Читать книгу - "Родная кровь - Данил Колосов"

появилась команда с захваченными сигилевцами, будто озверел. Он рвал и метал, называл Германа и остальных «идиотами, пошедшими на поводу у деструктивного элемента, попавшего в Гильдию по какой-то ошибке всевышнего», пенял Максу на то, что его присутствие подставляет Гильдию и его самого под конфликт с могущественной организацией. Даже не так: Могущественной Организацией! Герману еще влетело от главы за то, что они не выдали Максима нападавшим, а вступили в противостояние. Герман, сделавший достаточно подробный доклад, в котором было ясно указано, что напали на них первыми и целили во всю группу разом, то краснел, то бледнел, но молчал до окончания спича. Когда Павел Сергеевич выдохся, командир встал, вмазал по столу и сообщил, что доклад ушел с копией в главное отделение Гильдии в Москве, а после услышанного он как заместитель по боевым операциям отделения подаст рапорт с приложенным протоколом допроса под алхимией, а также с протоколом от Серых, после чего потребует отставки такого жалкого и слабовольного хрена, как Павел, не достойного командовать никем, кроме своей жены, да и то вряд ли, там баба мощная, с характером, Паша такую не вывезет.

Глава пару раз изменил цвет лица, напыжился, чтобы что-то сказать, однако получил предупреждающий взгляд от Германа и спокойный совет подумать, прежде чем что-нибудь вякнет, потому как в кодексе Гильдии есть пункт про внутренние дуэли. Пашенька сдулся и вылетел из зала, оставив Германа, Макса и других охотников наедине со своими трофеями. Макс с легкостью поймал шестого сигилевца, дежурившего у выхода. Просто открыл Окно сквозь границу перехода, отследил, где спрятался враг, а дальше дело техники.

Когда все покинули Сопряжение и вынесли пленных, Герман с Димой прогулялись назад и активировали необходимые артефакты и ритуал, дабы закрыть задачу. Очередной отнорок в неизвестное, грозивший вскоре пролиться на Изнанку волной опасных тварей, закрылся.

Максим предполагал, что подтекало в Гильдии сверху, поэтому реакции Павла не удивился. Со своей стороны, он решил добавить шансов Герману: Харитон знал многих в московском отделении, а слово Харитона имело для большинства одаренных, работающих в системных организациях, огромный вес. Парень бы не удивился, если номинальный глава попробует перевести политическую борьбу в партер, используя все наработанные связи. Последние пять минут он занимался тем, что формировал максимально подробный мыслеобраз всего совещания, который только что отправил Харитону. Практики из раздела ментальной магии были порой чудо как хороши. Давались, правда, с трудом: то, что Макс ваял пять минут, Харитон делал за десяток секунд, а Денис тратил на это минуту, хотя практиковать ментал начал относительно недавно. Агентом связи в этом, без сомнения полезном, конструкте выступал малый дух Разума, призыв которого относился аж к первому кругу конструктов Разума. Это в отличие от других школ, где призыв элементаля — мумба-юмба высокой сложности.

— Герман, я подключил Харитона, — проинформировал он раздраженного командира, — он поможет, чтобы информация дошла до верха в корректном виде.

— Спасибо, — Герман благодарно кивнул, понемногу остывая. — Только прикидывал, куда звонить, чтобы эта стычка не превратилась в затяжную безобразную свару. Сейчас оформлю все, как полагается, и тоже позвоню знакомым. Думаю, Паша сейчас строчит письма и звонит во все колокола, что у него тут бунт на корабле.

— Меня поражает, что он игнорирует все правила организации, руководителем части которой сам является, — покачал головой Максим. — Про то, что он считает правильным прогнуться под Сигиль, я вообще молчу. Такое вслух произносить — это как стрелять себе по ногам, чтобы быстрее добежать до ларька с пивом. И эффективность сомнительная, и выбор метода странный.

— С Павлом давно все плохо, — грустно поделился Герман, — не знаю, в какой момент, но ему просто стало неинтересно. Ни Изнанка, ни Охота, ничего из того, что раньше будоражило кровь. Потом эта административная функция. Мне кажется, он как-то внутри прокис, а честно себе в этом сознаться и уйти на отдых не смог, вот и гнил потихоньку… Хорошо хоть в большинство процессов он не вникал особо, кроме денежной возни с казначеем.

— Да, к сожалению или к счастью, но человек — единица непостоянная, — задумчиво произнес Максим. — Ладно, фиг с ним с этим Пашей, пойдем разместим наших агрессивных гостей поудобнее, пока Серые не приехали. А то уж очень картина одиозная получается.

Он скептически оглядел лежащих на полу без сознания сигилевцев, покачал головой и пошел рассаживать тела по стульям. В сознание их пока никто приводить не планировал. Герман тоже отвлекся от печальных мыслей, хмыкнул, видимо, представив визит Серых с представителем Сигиля, и их, сидящих рядом с валяющимися телами, и пошел помогать Максу.

— Что-то у меня в последнее время слишком много серого цвета в жизни, — пожаловался Максим, аккуратно пробуя чай. — Это что-то новенькое?

— Да, недавно бывший ученик привез из Шри-Ланки, довольно недурно, — ответил Харитон, прихлебывая горячий напиток, по цвету больше напоминающий крепчайший кофе. — Я черный чай очень люблю. А еще такой, специфически ферментированный… Красота!

— Надеюсь, он не проходил через ЖКТ животных, чтобы стать столь уникальным?

— Нет, что ты! — отмахнулся Харитон. — Этот чай сушился на специальных диких камнях из верховий реки Калу и ферментировался по особой технологии, окуривался в процессе сборами тлеющих трав, тут много нюансов. Чувствуешь же, что не простая горечь, а с травяным оттенком, как будто свежесть скошенной травы смешалась с тяжелыми ароматами южных цветов?

— Да ты поэт, — улыбнулся Максим и довольно зажмурился: чай был действительно хорош.

— Не больше, чем ты, — парировал учитель, делая очередной глоток. — «Слишком много серого цвета», надо же!

— Ну, как есть. За неполный месяц уже второй раз. По мне, так многовато.

— Ну а как ты хотел? — философски спросил Харитон. — Ты попал во внимание крупной и довольно агрессивной организации. Вступил с ними в конфликт — хрестоматийный случай из тех, что регулируются Кодексом.

— Хреново регулируются, мнится мне, — заметил Макс, — я бы сказал — постфактум регулируются.

— Ну Орден — ни разу не ясновидящие. Точнее, не так: там есть ясновидящие, и даже несколько настоящих пророков, но те вероятности, которые они мониторят, несколько крупнее, чем неудачная попытка силового давления на перспективного одаренного. Они в основном по более глобальным вопросам вероятности проверяют.

— Ты так говоришь, как будто знаешь Орден изнутри, — Максим вопросительно посмотрел на Харитона. — Я в открытых источниках что-то такой информации