувший в глубокое декольте. — Я видела его утром. Егор явно не рассчитывал силу, указывая Дану на его новое место.

— Будто что-то изменилось, — фыркнула Риа, задумчиво воздев взгляд к высокому стеклянному потолку, за которым на бархате ночного неба мерцали яркие точки звезд. — Эти двое всегда терпеть друг друга не могли. Но если Егору приходилось раньше уступать Дану, как старшему, то теперь отольются мышке кошкины слезки.

Кайя поморщилась, словно отпила из бокала не вино,