Читать книгу - "Люди огня - Наталья Точильникова"

«От одежд, в которые Всевышний оденет Машиаха, будет исходить сияние от одного конца света до другого. И евреи будут пользоваться этим светом и скажут: „Благословен час, когда создан был Машиах. Благословенная утроба, из которой он вышел. Благословенно поколение, которое видит его. Благословенно око, достойное взирать на него. Уста его отворяются для благословения и мира. Язык его дает прощение, молитва его — сама сладость, мольба его свята и чиста“»^[82].

Сияние заполнило храм.

Он шел в этом сиянии к выходу, воздев руки к небу. Он вышел из дверей, он ступил на ступени, и облако сияния двигалось вместе с ним. После этого можно было поверить во все вплоть до манны небесной и мяса Левиафана на мессианском пиру.

— Осанна! Осанна царю Машиаху!

Он вышел из Храма под восторженный гул и крики толпы.

Мессианский пир был. Пировали семь дней без перерыва, менялся только состав пирующих, люди уходили и приходили, а пиршество продолжалось. Апостолы и священники и вовсе покидали его только на время сна. Столы стояли во дворе Храма, а у его входа, на большом алтаре, все семь дней, не угасая, горели жертвы всесожжения. «Благоухание, приятное Господу». Не люблю запах паленого мяса!

Ни Левиафана, ни Быка Подземного Царства^[83], ни манны небесной на столах не было. Традиционная телятина и баранина с овощами. Левиафана не было — зато был миндаль. Горы миндаля на каждом блюде. Миндаль расцвел на посохе Аарона в Святая Святых. Я не мог его видеть!

По правую руку от меня сидел рабби Акиба. Он был неожиданно задумчив.

— В чем дело, рабби? — спросил я. — Храм восстановлен.

— Да-а…

Я ждал.

— Когда-то я принял за Машиаха Бар Косибу и ошибся. Мы потерпели поражение. То, что я спасся — чудо Господне. Другие приняли мученическую смерть. Тринадцать лет я скрывался в пещере с моими учениками: Шимоном бар Йохаи и его сыном Елеазаром. Нас осталось только трое. Тогда я узнал, что при приближении римлян Бар Кохба взял ядовитую змею и заставил ее несколько раз укусить себя, чтобы не попасть к ним в руки. А его сторонники были казнены. Тогда я понял, что Господь даровал мне вторую жизнь, чтобы я смог исправить свою ошибку и узнать истинного Машиаха.

— Сомневаетесь в Эммануиле? Он жесток, но…

— Жесток! Бар Кохба брал в свое войско только тех, кто мог без звука отрезать себе палец или вырвать кедр с корнем, и без колебаний казнил недовольных. Машиаху трудно быть милосердным. Его дело — война во имя Господне. Дело в другом… Почему мир разрушается? Я получаю письма от своих учеников из Европы. Они ужасны. Время Машиаха — это эра гармонии. Почему у нас эра катастроф? Они даже не могут вернуться в Святую Землю — самолеты почти не летают. Корабли редко рискуют выходить в море, железнодорожные пути размыты или разрушены. Тот, кто выполняет заповеди — укрепляет мир, тот, кто нарушает — разрушает его. Кто грешит?

Я не ответил. Взял бокал, отпил Силоамского, стараясь забить запах горького миндаля ароматом вина.

Рабби Акиба поморщился.

— И это тоже. Зачем он подражает байкам о Ешу?

— Может быть, Ешу и был Машиахом? — осторожно спросил я.

Рабби хмыкнул.

— Разве он прогнал римлян?

— Римляни стали его последователями. Это ли не завоевание?

— Бросьте! Он даже не был полноправным галахическим евреем. Мамзер^[84].