Читать книгу - "Отпрыски Императора - Дэвид Гаймер"

— Второй и Одиннадцатый.

Он с трудом вымолвил это. Говорить о них строго воспрещалось эдиктом Самого Повелителя Человечества. Каждый сын каждого легиона, будь то верноподданный или предатель, слышал истории о двойной трагедии этих потерянных колоссов, но правда об их утрате была навеки скрыта и непостижима.

Когда-то Император сотворил двадцать сыновей из аспектов собственной сути, а Рогал Дорн был одним из могущественнейших среди них. Но два примарха были вычеркнуты из почетных списков задолго до мятежа магистра войны: обоих постигла катастрофа настолько ужасная, что лишь немногие ведали о ее истинных масштабах. Йоред мог полагаться только на полуистину и слухи, но, взглянув на лик своего генетического отца, понял, что Дорн хранит мрачные воспоминания об этой трагедии глубоко в своих сердцах.

— Братья мои… — Примарх Массака убрал оружие, направился к дверям и, вытянув обе руки, приложил латные перчатки к металлу. Псайкер нечасто видел, чтобы Кулак что-то делал с такой почтительностью и такой неохотой. — Будь вы сейчас здесь, что бы изменилось? — Дорн задал этот вопрос холодному кислому воздуху, словно позабыв, что Йоред все еще с ним. — Как бы изменился ход этой войны, будь вы с нами? Или с ними? — Он покачал головой. — Хотел бы я знать. — Наконец Дорн убрал ладони с дверей и оглянулся на своего сына-воина. — Интересно, что скажут о них в далеком будущем? Вспомнят ли о них вообще, Массак? А о нас?

Йоред увидел, как напряглись мускулы на квадратной челюсти его повелителя. Похоже, от сказанного примарху самому стало не по себе.

— Что это за место? — с трудом выдавил библиарий. — Сам воздух наполнен псионической силой.

— Это покои моих потерянных родичей, — ответил Дорн. — Как и у всех сыновей моего отца, у меня есть собственное жилище в дворцовых пределах. Наши комнаты используются редко, но их берегут на всякий случай. Те, что принадлежали изменникам, были запечатаны еще в самом начале их предательства… — Он помолчал и, нахмурившись, вновь оглянулся на двери. — Но эти… Они должны быть в другом месте.

Массак ощутил гнетущую неизбежность, когда его память связала псионические следы вокруг них с точкой происхождения. Он вспомнил. Он знал эту телепатическую сигнатуру. Знал, кому она принадлежит.

Много лет назад, во время Улланорского Триумфа, библиарий стоял рядом с автором сего изобретения. И сейчас эта психическая аура была столь же могучей и отчетливой, как тогда, присутствуя в эфире шепотами нездешней мощи.

— Сигиллит, — прошептал Массак. — Его работа. Ловушки, дверь, печати. Мой господин, я вижу это так же ясно, как если бы он вырезал свое имя на стенах!

— Ты прав, — сказал Малкадор, и его мантия зашуршала, когда он вошел в вестибюль из коридора позади них.

Черный железный посох лязгнул о залитые кровью плиты пола. Глаза старца сверкнули жгучей ледяной яростью, и Йоред почувствовал, как невероятное давление разума Сигиллита сокрушает его в своей хватке.

— Тебе не следует быть здесь, Рогал.

— Я знаю это место, — возразил Дорн. — Или нет?.. Воспоминание туманно. Расплывчато. Как такое возможно? — Примарх выкрикнул последнюю фразу, и голос его гулко прогремел. — Мой отец создал нас с идеальной памятью! Мы ничего не забываем! И все же… — Он указал рукой на воздух.

Малкадор перевел взгляд на Массака и кивнул в сторону коридора:

— Оставь нас. Не пристало тебе слышать того, о чем пойдет речь.

Библиарий попытался открыть рот, чтобы возразить, но не сумел. Утратив контроль над телом, пытаясь управлять собственной плотью, но тщетно, он развернулся на каблуках и зашагал прочь по коридору, к далекому свету.

— Как ты смеешь, Сигиллит? — В любое другое время Дорн держался бы благопристойно, не позволил бы себе выставлять напоказ гнев, текущий по его жилам, как расплавленная сталь. Но наедине со стариком в подобном акте официальной учтивости не было нужды. — Мои сыновья — не игрушки, которыми ты вправе забавляться по своей прихоти!

— Нельзя позволить ему вспомнить то, что он здесь увидел. Ради общего блага ему придется все забыть.

Гнев Дорна вспыхнул ярче:

— Ты не уважаешь мой легион. Ты не уважаешь меня!

— А вот Имперские Кулаки никогда не выказывали неуважения к регенту Терры, — сардонически парировал Малкадор.

— Я высоко ценю эту должность, — возразил Дорн.

— Но не того, кто ее занимает? — Сигиллит издал горький смешок, но тотчас же вновь посерьезнел. — Рогал, тебе не следовало входить в коридор. Ведь я велел тебе держаться подальше от этих зданий! — Он обвел мрачным взглядом кровь на стенах. — И теперь ты знаешь почему. Ваше вторжение нужно аннулировать. Оно будет вычеркнуто из истории, как если бы никогда не произошло… Я об этом позабочусь.

— Ты солгал мне насчет этого места, — ответил Дорн, и на его лице отразилось разочарование. — Неужели ты больше ничего не умеешь, Малкадор? Неужели даже в простейших фразах тебе не обойтись без лжи? — Он указал подбородком на опаленные останки. — Смерти этих верных подданных Империума — на твоем счету, а не на моем. Но я сомневаюсь, что ты вообще их заметишь.

Если старик и ощущал сожаление, Дорн этого не увидел. Не удостоив его ответом, Сигиллит заявил:

— Могу себе представить, что сейчас творится у тебя в голове. Мне вовсе незачем читать твои мысли. Ты задаешься вопросом, не изменник ли я… Не такой, как твой брат Хорус, цепляющийся за абсолютную власть и подпитываемый враждой. Нет, я человек, исходящий из собственных интересов. Интриган и заядлый игрок.

— В мыслях ты хранишь верность, — прорычал Дорн. — Не сомневаюсь, что ты способен оправдать каждый из своих кровавых поступков. Но отчасти ты действительно таков. — Примарх отвел взгляд. — Сигиллит играет Галактикой так, словно это его личная регицидная доска. И это место — еще один твой скрытый гамбит, еще одна погребенная тайна. Сие мне известно.

— Я делаю то, что решено вами! — Малкадор вспылил, и ему в унисон яростно затрещали огоньки плазмы в железной корзине на верхушке посоха. — Я всегда совершал только то, что мне поручали!

— Очередная ложь? — Имперский Кулак воззрился на двойные двери, словно мог что-то узреть сквозь них одним лишь усилием воли. — В лучшем