Читать книгу - "Тараканьи бега - Федор Чешко"

Возиться по-умному с этой внезапной проблемой не хотелось, да и времени на особую возню, наверное, уже не было. Поэтому Чин-чин решил разобраться с программным стукачом по-дурацки: влез в файл через текстовый редактор и заменил все буквы на вопросительные знаки.

Сработало.

Правда, после самого последнего «?» файл всё-таки приписал новую кляузу о «некорректной переконвертации значущих информационных символов» – ну и мать его раздолбать. Формулировка удачная получилась, расплывчатая; блокшивское программное обеспечение последнее время очень кстати взялось миражить… В общем, как это бишь сказано у древнего поэта Некрасова: «Софт знай себе глючит, а я ни при чём»? Именно то, что надо – с поправкой на архаику терминологии.

Размышляя так, Чинарёв на всякий случай заглянул в текущий протокол – а ну как вредный диспетчер и туда настучал? Но нет, в протокольном файле значились лишь события хоть и неординарные, но к некорректным (то бишь криминальным) не относящиеся. Например, что за последние дни чиф-процессор систем жизнеобеспечения аж трижды обращался в информ-подбанк акустического и видео наблюдения за рубкой. Небось, установочные настройки оного чифа тоже не без маниакальщины. Мерещилось нечто, способное нанести ущерб драгоценным жизням драгоценного экипажа, вот и лез проверять… Только чего ж так часто? И вообще… Три даже не подтвердившиеся подозрения за такой срок – это чепе, чиф обязан был учинить алярм… Или он учинял? Или опять миражи какие-то? Ладно, это пускай Изверга волнует.

А комплект-ревизор свой долгий труд уже завершил. Как Чин и ожидал, выискалось ещё несколько хыб: в паре текстовиков часть информации тоже подменили собой шеренги знаков препинания, и два-три мелких сервисных файла оказались пустыми (одно название, и ни байта содержимого).

Вся эта обнаружившаяся шелуха в общем-то не должна была особо влиять на общую работоспособность программы, и Чинарёв решил не теряя времени докладывать господам начальникам об успешном окончании реставрационных работ. Правда, где-то по самому подзаборью его сознания этаким шустрым тараканчиком шмыгнула какая-то мысль, связанная с пустыми файлами и с причиною их образования, но…

Но.

Отмахнулся Чинарёв от неё, от мыслишки этой.

Мысли приходят, уходят и чаще всего приходят опять, а вот упущенное время возвратить не удавалось ещё, кажется, никому.

Чин-чин не без основания полагал, что чем досрочнее он щёлкнет каблуками перед караван-командором, тем небрежнее этот самый караван-командор станет его проверять.

Так и вышло.

Выслушав доклад проштрафившегося практиканта, рубочный интерком раздраженно прорявкал голосом Клоздгейта:

– Что, так быстро? Очень подозрительная прыть! Сейчас приду, проверю – и упаси вас Господь!..

Господь упас.

Собственно, ответственный уполномоченный всего-то и дал себе труда убедиться, что после заставки на мониторе вырисовывается нечто дальнейшее. Засим караван-командор Клоздгейт снизошли трепануть студента Чинарёва по плечу, сообщив, что «вот такие бортпрограммисты нам и нужны», после чего развернулись к монитору спиной и думать забыли обо всех программах да программистах, сколько их ни есть в исследованной части галактики.

Высокий гость изволил ужасно спешить. Он вызвал по интеркому кухонный блок и приказал своим громилам через десять секунд быть возле швартовочного шлюза; потом сообщил Извергу (тот как вошел, так и привалился к стенке близ люка), что неотложные дела лишают его, Клоздгейта, «удовольствия присутствовать на завтраке», но он тем не менее надеется завтра «в полной мере восполнить»…

Фразочка получалась не из коротких, и уполномоченный решил договорить её в коридоре. Выходя вслед за ним, Изверов удостоил, наконец, взглядом всё ещё тянущегося по стойке смирно Чин-чина. Взгляд был краток, однако же сумел вместить многое. Жаль только, что среди этого многого студент Чинарёв так и не выискал для себя ничего хорошего.