Читать книгу - "Паладин II - Константин Вайт"

по таким законам у паладинов должно было быть много земли. Прорывы закрывать, получается, — выгодное дело. Берёшь пару сильных отрядов наёмников — и вперёд! Правда, не понимаю, — почему так много осталось прорывов?

Я уверен, что тут кроется много подводных камней. Некоторым прорывам больше ста лет, а паладины закончились всего пятьдесят лет назад. Получается, они не очень-то и спешили закрывать прорывы и обрастать землёй.

— Это хороший вопрос, — одобрительно кивнул Иван, — тут как раз и начинается политика. Раньше, чтобы закрыть прорыв, надо было согласовать свой выход с кучей ведомств и получить добро от паладинов света. Этого добиться было не так просто. Прорывы, пока речь не идёт о вторжении, весьма полезны Империи. Это и тренировка войск, и способ повышения магического уровня.

— Но потенциально они же несут громадную опасность? Это — как бомба замедленного действия: никто не знает, когда рванёт! — Такая политика меня удивляла. Проще всё закрыть, чем держать за пазухой гранату, из которой вот-вот выпадет чека. — Как вообще твари их создают?

— Сильные твари собираются вместе в своем мире и с помощью накопленной энергии прорывают стену между мирами используя алтари как маяк. Закрыв прорыв, ты их здорово щёлкаешь по носу. Им требуется лет пять, чтобы снова накопить энергию.

— А зачем твари их создают, если вторжение не начинают?

— В момент прорыва они выпивают энергию из всей области прорыва. Все живые существа погибают в течение пары часов. Представь, что наш мир для них — как одна большая цистерна с едой. Набравшись сил, твари прогрызают в ней дыру и начинают потреблять содержимое. Так что, закрыв прорыв, ты их сажаешь на голодный паёк. Но они знают о нашем мире и, накопив сил, снова приходят. А главная опасность в том, — Иван серьёзно посмотрел на меня, — что никто не знает, когда и где в этом случае появится новый прорыв. Он может появиться посреди густонаселённого района и привести к гибели огромного количества людей. Так что пусть лучше торчит где-то в сельской местности, чем закрыть его и ждать, когда и где появится следующий. Одно время был даже закон, запрещающий устанавливать алтари в крупных городах, но он не сработал. Высшая знать часто плюет на законы и продолжает держать в своих поместьях алтари. К тому же выяснилось, что алтари скорее являются маяком мира, а не конкретной точки.

— Значит, надо убивать тварей, которые открывают этот прорыв, чтобы они не могли открыть следующий.

— Твари редко суются в наш мир, — в голосе Ивана слышались злость и сожаление.

— Откуда вы так много знаете? — недовольно спросил я. Все вокруг всё знают про прорывы, твари и паладинов, но никто не спешит делиться со мной информацией. Это бесит.

— Твари иногда попадают в руки ИСБ, и их допрашивают хорошие специалисты, — кровожадно улыбнулся Иван, — за несколько веков собралось много материалов…

— С которыми, конечно, никто не спешит знакомить паладина, — прервал его я, — у меня вообще такое ощущение, что я бреду в темноте по лабиринту, когда у вас есть и карты, и фонари… Неправильно это!

— Возможно, ты об этом не слышал, но около пятидесяти лет назад паладины Аннулета попытались создать свой орден. Они выкатили Императору чуть ли не ультиматум, — Иван сделал небольшую паузу, — возможно, с кем-нибудь подобное бы и сработало, но Алексей Николаевич был резким и бескомпромиссным правителем. К тому же, действующим главой Геникона. И при этом уважал мнение паладинов Света. Так что шансов Император никому не дал. Разогнал почуявших свою силу паладинов Аннулета, объявив их вне закона. Закрыл доступ в прорывы и к алтарям. Они, по сути, стали простыми жителями Империи.

— Никто их не убивал, — покачал головой Грищенко, видя, что я пытаюсь его перебить, — просто лишили паладинов смысла жизни. Вполне законным путём. Особо рьяных сослали на север, обвинив в измене. Император был хоть и страшен в гневе, но отходчив. Он не собирался казнить паладинов.

— Значит, часть паладинов всё ещё жива? — Мне почему-то казалось, что их уничтожили. Те же служители света наверняка желали избавиться от конкурентов.

— Нет, оказалось, что без общения с алтарём их силы быстро иссякают. За десять лет в лагере умерла вся верхушка паладинов. Остальные тоже быстро потеряли свои силы, а некоторые лишились и магии.

Я сразу вспомнил: в начале своего общения с Бореем он рассказывал, что моё тело не способно выдержать конфликта энергии паладина, магии и стихии. Всё в одном флаконе — слишком опасно для жизни. А если сюда ещё добавить и огненную стихию… Та же Екатерина Игоревна удивлялась, что я жив, и предрекала мне скорую смерть. Не прямо, тонко намекала, но смысл был понятен.

Правда, Борис меня успокоил, сообщив, что, раз я ношу браслет рода и поддерживаюсь магией Аннулета, смогу прожить долго. А вот если меня лишить браслета и доступа к алтарям… Получается — что бы там ни говорил Иван Грищенко о доброте и всепрощении Алексея Николаевича, суть от этого не меняется. Паладинов подвергли медленной казни, лишив их возможности общаться с алтарями и сослав на север на верную смерть. И словам о том, что подобного исхода не ожидали, я не слишком доверяю.

К нам подошла Екатерина Игоревна, которая до этого ходила среди разрушенных палаток. В руках у неё была грязная сумка. Сев рядом со мной, целительница взяла чашку чая и бутерброд.

— Сумка Алисии, — констатировала она совершенно нейтральным тоном, — или они в спешке покидали лагерь, или с ней что-то произошло. Боюсь, скорее, второе. Даже на бегу никакая девушка не забудет свою сумку! А вот сумки с нашими планшетами и телефонами я не нашла, — когда мы уходили в рейд, то сдали все электронные устройства интенданту Дмитрия.

При мысли о том, что с Алисией могла приключиться беда, у меня внутри что-то сжалось. До этого я старательно гнал от себя эти подозрения.

— Думаю, нам стоит поспешить, — я поднялся на ноги, — наша помощь может пригодиться защитникам.

— Сядь, — резко скомандовал Иван, — пять минут погоды не сделают. Дмитрий уже отправил своих людей на разведку. Дождёмся их возвращения.

Мы в напряжённом молчании сидели, ожидая возвращения людей Дмитрия из разведки. Моя голова пухла от усталости и количества вываленной информации.

Быть паладином Аннулета опаснее, чем я предполагал. До этого