Читать книгу - "Крылатая рать - Елена Пронина"

разбойников) и Златы, как цветок на заре распускался. Волк был юн и горяч, Злата – скромна и застенчива. В любви дикий разбойник был смел и щедр, Злата принимала его ухаживания с нежным достоинством, оставаясь тихой и естественной. Своих чувств они не скрывали ни друг от друга, ни от окружающих.

Совсем по-другому складывались отношения между Шухером и Морковкой, которые все время задирали друг друга. Только всем было ясно, что это – такая любовь у них своеобразная, как игра. Видно было, как любуется Шухер Морковкой, когда та вдруг зальется румянцем, чем-то вроде как обиженная. Или как сверкает радость в Морковкиных опущенных глазах, когда заходит в дом Шухер, спотыкаясь обо что-нибудь или что-то задевая (а такое с ним происходило на каждом шагу).

Будучи неравнодушными к миловидным обитательницам дома, Волк со своим верным помощником Шухером частенько оставались здесь ночевать. В эти ночи подвальная комната превращалась в штаб: на столах раскладывались карты и какие-то зарисовки, приходили и уходили какие-то подростки и бородатые мужчины, – в общем, было все загадочно и как-то уж очень по-книжному, как в приключенческом романе.

План ограбления Большого обоза тоже составлялся здесь, при активном участии Ворона и жителей «лживого» дома. Против готовящегося преступления не возражала даже Зоряна: в обозе было продовольствие, одежда, посуда и другие вещи, сделанные специально для Мудрецов, и несколько несчастных детишек, которых угораздило признаться экзаменаторам, что на картинках они видят птиц да бабочек, а под звуки дудочки представляют себе лужок и миловидного пастушка или что-то иное, но в комнате явно не находящееся. Теперь «лживых» детей отправляли к морю, и что их там ждет – неизвестно, может, даже и смерть.

План получился восхитительным. Совместная операция «лживых» и «разбойных» обещала быть сенсационной – до этого на большие обозы, или, как их еще называли «мудреные обозы», никто не нападал.

Произойти все должно было днем, поэтому выступил отряд совсем чуть свет, чтобы засесть в засаду у лесной дороги. Злата и Морковка должны были встретить обоз первыми, со слезами жалуясь на то, что заблудились, и радуясь, что встретили кого-то в лесу. Рассвет пытался убедить всех, что рассказ девушек о том, что они не могут найти дорогу, находясь в непосредственной близости от главного тракта, будет звучать не слишком правдоподобно. Но на это Волк ему возразил, что ложь может заподозрить только тот, кто лжет, а правдолюбцы и ловцы на это не способны – воображения не хватит!

Предполагалось, что девушки сконцентрируют внимание обозных на себе, и разбойники смогут подобраться к путникам довольно близко. Это сделает нападение неожиданным. Если учесть, что разбойников больше, а к ним решили присоединиться и мужчины из лживого дома, хоть и не агрессивные, но способные создавать шум и гам, то в победе сомневаться не приходилось. Обозники не будут применять оружие на поражение – это строго запрещено даже правдолюбцам, и таких случаев еще не было. В то время как разбойники будут обезоруживать и связывать ловцов, «лживые» найдут, успокоят и выведут из повозок детей, которых Зоряна, Морковка и Злата проводят к Ворону. Ночка должна была успеть его предупредить. У Ворона дети и женщины поживут пару недель, пока про ограбление все не забудут. Мужчины же спрячут телеги, уведут в «логово» пленных и лошадей, перетащат добычу. Несколько разбойников во время операции будет следить за дорогой, чтобы предупредить появление непрошеных гостей. Шухер должен был, претворившись грибником, следить за обозом и постараться предупредить товарищей, если обозные выступят раньше или позже обычного. Молодой человек сам вызвался выполнить это задания, заверив остальных, что знает короткие пути и успеет в случае чего «навести шухер», чем вызвал у Морковки довольный смешок.

Вопреки ожиданиям, план провалился. В кибитках вместо продуктов и ребятишек сидели вооруженные сетями и другими хитроумными приспособлениями ловцы, так что численное преимущество оказалось отнюдь не на стороне нападавших. К тому же, когда завязалась драка, на помощь обозникам подоспел еще один отряд ловцов. Избитые, оплетенные сетями, униженные разбойники были запиханы в кибитки и возвращены под охраной в город. Та же участь ожидала и «лживых». Зоряна сопротивлялась дольше всех, гибко выскальзывая из сетей, уворачиваясь от лассо, кусаясь, царапаясь, пинаясь. Но в итоге связали и ее. Оставалось надеяться, что ловцы, хоть и ожидали нападения, но не знали плана разбойников в точности. В этом случае Ворон и Ночка останутся на свободе. Неизвестно было, что стало с Шухером – вероятно, что-то совсем плохое, раз он не смог предупредить товарищей о надвигающейся опасности. О том, что предателем мог быть именно он, никто и не подумал, как и о предательстве вообще. Кроме Рассвета, который был, вероятно, испорченнее других, раз сразу решил, что бдительность обозных была усилена неспроста: «прокол» разбойников не был случайностью, а им подстроили ловушку. И это был кто-то из своих. Причем этот кто-то был хорошо знаком с планом и имел возможность передать информацию ловчим незаметно ото всех. Это могли сделать только Шухер или Ночка – остальные были все время неразлучны. За Ночку Рассвет готов был ручаться головой. А вот Шухер, пожалуй, и впрямь был слишком шумным и отчаянным, слишком безбашенным… Слишком.

Глава четырнадцатая. Призраки прошлого

В доме Шапо снова состоялся совет. Риксандр поделился с Евжени и Рэном результатами своего расследования. Светела – в лапах Зейкрафта, причем попала в них добровольно. Нужно было думать, как ее из них вырвать, будучи готовыми к тому, что она сама будет этому препятствовать.

Женя была в шоке. Разумеется, Саша с ума сходит, представляя, как ее возлюбленную ласкает похотливый старикашка и, возможно, она ласкает его. Если бы Женя сама узнала, что аналогичную миссию где-то выполняет ее Андрей, она бы взорвала весь этот Зеркальный лабиринт к чертям собачьим. Разве есть в мире цель, за достижение которой нужно платить так дорого? Но, с другой стороны, Оля так устроена, что ее, как магнитом, тянет к личностям вроде Зейкрафта: опытным и извращенным, которых в ней привлекают лишь молодость и свежесть, и которые не способны оценить ее чувств. Разве в том, другом мире, откуда она родом, не происходило то же самое? Она, как бабочка, летела на искусственный свет и обжигала крылья, а настоящий свет – свет Сашиной любви – замечала только после. Вероятно, ей нужно было обжечься о свечу, чтобы начать ценить солнце. У каждого свой путь к счастью, вот у Оли – такой.

Нельзя сказать, что ревность не раздирала Сашино сердце. Он