Читать книгу - "Интервенция - Игорь Валериев"

— Ну, здравствуй, любимая! Наконец-то муж вернулся домой, — сглотнув комок в горле, произнёс я, делая шаги к Маше.

Рассмотрел слёзы в её глазах, после чего осторожно прижал жену к себе, целуя в губы и наслаждаясь исходящим от неё и сына запахами. Супруга ответила жарким поцелуем, после чего отстранилась от меня.

— Как, ты? — её пальцы осторожно коснулись нового шрама.

— Намного лучше, чем было. Но до полного выздоровления ещё далеко. Но жить точно буду, — я оторвался от глаз любимой и посмотрел на сына, который букой застыл на руках у мамки. — Здравствуй, Василий Тимофеевич, как живёшь казак без батьки? Извини, Машенька, но на руки боюсь взять, как бы не уронить или не грохнутся вместе с ним. Сюда еле дошёл.

Ребёнок набычился и смотрел на меня исподлобья.

— А мы уже ходим. Пока папка на войне был, мы пошли, — с этими словами Мария сделал несколько шагов назад, и опустила сына на пол. — Василёк, иди к папе. Не бойся, это папа с войны приехал. Иди к нему.

Ребёнок внимательно посмотрел на меня, потом в его глазах вспыхнуло узнавание, и он со счастливым смехом быстро посеменил ко мне. Дойдя, Василёк обнял мою ногу и, задрав голову, произнёс:

— Апа…

В глазах что-то защипало, но как мне не хотелось наклониться и взять сына на руки, побоялся это сделать.

Видя моё состояние, супруга подошла и обняла, положив голову на плечо и дыша в ухо, произнесла:

— Довоевался, казак. Пойдём до дивана. Сейчас ванну приготовят, потом обед, а вечером царское семейство обещало прийти, наведать героя, — супруга грустно улыбнулась, а потом, прижав ладони к лицу, заплакала, а за ней заревел и сын.

— Ну что ты, Машенька, всё хорошо. Я живой, через пару месяцев буду, как огурчик. Не плач, моя хорошая, — шепча всё это на ухо жене, одной рукой гладил её по голове, а другой Василька. — Не плачьте, всё будет хорошо. Папа дома.

Супруга успокоилась и взяла сына на руки. Сквозь слёзы, стоящие в глазах, улыбнулась и принялась успокаивать малыша.

— Как папа? И где мама? — спросил я.

— Папа в госпитале, мама рядом с ним. Евгений Сергеевич говорит, что кризис миновал и теперь папа точно будет жить. Спасибо пенициллину Бутягиных, если бы не он, отец бы не выжил.

— Это Боткин так сказал?

— Да. Рана стала гнить, начиналось заражение… Но теперь всё хорошо. Если выздоровление так пойдет дальше, то недели через две, папу можно будет забрать домой. А Евгений Сергеевич просится в действующую армию добровольцем в медицинскую часть Российского общества Красного Креста в Маньчжурской армии. Насколько знаю, Бутягины и Павел Васильевич, и Мария Петровна тоже прошения императору написали с такой же просьбой.

Я в очередной раз удивился про себя тому, как здесь ведут себя люди. Взять Боткина, он сейчас лейб-медик царской семьи, не смотря на молодые годы. Карьерные перспективы — блеск! Бутягины… Насколько знаю миллионерами они ещё не стали на патентных выплатах, но близки к этому. Эти-то куда опять на войну просятся?! У них же уже трое детей! Младшенькой всего полтора года.

Под рассказ жены и хныканье сына, который не мог никак успокоиться, добрался до дивана, на который сел, чуть не упав. Пока готовили ванну, узнал новости за своё почти двухмесячное отсутствие.

На первом месте, конечно, стояло нападение боевиков Камо на наше имение, во время которого был ранен Аркадий Семёнович, погибло трое и ранено пять крестьян из Курковиц, пришедших на помощь охране имения. Также был контужен помощник управляющего Семён Прохорович, и один из охранников, которого посекло осколками оконного стекла после взрыва бомбы.

Похороны крестьян с богатыми поминками организовал управляющий Сазонов. Семьям погибших Машенька самостоятельно назначила из-за потери кормильца пенсию по десять рублей в месяц, до достижения детьми погибших совершеннолетия. Раненым выдала в виде награды по двести рублей, плюс лечение за счёт имения. Я, конечно же, эти решения полностью одобрил.

Во вторых, супруга поведала, как близко восприняла императорская семья нападение на имение, ранение Аркадия Семёновича, а потом и ранение меня самого. С государыней у Маши итак были хорошие отношения, а теперь стали ещё более близкими. Василька в тихий час очень часто укладывает спать сам цесаревич, который гордится ролью няньки.

В третьих, узнал, сколько оказывается у нашей семьи искренних друзей, которые сразу же предложили любую помощь, узнав о нападении на имение: супруги Белёвские, Ширинкин, Кошко, Чемерзин, Кораблёв, Куликов, Буров, Зарянский, Горелов, Лис с Даном и остальные работники и служащие Аналитического центра. Все были готовы помочь хоть чем-то.

Кстати, у Дана уже прошло сватовство и через месяц свадьба с наследницей древнего дворянского рода Белозёровых, отдалённых родственников князей Белозёрских, ведущих род от Юрия Долгорукого. Это вам не хухры-мухры, а мухры-хухры.

Надо ещё Ромке кого-нибудь из дворянок сосватать. А что?! Командир «черных ангелов», потомственный дворянин, на груди ордена Георгия 4-й степени, Анны и Станислава 3-степени с мечами. Если воспользуется преимуществом георгиевского кавалера, то хоть завтра будет подъесаулом, причем лейб-гвардии.

Сразу после разгрома гвардейского переворота, в котором активно поучаствовали «ангелы смерти», Николай II взвод спецопераций при Аналитическом центре переименовал в Лейб-гвардии отдельный эскадрон со всеми гвардейскими привилегиями и плюшками. При этом штат эскадрона был доведён до двухсот шашек или ППС*

*ППС — пистолет-пулемёт специальный.

Браты, убывшие к Ренненкампфу на время боевых действий, как один заявили, что согласны продолжить службу в эскадроне инструкторами после войны и двухмесячного отпуска в родной станице. Эти точно назад женатиками вернутся. Старейшины не допустят, чтобы такие гарные хлопцы не казачек в жёны взяли. Лишь бы живыми все остались.

Это надо же додумались целого командира японской дивизии выкрасть вместе с документами и картами. Тур и Леший теперь кавалеры Знаков отличия Военного ордена Святого Георгия всех четырёх степеней. По полному банту навоевали.

По сеппуку генерал-лейтенанта Окубо у меня имелись определённые сомнения, которые окончательно сформировались только сейчас. Тогда, в разговоре с адмиралом Алексеевым, что-то царапнуло сознание, а теперь понял что. Без разрешения императора Окубо не мог покончить с собой. Значит, ему кто-то помог. Надо будет подкинуть эту информацию контрразведчикам, пускай поработают в этом направлении. Сделал в мозгах зарубку, продолжая слушать любимую.

Из станицы Черняева пришли письма от дядьки Петра Селевёрстова и сестры. Машенька их уже прочитала и пересказала мне вкратце новости. В станице и у Селевёрстовых всё хорошо. Из станичников никто пока не погиб. Рожь и пшеница дали хороший урожай, который без потерь собрали. От многих повинностей из-за войны освободили, так как в станице в основном старики, бабы, да дети остались.